Читаем без скачивания Охотники на мутантов - Лев Жаков

Сердце бешено колотилось. Рамир бросился к одному проходу, пытаясь продраться сквозь вереск-мутант, – не получилось, тогда он метнулся к следующему – опять неудача. Цыган остановился возле третьего, тяжело дыша, отер пот со лба. Какого черта он вообще помчался догонять этих тварей, похитивших девушку? Какие-то местные мутанты решили пообедать, зачем им мешать? Наоборот, пусть едят! Пусть жрут, обгладывают кости, сплевывают и отрыгивают, пусть пляшут на костях, ему, Рамиру, только лучше!

Впрочем, Умник ведь потребовал ее голову в доказательство того, что работа выполнена. Ну точно – Рамиру нужна голова девчонки! Он осмотрел холмы вокруг, медленно переводя взгляд с одного на другой. Они торчали над сталкером как стены – высокие, с крутыми склонами. Это тупик. Надо искать другие пути, нельзя стоять на месте, ведь пока он тут раздумывает…

– Ты просто хочешь ее спасти, – сказал он сам себе. – Будь честен перед самим собой: не добыть ее голову – спасти. Вопреки всему, вопреки возможности получить кучу денег и покинуть наконец проклятую Зону, вопреки шантажу Умника.

От этой мысли его бросило в жар. Что за бред?! Он должен убить ее, иначе убьют его самого! А мутанты съедят ее, Умник не получит голову, значит, надо найти их, вот и все.

– Поэтому я и гонюсь за ними, – пояснил он себе, пытаясь, чтобы внутренний голос звучал уверенно. – Чтобы добыть доказательства ее смерти.

Нужно поторопиться. Рамир наклонился, вглядываясь в землю. Не могли же чужаки исчезнуть бесследно.

Почва в низине была сухая, песчаная, трава почти не росла, так – желтовато-серая кучерявая поросль, короткая и колючая. На ней следы почти не остаются, особенно когда прошли такие мелкие… Почему он решил, что они маленькие? Он ведь видел их какое-то мгновение, к тому же с холма. Ага, вот потому-то, что Цыган смотрел сверху, утащившие девчонку твари и показались ему коротышками.

Сощурившись, он присел на корочки. Сумеречный осенний день клонился к вечеру, но Рамир разглядел слабо придавленную траву. Они были здесь – и ушли в ту сторону!

Но ложбина, куда ведут следы, совсем тесная, холмы почти смыкаются вершинами, а пространство под ними заросло кустами…

Рамир подошел ближе. Дьявол, не просочились же они сквозь ветки! Они хоть и мутанты, но материальны, не призраки какие-то. К тому же девушка уж точно не из дыма сделана. Они тут прошли, значит, и Рамир сможет.

Он решительно вломился в необычайно высокий вереск.

И кусты поддались ему. Ветви не сплетались, образуя непроходимую стену, – с трудом, но раздвигались, пропуская человека. В кровь изодрав руки, Цыган через пару минут выбрался в новую ложбину.

Но и тут следов не было видно. Сколько он ни искал, так не сумел понять, куда делись похитители.

Рамир огляделся и заскрипел зубами от злости. Отсюда вели сразу несколько проходов! И лишь некоторые из них заросли, другие оставались чистыми. Дьявол, какой-то лабиринт!

– Ну да, лабиринт! – осенило его. Так и есть! Нет, не тот лабиринт сверхмутантов, который, как говорили, находится ближе к реке, а небольшой холмисто-вересковый лабиринт неподалеку от Леса-Мозголома. Если будешь беспорядочно тыкаться во все проходы – потеряешься. А если забраться на холм и осмотреться сверху…

Темнело. Он подошел к холму, склон которого казался самым покатым, и стал подниматься.

Подошвы заскользили, Цыган замахал руками, пытаясь удержать равновесие, но быстро съехал и упал, выставив руки. Сполз по скользкой траве к подножию, выпрямился. Ладони саднило, поглядел – они были в крови. Присев, он понял, что травинки на склоне острые, как лезвия.

Кстати, что там зверолов, отправился ли в погоню? Судя по крику, не скоро он сможет догнать Рамира…

Цыган вновь огляделся. Склоны всех холмов вокруг заросли бритвенной травой, травинки-лезвия слабо поблескивали в сумерках. Дьявол, надо спешить, а он тут на какой-то холм забраться не может! Рамир положил руку на пояс, обмотанный веревкой.

Вершины были гладкими, но кое-где росли кусты или уродливые искривленные деревца. Березки и молоденькие осины выглядели так, будто кто-то забавлялся, завязывая их узлами, а потом распутал стволы, но не слишком тщательно. Они росли не только вверх, но и вбок, и даже вниз. Сделав петлю, Рамир закинул ее на березку, выглядевшую крепче остальных. С третьего раза ему удалось затянуть узел, сталкер подергал веревку – должна выдержать. Тогда он схватился покрепче и, перебирая руками, пошел по холму.

