Читаем без скачивания Подпольные миллионеры: вся правда о частном бизнесе в СССР - Михаил Козырев

Современная российская экономика пусть и в искаженном виде, но функционирует на принципах рынка и свободного ценообразования.

Сегодня люди ностальгируют по советским временам. Когда был «порядок» и водка по «три шестьдесят две». Когда все жили «честно» и не «воровали». Прошлое выглядит всегда более привлекательным, чем настоящее. Но для общества нет опасности большей, чем поддаться очарованию ушедшей эпохи и эксплуатирующим ностальгию манипуляторам. Предпринимательство, инициатива, свобода – этого не было в СССР Этого мало и сегодня. Но оно есть, и чтобы не задушить эти слабые ростки, надо знать, как было раньше. И какова цена той, настоящей советской реальности. Это ее, изрядно приукрасив, пытаются выдать за достойную цель новые апологеты «жесткой руки», любители «государства», которое обо всех «позаботится».

И это еще одна причина прочитать эту книгу. Казалось бы, кого сегодня должно интересовать, существовал или не существовал бизнес в СССР? И что это был за бизнес? Ведь жизнь вокруг радикально изменилась. Кажется, ею управляют совсем другие законы. И уж во всяком случае, скажете вы, экономика современной России строится на совсем других принципах, чем плановая, социалистическая экономика СССР.

Однако каждый раз, когда я задавался этими вопросами, у меня был на них четкий ответ. Нет! Это не так. Жизнь, конечно, изменилась, но не столь уж и радикально.

Вы говорите: у нас же демократия, и КПСС давно нет? Я отвечу: «Единая Россия» сегодня – это заметно мутировавший, но очень похожий на свой прообраз клон позднесоветской компартии. И Виктор Сокирко, когда-то пытавшийся реабилитировать осужденных по экономическим статьям, вовсе не зря снова стал диссидентом.

Для общества нет опасности большей, чем поддаться очарованию ушедшей эпохи и эксплуатирующим ностальгию манипуляторам.

У нас рыночная экономика? Это не так. Власти, ни минуты не сомневаясь, готовы задействовать ручные рычаги управления. За последние десять лет государство вернуло себе господствующие позиции в экономике. Право частной собственности? В сегодняшней России это, похоже, пустой звук. А предприниматели, наиболее активная и производительная часть общества, сегодня, как и тридцать, и сорок лет назад, находятся в положении «снизу». «Сверху» – чиновники всех мастей. Полиция, ФСБ, прокуроры, пожарные…

Так вот, можно сказать, что эта книга – про современность. Про то, как работает и во что вырождается бизнес, вынужденный существовать в условиях бесправия и вне закона. Когда благополучие предпринимателя держится на призрачной надежде, что лояльность системы можно купить за взятку.

Но эта книга – не о расхитителях социалистической собственности, хапугах, цеховиках и спекулянтах. Всех тех, кто во времена СССР считался носителями классово-чуждой частнособственнической идеологии. Уж чего-чего, а цели лепить из них романтических борцов за экономические свободы и противников тоталитарного государства у меня не было. Они и не были героями. Они просто не могли жить по-другому.

Государственная машина лицемерно, но периодически – с дьявольской эффективностью боролась с самой предприимчивой частью общества.

Все, что здесь написано, – это про людей, чьи энергия, азарт, предприимчивость, готовность к риску и умение зарабатывать деньги вытолкнули их в условия полулегального существования. И про то, как работала система, в которой сотни тысяч граждан занимались продуктивной, хоть и противозаконной деятельностью. Сопоставимое количество чиновников всех мастей с этого кормилось. А государственная машина лицемерно, но периодически – с дьявольской эффективностью боролась с самой предприимчивой частью общества.

Ведь это так знакомо нам сегодня, не так ли?

Глава I Каждый третий советский рубль

Согласно последним опросам, большая часть российских студентов хотела бы после окончания своих вузов идти на госслужбу. Быть чиновником в глазах молодого поколения более привлекательно, чем создать собственный бизнес.

С одной стороны, это понятно. Свое дело требует постоянной заботы. Его нельзя оставить и уехать в отпуск. Оттуда нельзя уволиться. Но в то же время, где еще можно найти возможность стать действительно свободным человеком? Зависящим только от себя, своего таланта, способностей?

Выбор непростой. То, что далеко не каждый готов разменять предсказуемую карьеру на госслужбе или в крупной корпорации на неверную судьбу предпринимателя, – отнюдь не исключительно российский феномен. В США и Европе тоже далеко не всякий владеет собственным бизнесом. В современной российской ситуации удручает другое – динамика. Лет десять назад желающих уйти в самостоятельное плавание было гораздо больше.

