Читаем без скачивания Построить будущее - Марик Лернер

— Приказы они отдавать станут! — восклицает с негодованием. — Указания давать!

А, вот оно в чем дело… Калмыки появились возле русских границ откуда-то из глубины Азии, как бы не с границ с Китаем, лет полтораста назад. И вроде бы родственны монголам. Лица, по крайней мере, вполне монголоидны, и язык схож. Хотя последнее не показатель. Тюркские народы прекрасно понимают друг друга, проживая в сотнях и тысячах верст от соседей.

Выйдя к берегам Волги, калмыки разгромили и вынудили ногаев уйти на Терек, Кубань и в Крым, сами заняв места их былых кочевий и включив в союз часть покоренных групп кочевников. Для казаков они вовсе не были друзьями, и тем приходилось пахать землю, косясь и на ногаев с татарами, и на новых пришельцев. Поведение их по части грабежей и захвата полона не особо различалось. Причем официально калмыки имели дружественный договор с Россией и даже обменивались посольствами.

Фактически связи Москвы с ханом Аюкой, дедом нынешнего Дундука, больше всего напоминали средневековые отношения сюзерена с вассалом. Калмыки были практически полностью самостоятельны вплоть до проведения собственной внешней политики, приема послов соседних государств и объявления войны. Все их «подданство» ограничивалось обязательством выставлять определенное количество воинов, если сюзерен начинает войну, и правом просить подобной же помощи у русских при собственных неурядицах. А поскольку они во многом жили доходами от успешных боевых действий, обычно с удовольствием прислушивались к просьбам России.

Как меня просветил Гена, еще добрых восемьдесят лет назад участвовали в войне с поляками, присутствовали под Полтавой, неоднократно воевали с крымским ханом, ходили и в Персию вместе с Петром. Сам по себе Аюка ходил против туркменов и Хивы, заставив признать зависимость. Нет-нет, не от Российской империи. От калмыцкого хана.

Недавно их отряд присутствовал под Азовом, а основное войско, отвлекая ногаев от помощи осажденной крепости, ударило на Кубань. Надо сказать, результат был противоречивый. Сначала союзники нанесли поражение крупному отряду, по донесениям до двадцати тысяч человек (наверняка преувеличение), взяв огромные трофеи. Затем татары Малого Ногая, узнав о приближении калмыцких войск к их кочевьям, создали укрепленный лагерь.

Дундук-Омбо продержал их в осаде в течение тридцати семи дней, не пытаясь штурмовать, и наверняка, доведя до крайности, ворвался бы внутрь, но к калмыцким войскам прибыли донские казаки и полуторатысячный кабардинский отряд во главе с Мамбетом Кургокиным. Ногаи согласились перейти в русское подданство, рассчитывая, что те не позволят их вырезать калмыкам, и даже сформировали тысячный отряд в подмогу России. Лично я бы им доверять не стал. Но больше всего оскорбился хан, не получив за воинский труд чужого барахла.

Ничуть не удивлюсь, что приход всего лишь четырехтысячного калмыцкого отряда во главе с моим собеседником Галдан-Нормой, сыном Дундук-Омбо, объясняется именно этой веской причиной. Казаки определенно говорят: хан может выставить до пятидесяти тысяч всадников. На Кубани находилось тридцать тысяч, на Волге двадцать тысяч, охранявших калмыцкую степь от набегов казахов. Получается, определенно высказал «фе», прислав десятую часть возможного.

— Вмешиваться в выборы хана на каком основании стали? Не ваше собачье дело, кто правит у калмыков!

Кажется, причины недовольства много глубже, чем мне показалось. В 1724 году калмыки дали шерть, то есть присягу на верность Российской империи. Не думаю, что собирались как-то изменить поведение. После смерти Аюки-хана в степи началась замятия, и российское правительство моментально вмешалось в вопрос престолонаследия. Слишком сильное калмыцкое царство Москве под боком не требовалось. Междоусобица родственников и обращение за арбитражем к русским выгодно для нас, не для них. Потому и влезли в их разборки. А вот насколько правильно и красиво, не мне решать. Просто по недостатку информации.

Очень может быть, вышло и не лучшим образом. Когда умер хан Аюка, из Петербурга последовал приказ завести всех калмыков за Царицынскую линию — цепь укреплений, протянутых от Волги до Дона с целью защиты русских поселений от нападений калмыков, ногайцев и кавказских народов. За линией калмыки были полностью свободны. Могли творить все что угодно, от ухода на неконтролируемые русскими земли до полномасштабной гражданской войны. Перейдя рубеж, калмыки оказывались в русском окружении, и войска империи, заманив основную массу туда, немедленно этим воспользовались.

— Зачем русские назвали главой калмыков Доржи Назарова, младшего сына Аюки, ханом?

