Читаем без скачивания Дневники Энди Уорхола - Энди Уорхол

Потом мы пошли в ресторан «Нью-Йорк/Нью-Йорк», это по соседству, там была еще одна вечеринка в честь дня рождения Эгона, и ее давала Дайан де Бово. Там был Франко Росселлини[302], у него весь нос был в синяках и кровоподтеках, только это и бросалось в глаза, а я не хотел обращать на это никакого внимания, на тот случай, что его кто-то сильно избил, вот я ничего и не сказал, но в конце концов Франко спросил: «А вы, между прочим, не заметили, что у меня с носом? Это меня моя собачка покусала». У него такса, поэтому я занерв ничал. Он взял ее на чьи-то похороны, и пес этот, его зовут Феликс, вдруг до того разволновался, что взял да и укусил Франко за нос и долго не выпускал из своих зубов.

Среда, 29 июня 1977 года

Работал. Зашел Виктор, после своей поездки на Файер-Айленд. Принес с собой несколько образцов своей спермы, и я сказал ему, чтобы отныне он дрочил на листы бумаги и приносил их мне, вот тогда мы могли бы устроить совместную выставку у него в лофте: на ней будут его картины – сперматические – и мои – мочеиспускательные.

Четверг, 30 июня 1977 года

Позвонил Джордж Мейсон, пригласил на ужин на Атлантик-авеню в Бруклине. Стэн Рамбоу тоже направляется на этот ужин, и это привело меня в восторг: ведь этот молодой богач с внешностью паренька с коробки «Пост тостис»[303] – сын Дины Мэрилл[304]. А Дина сейчас снимается в «Свадьбе», это фильм Роберта Олтмена, съемки проходят в Чикаго. Причем сюжетная линия в нем едва намечена. Олтмен делает сейчас все то, что мы попытались сделать в конце шестидесятых – начале семидесятых.

Джордж Мейсон заехал за мной. Стэн Рамбоу очень крупный, рост у него под метр девяносто, он красив, но только говорит он, как педик. Я, правда, несколько раз встречал его с какими-то дешевками, на вид азиатками. У него высокий голос, ну просто как у лесбиянки, а ведь ему, по-моему, нравятся красивые девушки: он огорчился, когда Кэнди Берген в последний момент отменила свое решение пойти на этот ужин, – сказал, что однажды ходил с ней плавать, когда ему было лет семь, и вот хотел бы увидеть ее еще раз. Ресторан был этакого армянско-турецко-африканско-арабского типа. Толченый вареный горох, баклажанная икра, три музыканта что-то наигрывают. Джордж пригласил туда свою подругу Маре, манекенщицу из Финляндии. Там была и Барбара Аллен. Ей все еще не нравится обложка Interview с ее портретом. Кто-то из нового модельного агентства привел с собой человек пять молодых людей и девушек. Валентин был на седьмом небе. Владельцы ресторана не раз подходили к нам, фотографировались на память. Ко мне обратилась одна монахиня и попросила поставить автограф на бутылке, но у меня не писала ручка. Монахиня сказала, что она только что вышла из больницы после операции и что лицезреть меня для нее – самый волнующий момент всей ее жизни, ну, может, помимо того случая, когда она как-то раз выиграла 500 долларов в лотерею в церкви [смеется]… Ну уж если это – вершины жизни монахини… Стэну Рамбоу, похоже, понравилась Барбара, и он все повторял какое-то слово, вроде «вдуть» – и при этом дул в бутылку. Филипп Ниархос, пожалуй, не собирается на ней жениться, так что ей стоило бы его помучить или что-то в таком духе. Ей надо пожить с ним и выцыганить у него побольше барахла, прежде чем он ее бросит.

Стэн говорит о себе, что он – «фотограф». Ох уж эти мажоры, так смешно слышать, как они сидят и важно говорят: «Мне заказали одну работу, о да, делаю сейчас фотографии для одного каталога, я работаю на этого человека, который издает каталоги, и я уже второй раз в Бруклине – первый был вчера, когда я приехал, чтобы забрать муляжи фруктов и их отснять…» Я спросил его, не хочет ли он сделать фотографии для Interview. Дина ведь дала нам свое интервью только для того, чтобы можно было опубликовать у нас ее фотографию, которую сделал Стэн. А он мне говорит: «Не могу, у меня сейчас так много дел, вот хотя бы эта работа для каталога…».

Потом мы поехали на вечеринку, которую Эрл Макгрет устраивал в честь актеров из «Звездных войн» – Марка Хэмилла, Харрисона Форда, Кэрри Фишер и еще одной актрисы, но к тому времени, когда я добрался до 57-й улицы и Седьмой авеню, они уже уехали (такси 8 долларов). Маккензи Филлипс[305] спросила Винсента: «Есть что пыхнуть?» Там был Янн Уэннер, и я познакомил его со Стэном Рамбоу, но как только Стэн принялся нести всякие глупости (а я забыл сказать Янну, что он за птица), Янн, наверное, подумал, что это просто какой-то чудик, который снимает муляжи фруктов, ведь Стэн только об этом и говорил.

