Читаем без скачивания Сборник забытой фантастики №7. Субспутник - Прэтт Флетчер

Позже, на закрытии Фестиваля мира, мистер Биллингс был награжден. Маленький старый король Рудольф Хьюбелер обнял изобретателя одной рукой и расцеловал его в обе щеки. Затем он приколол к его груди орден в виде золотого моронийского орла, под одобрительные возгласы народа.

– Я хочу повысить тебе жалованье, – сказал король.

– Единственные лучи, которые меня интересуют, – ответил изобретатель, который не обращал особого внимания на то, что говорил король, – это лучи света и энергии. У меня есть еще одна идея насчет них, которую, я думаю, я смогу реализовать, если вы дадите мне немного денег на мои эксперименты.

– Ты можешь получить столько денег, сколько захочешь! – был быстрый ответ короля. – Но скажи мне одну вещь. Что заставило этих дрожжевых человечков расти и двигаться так, как они делали?

– Это были всего лишь дрожжевые клетки, но они были наполнены особой динамической энергией, совершенно особой формой энергии. Я мог бы рассказать вам все об этом, но боюсь, что вам было бы трудно понять мои технические объяснения.

– Я знаю, что не смог бы понять, – засмеялся король. – Я бы хотел, чтобы вы могли вложить такую энергию в моих людей. Мы могли бы завоевать мировую торговлю. Но я полагаю, что с дрожжами человечками можно делать то, чего нельзя делать с обычными людьми. А теперь давайте отправимся на банкет. Людям не терпится вас услышать.

И мистер Биллингс из Соединенных Штатов Америки сказал Рудольфу Хьюбелеру, королю Моронии,

– Я не очень хорош в произнесении речей.

1928 год

Чудо лилии

Клэр Уингер Харрис

Глава

I

. Кончина царства

После сравнительно недавнего обзора древнего порядка ведения сельского хозяйства меня, Натано, попросили описать необычайные события последних двух тысяч лет, в начале которых господству человека, главного из млекопитающих, угрожал безвременный конец.

С самого зарождения жизни на земном шаре, жизни, которая выползла из морской слизи, правителями были только два величайших вида: рептилии и млекопитающие. Первые обладали неоспоримым преимуществом над остальными, но в конце концов уступили место более мелким, но интеллектуально превосходящим млекопитающим. Сам человек, высший пример способности жизни управлять неодушевленной материей, был хозяином мира, и, по-видимому, никто не оспаривал его права. Тем не менее, он был настолько ослеплен гордостью своей продолжительной властью на земле над другими низшими типами млекопитающих и почти вымершими рептилиями, что не заметил медленного, но неуклонного роста другой ветви жизни, отличной от его собственной, правда, более мелкой, но не на столько, как его самого сравнивали с могучими чудовищами-рептилиями, которые бродили по болотам в мезозойские времена.

Эти новые враги человека, хотя и редко нападали на него непосредственно, угрожали его исчезновению, уничтожая его главные средства к существованию, так что к концу двадцатого века перед различными правительствами мира были выдвинуты удивительные и смелые проекты по уничтожению врагов человека – насекомых. Эти вредители увеличивались в размерах, размножались так быстро и уничтожали так много растительности, что в итоге не осталось бы растений для поддержания человеческой жизни. Человечество внезапно осознало, что его может постичь участь почти вымерших рептилий. Сможет ли человечество предотвратить вторжение насекомых? И, наконец, человек понял, что, если немедленно не будут приняты решительные меры, третий величайший вид жизни окажется на грани господства на Земле.

Конечно, никакие большие изменения в развитии не происходят внезапно. Медленный эволюционный прогресс привел нас к тому моменту, когда, применяя внешнее давление, мы были готовы справиться с ситуацией, которая столетие назад ошеломила бы нас.