Кое-кто, впрочем, даже готов утверждать, что, мол, проснувшаяся в массах в лихие 90-е страсть к предпринимательству – явление конъюнктурное. Жить было не на что, вот народ и пошел торговать на рынки. И это, наверное, во многом верно. Но вот что действительно удивляет – так это скорость адаптации большинства населения к новым условиям. К рынку, свободной торговле, возможности открыть свое дело.

Удивляет, если не знать, что даже в условиях СССР частной предпринимательской деятельностью были охвачены десятки миллионов человек. Во времена, когда занятие это официально считалось не то что предосудительным, а подсудным делом.

…Душевнобольные фанатики без ума и фантазии судили нас.

Умеющих, думающих, производящих. Судили. Судили созидателей!

Член областного народного суда Абиль Акопянович Крикбаев, обозвав меня бездельником, жуликом, хапугой, спрашивал:

– Что вы, Шерман, делали там?

– Работал, – говорю. – Ничего не делал бы – пиломатериалов в совхоз не приходило бы.

– Врете вы, Шерман! Сядете!

Это он мне. Ну что тут скажешь? Знает человек, что делает…

«Записки советского брокера», Марк Шерман

1

Году примерно в 85-м в нашей жизни произошло серьезное изменение. Мой отец – ведущий инженер военного КБ, разрабатывавшего противотанковые ракеты, переносные зенитные комплексы и прочее чудо-оружие – наконец-то купил коляску к мотоциклу. Наш двухцилиндровый «ижак», куда с грехом пополам, но мы могли усесться вчетвером, всей семьей – я на баке, папа за рулем, мама – сзади, а брат – между ними, – превратился из пассажирского транспортного средства в грузовое.

Отец собрал из досок раму и установил ее на коляску вместо люльки, где должен сидеть пассажир. На получившейся грузовой платформе можно было перевозить килограммов 200 груза. В нашем случае – свежескошенной травы или сена. Мы к тому времени развели кроликов, которые, как известно, дают не только ценный мех, но и три-четыре килограмма диетического мяса.

Зачем подающему надежды молодому специалисту одного из ведущих военно-промышленных предприятий возиться со всякой ерундой? Что еще за кролики? Ответ прост – в нашем родном городе Коломна мясо года с 80-го водиться в магазинах перестало. Ездить за ним в Москву? Мы пробовали. И тот, кто впихивал себя на Казанском вокзале вместе с клокочущей толпой в заплеванную «рязанскую» шестичасовую электричку, поймет меня, если я скажу, что это отнюдь не легкое дело.

Жить полунатуральным хозяйством было заметно проще. Тем более что родители, не дождавшись квартиры в Коломне, купили частный дом и перебрались в один из пригородов.

Вслед за кроликами появились куры. Потом пара свиней, козы. Сено мы по-прежнему косили сами. Но где взять остальной корм? Картошку, кормовую свеклу, комбикорм, зерно? Теоретически, наверное, существовали и легальные пути. Но на практике мы общались с мужиками из местного совхоза, которые были готовы за бутылку достать практически что угодно. И доставали.

Пиком нашей сельскохозяйственной активности стала «огуречная кампания». Три или четыре года подряд мы занимали огурцами половину участка, солили урожай (получалось две 100-литровые бочки) и потом под Новый год продавали соленые огурцы на Рижском рынке в Москве. Не то чтобы это приносило большие деньги. Но сводить концы с концами – помогало.

Все это происходило, напомню, в середине 80-х. Перестройка, может быть, уже и началась, но до нас как-то еще не дошла. Советский Союз был крепок. Спекуляция и прочие виды нетрудовых доходов официально всячески порицались. На людей, похожих на частников, т. е. промышлявших самостоятельной экономической деятельностью, власти смотрели с недобрым прищуром. Но это я сегодня говорю, зная, что да как, задним числом, в основном из специализированной литературы. А тогда, в 80-х, ничего неправильного в том, что мы делали, я не замечал.

Родители понимали, что все это частное предпринимательство сомнительно с точки зрения официальной морали, но тему эту в нашем присутствии не обсуждали. Зато я помню другое. Отец всегда говорил – на родное государство надеяться не приходится. Не отберет, да и ладно. А хочешь заработать – работай сам. Он и работал. Зарабатывал нам на хлеб, на одежду, на строительство дома.