Читаем без скачивания Похищение феи. Ночной и недоброй! (СИ) - Риш Мартиша

Прошлепала через двор. Хорошо хоть сухо сегодня. И соседи при деле. Но все же надо быть осторожнее, Люда долго помнит обиды, у нее не забалуешь. Скрутила сто рублей в тубочку и засунула в отверстие рядом с крышкой люка.

- На опохмел! Спасибо, что достал.

- Изыди! - донёсся голос из под земли, - Всю охоту испортила! Я вещи пакую, переселяюсь на болота! Там теперь счастье искать стану!

- Ну и зря. Сейчас ещё не сезон для ягод.

- Надя, с кем вы разговариваете?! - пршипело за спиной. Я, аж, подпрыгнула с перепугу. Стоит архитектурное недоразумение, пустую бутылку из-под пива за горлышко держит. Сражаться с бомжом за ботинок, что ли, решил?

- Фу! Напугали. Держите ваше имущество и проваливайте. Я спать хочу! И больше меня ни одно доброе дело с пути истинного не собьёт!

- С какого пути?

- С пути к кровати. Выход со двора там!

- Простите меня.

- Изыди! - рявкнули мы с Юрой одновременно. Бомжа, и того, красавчик достал.

Мягкая кровать, уютное одеяло, убаюкивающая скрипичная колыбельная. До подъёма ещё целых три часа. Не жизнь, а сказка. Ну кто ещё так живёт? Под окном раздалась сирена полицейской машины. Слышны громкие голоса в рупор. Для кого-то морской прибой привычный шум. Для меня грохот проспекта. Баю-бай. Ещё бы трамвай прошел, тогда дом чуточку дрогнет и будет казаться, что меня баюкают в колыбели. Ничто не сравнится с уютом родного дома.

- Людка! Там прохожего менты вяжут. Говорят ,труп в сумке несёт! У ней вон бок кровищей уляпан.

- Уймись и отойди от окна! Сейчас ещё и тебя в свидетели загребут!

- Не, не вяжут. Передумали. Говорят, студент. Много их таких колобродит, а потом галоши пропадают. Этот, кстати, в галошах. Мои-то стоят? У двери?

- У тебя нет галош! И не было никогда! Забыл?

- Не галош, а калошей!

- Филолог из нас двоих я!

- Ты сковородкой-то не махай!

- Не маши! Не «ихний», а их! Не ейный и не евонный! Я в тебя вобью правильную речь! Этой сковородой и вобью!

- Я так никогда не говорил!

- А на двадцатилетие свадьбы?

- Я тогда выпимши был!

- Сам напросился!

«Блемс». Все, я сплю. Ножки вытяну, одеялко подоткну с правого бока, и хорошо.

Глава 15

В Питере

Эмиль неспешной походкой возвращался, направляясь из волшебных миров в особняк. Полностью утонув в своих мыслях, он особо не смотрел по сторонам, лишь мельком отмечая разнообразие лиц и людей, витрины магазинов, соблазнительные запахи, доносящиеся из кофеен. Бурный поток толпы нес его вперёд, словно гибкую ветку. Так же плавно он огибал встречных людей, как если бы это были обломки скал на пути у ручья. Очередная, должно быть сотая на этой неделе, бурная ссора с женой выбила темного эльфа из привычной наезженной колеи жизни. Краски мира померкли, и только лишь серое небо над головой вторило мыслям, давало надежду, что хмарь рано или поздно пройдет, развеется ветром. Но только ветер ещё предстоит добыть.

Не так давно погиб старший брат Эмиля, наследный принц Темного леса. Само это известие не тронуло сердца мужчины, не кольнуло гордой души.

По совести сказать, даже если бы лютый мор уничтожил всех дроу, его мать, отца и друзей детства, это и то не нашло бы никакого отклика в суровом сердце. Для него они уже умерли. Все до единого, жаль было бы только тех, кто ещё не родился.

Тогда, давно, много лет назад, в день исполнения старого договора, черная ведьмы явилась, чтобы выбрать себе великую дань. Старейшины призвали ее, главы величайших эльфийских родов. Марцелла и сама была не рада забрать причитающееся.

