Читаем без скачивания ВозРожден быть знаменитым (СИ) - Кас Оксана

С Джереми Дан ходил на уроки вокала, с Эйданом — на математику. Но вчетвером они сошлись потому что вместе занимались в клубе современного танца. Как-то совпали взглядами и любовью… к разным событиям. Сначала начали после школы вместе ходить в кафе — каждый раз в новое. Потом брали билеты на театральную постановку. Потом ходили на баскетбольный матч — все четверо были фанатами Нью-Йорк Никс. [*Баскетбольная команда, базирующаяся в городе Нью-Йорк.*]

Вне школы они действительно много общались и Дану даже было комфортно с ними. Сначала он немного опасался, что четырнадцатилетние мальчишки будут казаться ему детьми, но сколь многое решает образование и контекст. В нем самом бурлила эта подростковая энергия и все глупости и обиды быстро стирались из-за яркости новых впечатлений. А сами парни — из интеллигентных семей верхней границы среднего достатка, образованные и умеющие уважительно относиться друг к другу… проще говоря, глупые детские поступки проступали разве что во временами странном чувстве юмор и легком налете подростковой озабоченности девчонками.

Но БигБи девчонки не особо интересовали. Или он стеснялся об этом говорить. Дан общался с ним больше всего,они и жили совсем близко. Вместе ездили в школу и часто — домой после школы.

И в этот день на встречу тоже шли вдвоем. Эйдан и Джереми должны были встретить их у входа в метро, чтобы вместе поехать на один из этапов соревнований по уличным танцам. Иронично, что именно в такой момент — когда вполне уверенный в себе Дан, да еще и в сопровождении друга, шел на, в некотором роде, культурное событие, — он встретил Стива и его компанию.

В Гринвич Вилладж немало небольших аллей, где обычно стоят скамейки, детская или баскетбольная площадки, иногда какой-нибудь ларек с хот-догами. Парками эту территорию сложно назвать — со всех сторон через деревья просматриваются жилые дома — но все же бетонными джунглями эти районы уже не являются. Дан с БигБи как раз пересекали такую аллею — до входа в метро оставалось совсем недалеко.

Он уже не помнил своих обидчиков. Стива помнил — и потому что он был заводилой, и потому что летом он приходил с родителями просить прощения и в это время Дан уже был собой нынешним, то есть взрослым. Но остальные парни начисто стерлись из его памяти — он даже не был уверен, что этим вечером вместе со Стивом на скамейке сидели те же, кто когда-то травил Дана.

Видимо, угрозы родителей и собственные пять минут позора не особо повлияли на Стива, потому что сейчас он, завидев Дана без сопровождения взрослых, расплылся в мерзкой злобной улыбке.

Что по-своему поражало: даже понимая, что сейчас он умнее, что он уже не тринадцатилетний беззащитный школьник, Дан интуитивно поежился. Разбираться с подростковыми дрязгами ему совсем не хотелось.

— Кто это тут у нас? Ты, Дэнни, себе папика завел? — встал со скамейки Стив.

— Папика? — непонимающе переспросил БигБи.

Он традиционно не распознал — издевка это или дружеская шутка, для БигБи это нормально. Дан чуть улыбнулся: он знал, что друг не обидится за подобные слова даже когда после Дан ему все объяснит, а немного взбесить Стива почему-то хотелось.

— Он намекает, что ты ему понравился, хотел бы быть твоей парой, — улыбнулся Дан. — Просто стесняется спросить прямо — не гей ли ты?

Би, будучи ребенком супер-толерантной нью-йоркской пары, спокойно ответил:

— Думаю, я гетеро, но вообще пока что секс меня не интересует.

Дан прикусил щеку изнутри, чтобы не расхохотаться — он ведь знал, что шутки и намеки БигБи не понимает и всегда отвечает максимально честно.

— Что за придурок? — брезгливо сморщился Стив. — И ты что, меня только что пидаром обозвал⁈

— Он мне не нравится, — чуть развернулся к ДануБигБи. — Только не говори, что это твой друг.

Как всегда — предельно честен и искренне не понимает, почему его честность раздражает людей.

— Нет, не друг. Он кинул в меня баскетбольным мячом и я получил сотрясение мозга, — охотно пояснил Дан.

БигБи медленно развернулся к этим четверым парням, смерил их уничижительным взглядом и обернулся к Дану:

— Понятно. Те придурки. Пойдем?