Я воспроизвожу здесь часть лекции, прочитанной великим американским ученым, выступление, которое, разосланное по радио по всему миру и изменило судьбу человечества – но к добру это было или ко злу, я предоставлю вам рассудить в конце этого рассказа.

"Только в сравнительно недавнее время человеку удалось победить своих естественных врагов: наводнение, шторм, неблагоприятный климат, расстояния, и теперь мы сталкиваемся с надвигающейся угрозой для всего человечества. Узнаем ли мы все больше и больше об истине и законах, управляющих материей, только для того, чтобы поддаться первой реальной опасности, которая угрожает нам уничтожением? Несомненно, чего бы это ни стоило, вы объединитесь для решения нашей общей проблемы, и я верю, друзья, что я нашел ответ на эту задачу.

Я знаю, что многие из вас, как и мой друг профессор Фэйр, сочтут мои идеи слишком экстремальными, но я убежден, что если вы не будете стремиться оставить позади те представления, которые устарели и не приземленные, вы не можете надеяться справиться с нынешней ситуацией.

Уже за последние несколько десятилетий вы осознали полную бесполезность обременять себя лишними вещами, которые не имели никакого полезного свойства, но которые по различным сентиментальным причинам вы продолжаете накапливать, тем самым снижая степень эффективности вашей жизни, тратя на это время и внимание, которые должны были бы быть применительно к практической работе жизненно важных достижений. Вы медленно отказывались от этих вещей, но теперь я собираюсь попросить вас как можно быстрее отказаться от остальных, от всего, что каким-либо образом мешает немедленному уничтожению наших врагов, насекомых."

В этот момент мой достойный предок, профессор Фейр, возразил против слов ученого, утверждая, что эффективность за счет ликвидации некоторых сентиментальных добродетелей нежелательна и не способствует счастью, истинной цели человека. Ученый, в свою очередь, утверждал, что счастье доступно только благодаря совершенной приспособляемости к окружающей среде, и что эффективность без любви, милосердия и более тонких чувств – это кратчайший путь к человеческому блаженству.

Ученому потребовалось несколько лет, чтобы разработать свой план спасения, но в конце концов он преуспел, не столько из-за убедительности своих слов, сколько потому, что были необходимы какие-то быстрые действия. Не хватало еды, чтобы накормить людей Земли. Фрукты и овощи уходили в прошлое. Избыток белковой пищи в виде мяса и рыбы вредил населению, и, наконец, люди поняли, что за фруктами и овощами или их питательным эквивалентом они должны обратиться с поля в лабораторию, от фермера к химику. Синтетическая пища была решением проблемы. Больше не было никакого смысла сажать и ухаживать за продуктами питания, которым суждено было стать пищей самого смертельного врага человека.

Последняя посадка состоялась в 2900 году, но урожая не собрали, прожорливые насекомые съедали каждый зеленый побег, как только он появлялся, и деревья, которые ранее выдерживали атаки огромных насекомых, к этому времени были лишены всех остатков зелени.

Растительный мир внезапно перестал существовать. На бесплодных равнинах, которые постепенно заполнялись огромными городами, рукотворные пожары уничтожили каждый живой клочок зелени, так что во всем мире не осталось пищи для насекомых-вредителей.

Глава

II

. Человек или насекомое?

Выдержка из дневника Дельфейра, потомка профессора Фейра, который выступил против дерзкого ученого.

Находясь на границе великого города-штата Айова, я был свидетелем гибели одного из великих царств земли – растительного, и я не могу найти слов, чтобы выразить горе, которое переполняет меня, когда я пишу о его кончине, ибо я любил все растущее. Многие из нас поняли, что Земля больше не прекрасна, но если красота означает смерть, то лучшая жизнь – в стерильности мегаполиса.

Злобность уничтоженных насекомых была угрозой, которую мы предвидели, но все же не приняли во внимание должным образом. На границе города и государства жизнь постоянно подвергается опасности из-за нападений хорошо организованных отрядов нашего страшного врага.