Из-под ног доносился неприятный скрежещущий звук. Насколько острая эта трава? Подошвы у ботинок толстые, но все равно могут не выдержать, и тогда лезвия вонзятся Рамиру в ступни.

Деревце гнулось и скрипело, он шел, сильно отклоняясь назад, опасаясь в любой момент упасть спиной на бритвенную траву. Ладони горели, трава постепенно прорезала подошвы, ноги скользили. Уже почти у вершины левая поехала вниз, Цыган ругнулся сквозь зубы, теряя равновесие. Поехала и вторая нога. Он стал быстрей перебирать руками по веревке. Еще метр – и схватился за деревце. Подтянул ноги, встал. Выдохнул с облегчением, оглядел себя – куртка и штаны местами были порезаны. Ничего, главное, забрался.

Рамир посмотрел вокруг.

Холмы и вправду походили на лабиринт. Они располагались близко друг к другу, тесные ложбины между ними заросли кустами, только некоторые оставались без растительности. И они складывались в длинный извилистый проход. Ясно видимый даже в сумерках – но очень уж запутанный.

А это что там впереди? Рамир вгляделся. В вечерних тенях между двумя холмами мелькнули черные силуэты. Они! Вот только почему похитители напоминают огромных насекомых?

Лесник упал на правый бок, на краю области, захваченной аномалией, где она была куда слабее. Руку пронзила боль – и тут же всю ее, от кисти до плеча, скрутила судорога. Откинув голову, сталкер дернул ногой. И вновь почувствовал, как ее режут лезвия-травинки. Сжав зубы, сумел сдержать стон. Приподнял голову. Перед глазами плыло, гул наполнял голову, взгляд застила мутная пелена. Это был убийца, надо его остановить, помешать – ведь он может догнать девчонку и тех, кто уволок ее. Но тело отказывалось служить Леснику. Попытка встать окончилась ничем, сталкер не смог даже перекатиться на другой бок. Рюкзак сковывал движения. Лесник скрючился в жесткой железной траве, по рукам и лицу текла кровь. Кажется, болячка доконала его. Второй приступ наложился на остаточные явления первого, да еще и после круговерти Мозголо-ма… Теперь судорога крутила не одну руку, а все тело.

В голове вспыхивали и гасли беспорядочные образы. Уже почти не соображая, что делает, Лесник левой рукой взял двустволку. При падении ремень слетел с плеча, ружье Упало рядом, теперь мокрые от крови пальцы скользили по прикладу. Кое-как сталкер поднял оружие, просунул ствол Между ветвями куста, возле которого свалился. Неподалекураздалась ругань – знакомые слова перемежались незнакомыми, на каком-то странном языке… цыганском, что ли? Кое-где в зарослях были просветы, и в одном мелькнул широкоплечий силуэт. От усилий сердце тяжело бухало в груди, дергалось веко. Уже почти потеряв сознание, Лесник навел ружье, вдавил спусковой крючок. И со стоном повалился на землю. Осечка!

Действие аномалии постепенно слабело, травинки-лезвия стали мягче, пригибались к земле. Лесник здоровой рукой вцепился в куст, вытащил себя на голую землю под самым кустом, лег на нее щекой, вдыхая пряный запах почвы. Еще некоторое время он слышал отдаленный хруст ветвей и ругань, потом все смолкло.

Минут через десять, когда мельтешение цветных пятен в глазах прекратилось, Лесник вновь попытался встать. Держась за куст, сел. Голова закружилась, его повело вбок, но сталкер, до боли сжав зубы, сумел не упасть. Вскоре ему удалось побороть головокружение, точнее, привыкнуть к нему, и тогда он поднялся, опираясь на ружье. Сталкера качало. Рюкзак тянул книзу, но бросать его было нельзя.

Руку крутило так, что Лесник скособочился вправо. Под левой лопаткой кололо, спина была влажной, рубашка прилипла к телу. Похоже, куртку все-таки прорезало. Струйка крови стекала в ботинок по правой ноге, рану на бедре холодило. Надо было принять болеутоляющее и стимулятор, но аптечка в рюкзаке, ее сейчас не достать, некогда, да и сил нет. Хватаясь за верхушки кустов, качавшиеся под его весом, Лесник сделал шаг, другой. Через «точку включения» аномалии придется идти – прыгать он сейчас не может.

Шатаясь, сталкер приблизился к густой траве перед прорехой в кустах^, Прорываться сквозь заросли напролом бесполезно, Лесник знал это. Он шагнул дальше – и наступил на «точку включения».

От пяток до макушки тело пробрала дрожь, волосы на голове встали дыбом, борода встопорщилась. Миллионы крохотных искорок обожгли его изнутри. А за спиной трава встала дыбом, холм покрылся тысячами серо-зеленых лез вий. Еще шаг, еще… он шел будто в вихре электрических разрядов, которые болезненно кололи кожу мириадами иголочек.