Дан улыбнулся этой невозмутимости. Во многом именно поэтому ему и нравился БигБи. Наверное, если перед ним упадет НЛО, он просто спокойно уточнит — не мешает ли кому эта тарелка и куда нужно звонить, чтобы ее убрали, потому что на его взгляд она портит облик города.

Их спокойный разговор, разумеется, еще больше взбесил Стива. Он набычился и недовольно направился к ним:

— Из-за этого стукача меня едва не исключили! Мало я тебе мячом засветил, нужно добавить!

И он замахнулся на Дана кулаком. Тот автоматически уклонился назад, но драться даже не пришлось — БигБи схватил Стива за воротник и с долей неверия произнес:

— Совсем идиот? Ты решил драться, когда рядом стою Я?

Воротник затрещал. Дан усмехнулся и покачал головой:

— Реально идиот. Твои родители приходили к моим просить, чтобы мы не написали заявление на тебя. Хочешь, чтобы я сделал это сейчас? Хочешь отправиться в исправительную колонию?

Стив сморщил лицо в недовольной гримасе. БигБи все еще меланхолично держал его за воротник. Подпевалы Стива хоть и встали со скамейки, подходить ближе не спешили — смотрели на все со смесью ужаса и неверия. Кажется, даже они не ожидали, что Стив полезет драться. По дорожке сквера к ним обеспокоенно шагала пожилая дама — в лучших традициях Нью-Йорка, она была в ярком пальто и красивой шляпке и уже доставала из кармана сотовый телефон. Предсказуемо, что еще пару секунд и эта дама позвонит в полицию.

Стив сердито рванул воротник своей куртки и бросил своим парням недовольное:

— Пошли отсюда!

Вместе они встали и встали и направились к выходу из сквера. Подошедшая дама обеспокоенно спросила:

— Все в порядке?

— Да, спасибо за беспокойство, — вежливо улыбнулся Дан.

Он знал, как это выглядело со стороны. Они двое — пусть один из них огромный и чернокожий парень — но все же в приличной одежде в полуофициальном стиле, а напротив четыре парня в мешковатых джинсах и худи. Каким бы грозным не выглядел БигБи, весь его внешний вид буквально кричал об ученике частной школы. Да и жители Виллидж в своем большинстве гордились своей толерантностью и отсутствием расовых предрассудков.

День был не слишком напряженным — никаких встреч, только работа с документами. Гарри зашел по дороге в цветочный, попросил флориста собрать что-нибудь небольшое по размеру, чтобы поставить в низкую вазу. С букетом настроение стало еще лучше — он любил делать жене вот такие незначительные подарки, они как будто снова делали их влюбленными студентами.

Энди хлопотала у плиты. Гарри предлагал нанять домработницу — они могли себе это позволить — но Энди согласилась только на приходящий клининг. Готовить она любила.

— Цветы? — удивилась она, отвлекаясь от плиты.

Гарри вручил жене букет, нежно поцеловал и только тогда снял пиджак. Пока Энди ставила букет в низкую пузатую вазу, он успел помыть руки.

— Где дети?

— Летти и Венди пошли к подруге с ночевкой, будут ужинать там. Мэри гуляет с подругами, должна скоро вернуться, Дан пошел смотреть какие-то соревнования по танцам, обещал поужинать в городе… могу поспорить, это будет либо гамбургер, либо острая лапша, но да ладно.

Гарри засмеялся, устраиваясь на высоком барном табурете:

— Да уж… не думал, что мы так рано начнем ужинать вдвоем.

— Это случайность, все потому что наши драгоценные дочки пользовались нечестными приемами, чтобы уговорить меня отпустить их с ночевкой. А Мэри и Дан вернутся, просто позже.

Она помешивала на плите что-то с ярким сливочным ароматом и улыбалась.

— Дану нравится его новая школа, — тоже улыбнулся Гарри. — Я сначала сомневался, что это поможет, но он прям расцвел. Завел друзей, стал таким занятым человеком — то в театр, то в кино, то на танцы.

Энди тоже засмеялась. Варочная поверхность на их кухне стояла так, чтобы Энди могла видеть, что делают дети в гостиной… или смотреть глаза в глаза своему мужу, когда он сидит за барной стойкой, которая отделяет кухню от гостиной и столовой зоны.