Между прочим, причины имелись и достаточно веские.

— А Церен-Дундука?

Не настолько я в их делах разбираюсь, кто там старший сын, а кто от любимой жены, чтобы ответить с умным видом. Зато точно знаю: после смерти Петра калмыки неоднократно ходили грабить в русские границы. Ничего удивительного в попытке применить старый способ империй: разделяй и властвуй. Кончилось это откочевкой Дундука с его сторонниками на Кубань, в татарско-турецкие земли. С одной стороны, удалось ослабить ханство, с другой — получили явного врага.

— Прислать людей низкого звания с требованием делать то или иное, где это видано? А принять грамоту стоя? Нарушение всех обычаев и прямое оскорбление!

А ходить на русскую территорию набегами и грабить соответствует древней народной традиции, кто бы сомневался. Это, естественно, не вслух. Еще не хватает за сабли хвататься. Дела прошлые и мало затрагивающие сегодняшнее положение. Хотя не такие уж давние.

— Отцы наши, деды и прадеды в холопстве ни у кого от начала времен не бывали!

— Так чего вернулся хан с тридцатью тысячами кибиток? — невинно спрашиваю, будто не в курсе.

— Земли для кочевок мало, — нехотя ответил Галдан, теряя запал.

Конечно, при их образе жизни требуются огромные территории. От Каспия до Терека, от Самары до Дона и Яика простирались их и подвластных народов земли. А какой кочевник без пастбищ и скота? Сначала бедный, затем мертвый. Вот и занимают в самом лучшем варианте (подсчеты крайне приблизительны) эту территорию всего полмиллиона душ.

Потому и просил Дундук-Омбо позволить вернуться на Волгу, а там, став ханом по благословению русских, принес присягу. Да только не в первый раз нарушаются клятвы степняками. Сегодня ему выгодно грабить ногаев, завтра возьмется за собственного сюзерена.

— Ваша проблема в первую очередь в собственных сварах. Мало дрались между собой?

— Это наше дело, — щерясь не хуже волка, отвечает со злостью, — кто имеет право властвовать.

Особенно когда ты сын того самого победителя, мысленно заканчиваю. С этого уже тогда начиналось. Новая ханша из джунгарского рода хотела почета и власти для своих сыновей, прежние дети делиться не собирались. Обычная история, когда нет твердого закона о преемственности и кто сильнее, тот и прав. Под старость великий дед стал изрядно зловреден, плел бесконечные интриги и ссорил родственников, будто намеревался утянуть ханство за собой в могилу.

— Разве сильные всегда не вмешиваются в дела слабых, — спрашиваю, старательно игнорируя вспыхнувшую в его глазах злобу. — Закон должен быть твердым: от старшего сына к младшему. И в случае смерти нового хана к его детям. Не дяде и не потомкам от второй жены. А гарантом того должны служить русские.

«Воля самого хана не значит ничего» произносить не стал. Он не глуп и все прекрасно понимает. С того и началось в прошлом, когда хан Аюка начал проталкивать наверх сына от младшей жены, обделяя остальных. Довод на него должен подействовать сильно. Галдан как раз и является таким наследником по предложенной схеме. Поддержка Петербурга, точнее, Астрахани и подчиненных губернатору войск в дальнейшем может весьма пригодиться.

— И для получения вашей благосклонности надо принять крещение? — с презрением спросил он.

— Даже Нитар-Доржи, — то есть родной сын хана Аюки, — склонялся к тому.

— Но не стал как Баксадай-Доржи!

Потому что, по уверениям Гены, Нитар был натуральный псих. Слов таких крестник не употреблял, но смысл кристально ясный. И что характерно, присутствовавшие при разговоре казаки мнения не опровергали, кивали уважительно на речи гладкие. Он был одним из самых авторитетных представителей калмыцкой верхушки. Прославился боевыми подвигами в стычках с казахами и ногайцами. И все бы замечательно, но, не убив кого-то, не чувствовал себя хорошо. Конечно, подходящий человек подворачивался не каждый день, так запросто шел кончать скотину. Было в нем нечто от маньяка, балдеющего от крови.

Он всех достал своими нападениями, от ближайших родственников до русских властей и обычных пастухов. В результате Нитар-Доржи удавили в юрте шелковой лучной тетивой родные братья. Задушили, спасая себя и свой народ. Дасанг, его ближайший родич, видя многочисленность российских войск, направленных против калмыков, совершающих беспримерное количество нападений, а фактически вина на одном, всеми силами раздувающем мятеж, «принужден брата своего Нитар-Доржи за вышеписаные многие его злодейства удавить, и сам приехал к губернатору Волынскому с раскаянием о разорении братьев своих, все вины возлагая на умерщвленного брата своего Нитар-Доржи», сказано было в донесении губернатора.