Читаем без скачивания Приёмная дочь Бабы Яги - Любовь Викторовна Фунина

Расслабившись, Златка с наслаждением вытянула ноги и откинула голову на медный бортик. Усталость и дрожь словно бы растворялись в тёплой воде, а лёгкий аромат ромашки и череды успокаивал расшалившиеся от неприятных воспоминаний нервы. Девушка прикрыла глаза и, старалась ни о чём не думать, слушала, как за стенами родной Избушки завывает непогода.

Ветер то ревел раненным зверем, то стенал как не упокоенный дух, а порой в нём слышался отчаянный плач младенца… Младенца.… А ведь сложись всё по-другому и Злата сейчас наверняка баюкала на руках своего ребёночка. Если бы ровно два года назад она влюблённая глупая девчонка не пробралась тайком к любимому в спальню, то не увидела бы, как он развлекается с одной из своих холопок. Если бы она осталась в своих покоях с няньками и матерью, то на утро, как ни в чём не бывало, шла бы в Храм Богини Матери. Волхвы благословили бы их союз, и меньше чем через год на свет появился их с Иваном малыш.

Златослава выругалась, стремительно подскочила на ноги, поскользнулась, чуть не упав при этом, и выбралась из ванны. Закутавшись в вышитое розами льняное полотенце, девушка выскочила из-за ширмы и раздражённо прошлёпала к платяному шкафу. Извлекши длинную до пят зелёную рубаху из заморского шёлка, Злата натянула её прямо на влажное тело, а снятым полотенцем замотала мокрые волосы.

Теперь чтобы успокоиться девушке необходимо было нечто другое, нежели ванна с травяным отваром. Сунув ноги в замшевые домашние туфли, Златка прошла на кухню и принялась отщипывать от травяных пучков сухие листики и цветы, собирая их пузатую глиняную кружку. Подогрев на жарких углях печи воду в медном ковшике, молоденькая Баба Яга залила травяной сбор и, присев за обеденный стол, принялась ждать, когда завариться успокоительный отвар.

Над кружкой поднимался густой пар с терпким запахом лечебных трав. Водя пальчиком по краю стола, Злата отрешенно заметила, что отвар почти заварился, а вот плач ветра стал громче и требовательнее. Девушка раздражённо тряхнула головой, но звук, выводящий её из равновесия, не утихал.

–Да, что же это, в конце концов, такое?! – разозлилась Баба Яга, вскакивая со стула и решительно направляясь в сторону сеней.

По пути Златослава подхватила просохший плащ и, накинув его на плечи, сдвинула щеколду. Чуть приоткрыв дверь, она поежилась, почувствовав сырость и холод, передёрнула плечами и шагнула в темноту сеней. На ощупь нашла дверную ручку и прежде чем выйти на крыльцо накинула на всякий случай капюшон плаща.

Выглядывать даже на пару минут наружу, где бушевал промозглый осенний дождь, очень не хотелось, но только там она могла активировать заклятье охранного купола, который защитит Избушку не только от магических атак, но и от непогоды убережет. Да, и этот плач ветра будет не слышен, а то уж больно громким он стал, будто и впрямь младенец надрывается.

Собравшись с духом, Злата дёрнула ручку и распахнула входную дверь. Тут же налетевший ледяной порыв ветра, заставил девушку зажмуриться на мгновенье и поморщиться от попавших в лицо крупных дождевых капель. Последовавший за этим оглушительный громовой раскат и вовсе вынудил её чуть отступить назад под прикрытие родных стен. Когда же Златослава наконец решилась снова выглянуть наружу, то неожиданно обнаружила на ступенях крыльца странную гостью.

–Етишкин свет! – только и вымолвила Бабка Ёжка, разглядев кого принесла нелёгкая.

На широких дубовых ступенях, прижавшись к столбику перилец, сидела темноволосая русалка, пытающаяся укачать орущий мокрый свёрток. Златка прикрыла глаза в надежде, что всё это ей примерещилось, но открыв их спустя какое-то время, ей пришлось признать, что всё увиденное присутствует на самом деле. На всякий случай девушка ущипнула себя за руку, к сожалению и это не помогло, только синяк на руке поставила.

–Э-эй! – неуверенно позвала Ёжка, не решаясь подойти ближе. – Э-эй, ты! Ты чего там делаешь?!

Русалка вздрогнула и, повернув голову, глянула на Златославу. В громадных глазах речной девы явно читалась растерянность и испуг. Злата отрешенно отметила, что русалкой незнакомка стала совсем ещё юной девчонкой.

–Помоги! – едва слышно, будто слово далось ей с трудом, произнесла нечисть.

Царевна Златослава испуганно замерла, глядя округлившимися глазами на русалку, просящую о помощи. А вот Бабка Ёжка Злата быстро взяла себя в руки и, отодвинувшись, чтобы не загораживать проход, скомандовала:

–Поднимайся-ка и в дом топай! Ну, чего глазами хлопаешь?! Живо давай!

Русалка, как маленькая испуганная девчонка, громко шмыгнула носом, но быстро поднялась на ноги и, прижимая к груди надрывающегося младенца, поспешно взбежала по ступеням наверх. У самых дверей она поскользнулась и упала бы, не подоспей вовремя Златка и не придержи холодную, как сам осенний дождь, гостью за плечи. Русалка от испуга тоненько заголосила, чем в конец рассеяла все страхи Златославы в её отношении. Разве может эта неуклюжая девчонка с затравленным взглядом представлять угрозу пусть и для недоучившейся колдуньи.

–Дай сюда ребёнка, несчастье ходячее! – закатив глаза, потребовала девушка и протянула руки, чтобы забрать младенца.

Речница нервно дёрнулась, будто собиралась пуститься наутёк, но совладав с инстинктом, который буквально криком кричал в её голове об опасности, всё же передала маленькое тельце девушке. Злата приняла ледянущий свёрток и испуганно охнула, когда ребёнок нетерпеливо завозился, путаясь ножками и ручками в мокрой ткани.

–В дом быстро! – почти прорычала Ёжка и, подав пример, ринулась в тепло Избушки, бросив напоследок. – Дверь не забудь запереть!

С силой распахнув дверь, девушка ворвалась в кухню, но ни на секунду в ней не задержалась, бросившись в спальню. На ходу она разматывала мокрую и довольно грязную тряпку, в которую была замотана крошечная новорождённая девочка. Увидев бледную посиневшую кожу малышки и жгут пуповины сочащийся сукровицей, Златослава едва подавила в себе желание разрыдаться в голос.

Мысленно обозвав себя припадочной дурой, Злата закусила губу и, откинув мокрую тряпку в сторону, уложила ребёнка на свою кровать. Метнулась к шкафу, выдернула из аккуратной стопки шерстяной платок и бросилась назад к малышке, уже не надрывающейся плачем, а едва попискивающей, что пугало намного больше громких криков. Склонившись над маленьким тельцем, девушка с осторожностью принялась растирать бледные ручки и ножки, разгоняя кровь.

Златослава никогда не имела дела с такими маленькими детьми, да и занятия по целительству в Академии она частенько пропускала, но память услужливо подкинула ей далёкое детское воспоминание, когда она, пятилетняя девчонка, потерялась в лесу. В тот день Злата и её старшие братья Владимир и Юрий отправились навестить матушку, отдыхавшую в охотничьем доме, что в Звенящем Бору. Им оставалось проехать ещё треть пути, когда неожиданно началась метель.

Белая мгла скрыла и дорогу, и деревья. Всё, что было дальше трёх саженей,