Да только Эмиль, тогда еще не наследный принц Эмильенэль, смог осознать это не сразу. Ни один из старейшин, ни мать, ни отец, никто из тех, кто мог бы, но не счёл нужным, не заступились тогда на него. В тот самый роковой день Эмиль навсегда покинул родной и безмерно любимый край. И больше не вернулся туда, не ступил под сень вечных крон, не вдохнул запаха леса, не провел пальцами по сизой и теплой коре сосен, чья смола была ароматнее меда. Он умер для всех. И в ту же ночь он отрекся от всего своего рода, точно так же, как они посмели отречься от него самого. Предавших не прощают. Щемящее чувство потери до сих пор изредка клокотало в груди, воем отзывалось в ночных кошмарах. Раз за разом он видел громаду Темного леса, встающую позади, раз за разом широкая ладонь варвара опускалась ему на плечо. В эти ночи казалось, что пробуждения не существует.

Ни за какие сокровища мира Эмиль бы не согласился поведать жене о том, какая тайна стоит между ним и родным Темным лесом. Пусть лучше ревнует, злится и бьёт кулачками по гладкой груди. Эта тайна ни за что не должна вырваться на свободу. И безмерно любимая дочь не должна ни о чем догадаться. Никогда. Лучше умереть, чем упасть в глазах у любимых, вновь потерять таким трудом обретенную заново честь. Уже не эльфийскую, та была чище. Зато на этой, темной, не так видны грязные пятна.

Ровно месяц назад в замок черной ведьмы нагрянули гости. Наглые, уверенные в себе, исполненные достоинства. Самой Марцеллы в ту ночь в замке не оказалось, да и не должно было быть. Не так уж часто семейство темнейшей нарушает покой старого замка. Предпочитают жить или здесь, на Земле, или же в самом Портальном доме. Эмиль же, напротив, был и остается наместником всех земель ведьмы, что широко раскинулись в мире оборотней, туда выходит одна из дверей Портального дома. Он и его семья наслаждаются каменной громадой, возвышающейся на самом побережье теплого моря. Мир оборотней прекрасен для жизни эльфийской семьи. Наместника ведьмы в нем любят и ценят, жену и вовсе боготворят. А уж дочь! Вот кто настоящее сокровище того мира. Ловкая, заводная, гордая, статная, умная и в то же время изысканно скромная, полукровка унаследовала рыжие кудри матери и остренькие ушки отца. Тонкая, гибкая, белокожая девочка, с губками словно бутончик розы, Амелия вышла даже краше эльфиек. По крайней мере по мнению ее отца.

Агнес очень обрадовалась, что наконец сможет познакомиться хоть с кем-то из родни мужа. Ведь многие годы сердце молодой женщины терзала нехорошая мысль. Ей казалось, что Эмиль просто стесняется ее, человечки, стесняется того, что дочь у него полукровка. Темные никогда не заключают браков с людьми. Гордая женщина никак на могла поверить в то, что муж искренне любит ее. Любит как главное наслаждение жизни, ценит выше всех сокровищ открытых миров. Агнес поспешила собрать волосы в высокую прическу, помогла собраться Амелии. Надела лучшее свое зелёное платье, богато расшитое жемчугами, принесла фамильное ожерелье для дочери. Но Эмиль не позволил им даже спуститься к гостям из Темного леса, не представил их. Сослался на болезнь, человечки ведь так уязвимы. Накрепко запер комнаты, приставил к дверям и окнам верных людей из своего гарнизона. Люто выла жена в своих покоях, горько баюкая унижение. Не понимая, почему муж смог с ней так поступить. Ладно она, но дочь! Ведь он так ее любит. Но сердце Эмиля осталось холодно к слезам, угрозам и брани жены. Он просто боялся. До одури, до тошноты, подступающей к горлу. Боялся так, как не боялся никогда в жизни, так, как не пристало бояться темному эльфу. Дикий животный ужас теперь надолго поселился в его темном сердце. Можно потерять жизнь. Это почти не страшно, это то, что воину легко удается принять. Так случается порой. Куда страшнее другое, остаться без тех, кто тебе дорог. Не иметь возможности их защитить, укрыть за своею спиной, сохранить их хрупкие жизни. Ночные гости не стали долго скрывать цели визита. У короля Темного леса было три потомка мужского пола. Средний женат на лунной эльфийке, тот брак достоин и нерушим. Старший погиб в недавнем бою. Остался теперь только Эмиль. Ему надлежит занять место наследника, со временем сесть на трон. Так решили старейшины. Забыли былое, забыли, как предали и отреклись, как обрекли на бесчестье. Лишили настоящего имени. Столько лет прошло, а он помнит, как все тогда было. И красные туфельки ведьмы, утопающие в золе он тоже как будто бы видит.