Читаем без скачивания Устранители - Дональд Гамильтон

Я поморщился. Вот, значит, почему эта старая лиса Мак послал в Неваду какого-то молокососа, а теперь просит меня оказать ему содействие. Раз уж вышло, что волею судьбы ты оказался поблизости, так изволь, Эрик, подстрахуй неопытного коллегу. Вроде бы сидишь себе и в ус не дуешь, но как только решишь отойти ко сну и выключишь свет, в тот же миг зазвонит телефон... Сколько раз такое уже со мной случалось!

Глава 3

К западу от Рино протянулась внушительных размеров горная гряда. К вящему неудовольствию семьи первых переселенцев по фамилии Доннер, которые и наткнулись на гряду, они не смогли, преодолеть заснеженных перевалов и были вынуждены зазимовать в наспех разбитом лагере, поедая друг друга. Теперь в отрогах гор невдалеке от злополучного перевала установлен памятник Доннерам. Что ж, быть может, бедолаги и впрямь заслужили такую честь, но по отношению к другим путешественникам, проделывающим этот путь без нарушения привычной диеты, это мне лично кажется не совсем справедливым: в самом деле, неужто нужно быть каннибалом, чтобы твое имя увековечили в камне или бронзе — я забыл, из чего изготовлен памятник.

Когда-то и мне довелось покорить этот перевал, но на сей раз, выехав из мотеля, я двинулся вдоль гряды. Стрелки часов приближались к трем часам дня, когда я достиг местного центра — Мидл-Форк, который состоял из одного-единственного магазина и бензозаправки. Там меня напичкали газировкой и наставлениями о том, как проехать к месту назначения присовокупив, что сбиться с пути невозможно; с тем я и отправился в горы.

Узкая дорога, змеившаяся вверх, казалось, целиком состояла из ухабов и выбоин, которые иногда словно для разнообразия перемежались крайне ненадежными с виду мостиками. Дорога то и дело раздваивалась. Временами перед развилками были установлены дорожные щиты, указывающие, как проехать к тому или иному ранчо, включая “Дабл-Эл”, но порой мне приходилось поворачивать наугад. Впрочем, меня это мало заботило. Вашингтон остался далеко позади вместе с седовласым Маком и картотекой, хранящей досье на всяких неприятных личностей, с которыми предписывалось держать ухо востро.

Мой старый грузовичок резво преодолевал милю за милей. Местность была дикая, живописная, не загаженная туристами; даже если, паче чаяния, я ненароком собьюсь с пути — ничего не стоит разогреть на портативной плитке жестянку с бобами, а потом заползу в спальный мешок в кузове, и уж утром спокойно отыщу дорогу.

Внезапно передо мной выросли ворота. Довольно грубо сколоченные, они состояли из двух массивных столбов с деревянной поперечиной, прогнувшейся посередине, как это часто бывает по прошествии времени. Через поперечный брус было выжжено клеймо “Дабл-Эл”, а чуть ниже, для особо безмозглых посетителей, следовала расшифровка по буквам: “Ранчо Дабл-Эл”. На одном из столбов красовалась потемневшая от непогоды табличка: “Гостиница”.

Я въехал в ворота. Сейчас, когда было сухо, ухабистая дорога особых проблем не доставляла, но мне показалось, что зимой некоторые участки могут быть попросту непреодолимыми. Завернув за поворот, я очутился на плато, откуда открывался столь захватывающий вид, что я решил запечатлеть его на память — я взял с собой фотоаппарат, чтобы сфотографировать детей. Выбравшись из машины, я подошел к обрыву и сделал снимок. Потом, затолкав фотоаппарат в карман, вернулся к грузовичку. Странное дело: сейчас изготавливают роботов, которые кормят детей, выгуливают собак и даже делают вполне приличные фотографии, но вот сконструировать миниатюрный фотоаппарат так никто и не удосужился. Потому-то я так и привязался к своей старенькой “лейке”, которую можно носить в кармане.

Подойдя к грузовичку, я вдруг заметил лошадь.

Лошадь как лошадь, гнедая, под седлом, со спущенными поводьями, спокойно пощипывала травку на обочине. С одного бока свешивалась кобура для седельного карабина — тоже ничего необычного, учитывая местные нравы. Правда, кобура была пуста. Я едва успел подметить этот факт, как хозяин гнедой выдвинулся из-за грузовичка, держа в руках винчестер 30-го калибра, ствол которого был нацелен на меня.

— Руки вверх! — скомандовал незнакомец. Был он довольно молод, лет двадцати с небольшим, одетый как и я: джинсы, сапоги, ковбойская рубашка и широкополая шляпа. Так уж принято одеваться в этой, местности, поэтому я, покидая мотель, облачился именно в такой костюм, чтобы не выглядеть белой вороной. К тому же отворот высокого сапога очень подходит для того, чтобы носить за ним револьвера, если вас не устраивает наплечная кобура — в конце концов Бет ведь и в самом деле позвала меня на помощь. Кстати, я еще и нож прихватил.