Еда там вкусная. Были Фрэн Лебовиц и Марк Балет, они, наверное, пришли вместе с Джерри Холл и Брайаном Ферри. Джерри, похоже, опять живет с ним. Эрл показал видеозапись концерта Sex Pistols.

Я уехал с Барбарой и Стэном, но когда распрощался с ними, они все еще были вместе.

Пятница, 1 июля 1977 года

Сюзи Франкфурт и Джед отправились рано утром в Монток, чтобы прибраться там к приезду предполагаемых квартирантов.

Виктор пригласил меня к Хальстону домой на ужин. Сам Хальстон на весь уикенд уехал в загородный дом Джо Юлы в штате Нью-Йорк, в свое отсутствие он позволяет Виктору пользоваться его домом на 63-й улице, однако специально не говорит ему, когда именно вернется, просто чтобы того не слишком заносило. В общем, Виктор наприглашал много разных гостей на ужин со мной. Одним из гостей был Питер Китинг, топ-модель. У него уже появились залысины, у него и в помине не было такой популярности, пока их не было; сам он считает, что в таком виде он будто бы не «представляет опасности» для мужей. Виктор приготовил курицу. В доме было жутко холодно, но, пожалуй, один я вконец замерз, потому что все прочие «грелись» кокаином. У Хальстона в морозильнике полным-полно водки, и когда пьешь такую водку, она похожа на растительное масло. Я выпил что-то около четырех рюмок. На ужине было несколько человек из окружения Джона Уотерса[306] в Балтиморе. Один из них, который походил на Джона Уотерса, только сильно располневшего, сказал, что живет в одной комнате с Дивайн. Я спросил его, были ли они с Дивайн любов никами, и он сказал: «Ну, когда столько лет вместе, на самом деле влюбляешься в ум…». Виктор рассказал, что перепихнулся кое с кем в грузовичке, припаркованном перед домом Хальстона: ведь не известно точно, когда тот может вернуться домой.

Суббота, 2 июля 1977 года

Позвонил Виктор и сказал, что хотел бы пригласить меня на ужин в Виллидж. Я заехал за ним (такси 4 доллара). Мы зашли в несколько магазинов, где продают порножурналы, это нужно как подсобный материал для съемок наших «ландшафтов» (36 долларов), и в одном из них продавец не захотел давать нам чек (17 долларов). Купили «пидорскую рубашку»: на ней было мое имя. На ней просто был список знаменитых геев – Торо, Александр Македонский, Хальстон, я, но вот что в нашей теплой компании делает Ричард Аведон? И еще кто-то, про кого я тоже никогда не слышал, чтобы он был голубым, но кто именно, уже не помню. Обошли весь этот район. В Виллидж полным-полно народу – это все те, кому не по карману Файер-Айленд. Виктор пригласил к себе домой какого-то «большого черного парня», и еще он захотел, чтобы я его сфотографировал в качестве «ландшафта», так что мы с ним поехали назад (3,60 доллара). Но этот большой черный парень вскоре позвонил, чтобы сказать, что сможет появиться только через несколько часов, и мы с Виктором отправились в «Студию 54» (3 доллара). Там было много красивых людей. Вернулись к Хальстону, его все еще не было дома, стали ждать этого «ландшафта». Я фотографировал его, когда он появился, пока не кончилась пленка. Когда я открыл дверь, на улице уже было совершенно светло – день настал. Я даже удивился. Домой приехал в семь утра.

Воскресенье, 3 июля 1977 года

Наши ребята, работники офиса, позвонили из Монтока, все были там. Поехали Джен Кушинг, Джеки Роджерс, Франсуа де Менил с Дженнифер Джейкобсон, Барбара Аллен. Мик съехал из дома Питера Бирда и чтобы провести время с Барбарой в одной из спален.

Я дошел пешком до Виктора-у-Хальстона. По дороге столкнулся на улице со Стиви из «Студии 54». А Виктор все пытался опять дозвониться до своего большого черного парня. Хальстон вернулся как раз в тот момент, когда я оттуда уходил, и вот это получилось неловко, по-настоящему неловко. Виктор теперь мой новый Ондин, у него даже точно такая же дорожная сумка авиакомпании ТВА, какая была у Ондина. Только вот видеть его так часто, пожалуй, все больше невыносимо. Ему надо заняться собственной карьерой художника, а он думает, что ему вовсе не нужно заниматься сексом с кем-то для того, чтобы сделать карьеру. Я ему сказал: «Ты должен прое. ать себе путь наверх». И в назидание поведал историю Барбары Роуз и Фрэнка Стеллы[307]. Какие-то негры в этот уикенд узнавали меня на улице несколько раз, и вот теперь я в раздумьях, на что именно они клюнули – ведь я, в таком случае, мог бы им это продать потом, что бы это ни было.