Читаем без скачивания Парень с большим именем - Алексей Венедиктович Кожевников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Плешивый начал рассказывать про железную дорогу, которую намеревались проложить через Курдай и степь.
— По ней привезут хлеб, лес, товары, все будет дешево, всего будет много. Приедут ученые люди, проведут воду и оживят мертвые пески. Будет много пастбищ, баранов, верблюдов, много шерсти и мяса. Тебя мы возьмем на дорогу работать и будем платить деньги.
— Кто будет перевозить новости? — спросил Тансык.
— Мы протянем по всем дорогам проволоки, и по ним ты будешь передавать новости в любое место. Не надо гнать коня.
Плешивый все говорил о хлебе, мясе, деньгах. Тансык понял, что в его руки просится редкая новость, и согласился показать дорогу через Курдай.
Тогда Плешивый сказал:
— Меня зови товарищ Елкин, его, — показал на другого инженера, — товарищ Дедов. А тебя как звать?
— Товарищ Тансык — Длинное ухо. — И подумал: «Хорошо, интересно получилось: Плешивый, Свернутый нос и Длинное ухо».
На другой день в степь выехали три всадника. Они медленно ехали один за другим. Кони были увешаны тугими кожаными торбами и ступали тяжело. Во многих аулах ждали, что караван повернет к ним — надо же напоить коней, — а он все шел, не приближаясь и не удаляясь.
Перед полуднем выслали джигитов узнать, что за люди и кони, которые не нуждаются в отдыхе и воде, не боятся песков и солнца, идут степью. Джигиты загоняли коней и вернулись ни с чем. Никто из них не привез новостей.
— Идут по самому краю мертвых песков, — сказали они. — Надо послать верблюда.
Трое других всадников поднимались на Курдай. Впереди ехал Тансык, за ним инженер Елкин и инженер Дедов. Лошади осторожно ступали по острым камням. На кожаных торбах играло солнце.
Тансык показывал на голые утесы и говорил:
— Камень зарезанного барана. Камень хромого верблюда. Камень грозы.
Елкин записывал. Тансык спросил у него:
— Зачем записываешь? У тебя есть глаза и уши.
— Мои глаза и уши полны, я много видел и слышал, — ответил инженер.
Тансык подумал: «Гнилые глаза и плохие уши».
— А ты откуда знаешь дорогу? Жил здесь?
— Один раз ехал сам, потом ездил мой отец и мой дед. Дедушка рассказал отцу, а отец — мне.
— И ты по рассказам находишь дорогу? Врешь, Тансык!
Тансык обиделся и долго молчал. Когда его спрашивали о чем-нибудь, он отвечал коротко:
— Не веришь, зачем спрашивать?! Тансык не знает.
Елкин рассердился и сказал строго:
— Ты служишь, тебе будут платить деньги, и должен отвечать. Хочешь — сердись, а отвечать должен!
— Тансык не получал денег, — проворчал вожатый.
— Но получишь… Скоро ли будет вода? Кони и люди хотят пить.
— Вечером.
С вершины Курдая Тансык заметил караван в степи и сказал:
— Мы идем.
Все остановились, сбились в кучу и долго глядели на свое отражение, которое тоже остановилось и сгрудилось.
К вечеру дошли до ручья, расседлали коней и припали к холодной солоноватой воде. Елкин поверил всем словам Тансыка и сказал:
— Не сердись. Вот получи за день, — и положил на сухую желтую ладонь проводника три рубля.
Инженеры сели к костру и начали обсуждать, что делать утром. Дедов говорил:
— Надо еще раза два пройти Курдай, поискать легкий перевал. — Он не доверял Тансыку. Елкин, напротив, предлагал «плюнуть» на Курдай и пойти в степь. Он, горячась, доказывал:
— Мы делаем ошибку, что ищем на востоке, надо искать на западе, — и листал свою записную книжку, тыкая пальцем в чертежи.
— А я все-таки обследую Курдай, — проворчал Дедов.
Утром в степи повстречали посланцев из кочевий и аулов. Они осмотрели инженеров, торбы, коней и обступили Тансыка.
— Скажи, что за люди?
— Ищут место для дороги.
— Везде дорога, зачем искать?
— Вы ничего не понимаете. Проведут железную дорогу, по ней побежит шайтан-арба. — И Тансык путано, но с азартом начал пересказывать слова Елкина.
Посланцы удивлялись, всплескивали руками, покрикивали:
— Йё, бар, бар!
— Ты, Тансык, стал инженером? — спросил один.
— Нет, я больше — я пастух инженеров. У них гнилые глаза.
Трое бродили по степи, делали съемки, промеры, а от аула к аулу вихрем неслась новость:
«Тансык ведет инженеров. Они умные люди, могут сделать дорогу, дать воду, хлеб, только у них гнилые глаза».
Новость катилась, как песчаный вихрь, обрастала подробностями и наконец стала такой увлекательной и обширной, что ее начали рассказывать ночами у костров.
Перевозчик новостей Тансык сам обратился в новость, в загадку. Его имя, как мираж, бродило по всей степи.
Две недели проходили инженеры, узнали много дорог, исписали много книжек и решили вернуться в город. Тансыка они звали с собой, но Тансык отказался.
— Ты нам будешь нужен, — сказал Елкин.
— Я приеду, — пообещал Тансык. — Скажи любому казаху, что тебе нужен Тансык, и я приеду. В степи может потеряться конь, верблюд, но слово человека никогда не потеряется.
Поехал Тансык на север, к реке Или, которая впадает в