— Не двигайтесь! — выкрикнул юноша, поскольку я приближался к нему, и нетерпеливо взмахнул стволом карабина. — Кому сказано — руки вверх!

Он слишком много говорил, стрелять же явно собирался — по глазам было видно. Я был от него уже в двух шагах, готовый вырвать из его рук оружие и хорошенько отшлепать молокососа, поскольку не люблю, когда мне угрожают, как вдруг послышался возглас:

— Питер! — Голос донесся откуда-то сверху. — Пи — тер, куда?.. А, вот ты где! — Секундное замешательство. Потом: — Господи, это же Мэтт!

Голос я узнал сразу. Неудивительно: я слышал его в течение пятнадцати лет... и не самых плохих лет, если на то пошло.

— Боже мой! Что ты?.. Пит, что ты затеял с ружьем? — Послышался стук копыт спускающейся по склону лошади. Я осторожно засунул руки в карманы. Юноша опустил ствол к земле. Я обернулся и посмотрел на приближающуюся Бет; ее конь, неуклюже переставляя напряженные ноги, словно ходули, боязливо спускался с каменной кручи.

Бет была в безукоризненной светлой стетсоновской шляпе с широкими полями, в белоснежной шелковой блузе с вырезом и в прекрасно сшитых брючках — мой язык не повернется, чтобы назвать их джинсами, созданных мастером, сознающим, что в нижней части тела, как и в верхней, между мужчинами и женщинами имеется определенная разница. Впрочем, насколько я мог припомнить, Бет никогда не одевалась неряшливо, даже когда занималась уборкой или копалась в саду. Будучи всего на несколько лет моложе меня — не имеет значения, на сколько именно, — и, родив трех детей — причем всех от меня! — сейчас, на спине крупного жеребца, она казалась хрупкой девушкой.

Я шагнул вперед и взял коня под уздцы. Бет посмотрела на меня.

— Да, Мэтт, — произнесла она. — Много воды утекло... Верно?

— А ты в этой шляпе похожа на лихую наездницу из ковбойского фильма, — сказал я и кивнул в сторону парнишки с карабином: — Какого черта? На кого вы тут охотитесь?

Бет чуть смешалась, но затем рассмеялась.

— Сейчас я вас познакомлю. Питер Логан, мой приемный сын. Мистер Мэттью Хелм.

Я не проронил ни слова, тогда Бет добавила:

— Э-э... Я... Дело в том, что в последнее время нам сильно досаждают похитители скота. Можешь себе представить? Врываются в наши владения на грузовике, закалывают бычка и увозят, пока никто не успевает и глазом моргнуть. Когда мы с Питером заметили сверху твой грузовичок, то решили, что не мешает проверить, что за гость к нам пожаловал... Но я не разрешала тебе пускать в ход ружье, Питер! — упрекнула она юношу.

— Отец велел, чтобы я действовал наверняка, — быстро возразил Питер Логан.

— Ладно, — согласилась Бет. — Если отведешь моего коня домой, то я поеду с мистером Хелмом...

Она уже собралась было спешиться, но в последний миг передумала. В глазах ее блеснул озорной огонек, и, метнув на меня взгляд, она снова обратилась к Питеру:

— Вообще-то лучше уступи свою лошадь мистеру Хелму. Мы поедем напрямик через перевал и встретимся с мальчиками, а ты пригонишь машину к ранчо.

Логан-младший насупился.

— Отец не велел мне отпускать вас одну.

— Да я же буду не одна, — рассмеялась Бет. — Мистер Хелм не даст меня в обиду.

— Засунь карабин в кобуру, — добавил я, — и тогда я точно сумею защитить миссис Логан от угонщиков скота и прочего сброда.

Судя по лицу юноши, он посчитал мою шутку не слишком остроумной. Тем не менее, повернулся спиной, подошел к лошади, аккуратно вставил “винчестер” в кобуру, взял лошадь за поводья и подвел ее к нам.

— Обычно мы залезаем слева, сэр, — произнес он с каменным лицом. — Это просто местный обычай, но лошади к нему привыкли.

— Ясно, — ответил я. — А в моем грузовичке установлена коробка передач. Если понадобится ехать задом, то следует передвинуть рычаг налево и подать на себя. Справишься сам?

Мы обменялись вызывающими взглядами. Родился я в штате Миннесота, но был еще младенцем, когда моя семья перебралась на запад, где дети учились ездить верхом раньше, чем ходить. Питер же гонял на старых грузовичках еще до того, как взял в рот первую сигарету.

— Справлюсь, — ответил он, быстро прошагал к грузовичку, включил стартер, отпустил ручной тормоз и резко снялся с места; из-под задних колес полетела щебенка.