Читаем без скачивания Обратная сторона смерти - Антон Леонтьев

С Тосей, которая для своих лет была очень начитанной и сметливой девочкой, Женя сдружилась быстро. Большую часть времени подросток проводил в библиотеке. Женя видела: Тосю что-то угнетает. И, кажется, поняла, что именно, – до нее никому не было дела. Однако, в отличие от брата, она не позволяла себе шалостей и глупых выходок, дабы стать центром внимания.

Большую часть времени Женя уделяла Филиппку, а днем, когда тот спал, заглядывала в библиотеку к Тосе. Ей приятно был поговорить с рассудительным человеком.

Как-то она заметила, что девочка не читает, по своему обыкновению, а что-то торопливо пишет. Увидев учительницу, Тося смутилась и спрятала записи под фолиант.

Женя не стала спрашивать, что это такое, но дочь Алевтины Илларионовны, явно питавшая к ней симпатию, сама вдруг все рассказала.

– Вы ведь не будете смеяться надо мной? Я пишу роман!

– Почему я должна смеяться над тобой? – откликнулась Женя. – Я тоже когда-то подобным увлекалась.

– О, я бы все отдала, чтобы почитать то, что вы написали! – вздохнула девочка. – Потому что мой роман вышел еще таким детским, глупым…

– А о чем твой роман? – спросила Женя.

– О Ведьмином болоте. Это ужасное место! Я человек здравомыслящий, во всякие сказки не верю, однако ведь и со мной случилось нечто непостижимое. Если бы я могла повернуть время вспять и спасти ее!

Тося, как поняла Женя, вела речь о своей подруге, внучке мельника.

– А что же с тобой случилось? – осторожно поинтересовалась она.

И девочка, понизив голос, сообщила:

– Это не был несчастный случай, поверьте мне. Ее убили!

Женя взглянула на собеседницу, сидевшую с широко распахнутыми глазами, и поняла, что та уверена в том, что говорит. Но тем не менее заметила:

– Ну, ты ведь сама сказала, что не веришь в сказки о ведьме…

– Россказни, что ее ведьма убила, ерунда, – прервала ее Тося. – Нет никакой ведьмы и никогда не было, разве что в незапамятные времена, когда о христианстве в этих местах еще никто не слыхивал. Но тысяча лет почти прошла, а в ту пору ведьмы везде были. Я же веду речь об ином – ее убили! Я проанализировала все, что случилось с нами тогда, и поняла, что за всем этим стоит не мистическая, а вполне человеческая логика, хотя бы извращенная и злобная.

Чувствуя, что слова Тоси пробудили ее интерес, Женя спросила:

– О чем именно ты говоришь? Неужели хочешь сказать, что внучку мельника убил кто-то… кто-то из имения?

– Ну почему же сразу из имения, у нас ведь имеются еще и соседи, – уклончиво ответила Тося. – Но вы правы – наше имение является своего рода средоточием зла. Но не потустороннего, а самого что ни на есть реального.

Девочка опасливо осмотрелась по сторонам и зашептала:

– То, что я вам сейчас расскажу, я еще никому не рассказывала! И вообще то, что я пишу, не совсем даже и роман… Конечно, имена там другие, кое-что выдумано, но по большей части это – изложение того, что со мной случилось. То есть реальные события в художественном оформлении.

На секунду умолкнув, Тося придвинулась к Жене поближе и добавила еще тише:

– Я долго над всем произошедшим думала и, кажется, поняла, кто убил мою подругу и зачем. Только, боюсь, тот человек на одном злодеянии не остановится. Хотя я уверена, что ее убийство для него было не первое и явно не последнее. Потому что мы тогда, гуляя по болоту, стали невольными свидетелями одной невероятной сцены…

Женя вздрогнула. Как же никто о таком варианте не подумал? Тося и внучка мельника в самом деле могли увидеть что-то, для их глаз не предназначавшееся. Свидетелей требовалось ликвидировать. И лучше же всего было это сделать, свалив убийство на старинное проклятие и мифическую ведьму!

– Только то, что мы там увидели, – продолжала шептать Тося, – было столь жутким и непонятным, что мне пришлось долго голову ломать, дабы все по полочкам разложить. Но мне удалось – в моем романе.

Девочка положила руку на фолиант, прикрывавший ее рукопись.

– И вы первый человек, которому я хочу поведать ту историю. Могла бы, конечно, дать вам рукопись, но она пока что не завершена. А ведь финал – самое важное в романе, вы не находите? Однако мне кажется…

Она перешла на такой тихий шепот, будто и вовсе не производила звуков, а проговаривала слова одними губами.

– Мне кажется, что за мной следят! Знаете, я намеренно спрятала фальшивую рукопись с совершенно иной сюжетной линией и, соответственно, совершенно иным человеком в качестве главного подозреваемого у себя в комнате, в коробке из-под монпансье, и задвинула ее под шкаф. Почему под шкаф? Потому что там все равно никогда не убирают!

Что правда, то правда, подумала Женя. Прислуга в поместье была на редкость ленивой и распущенной, и даже постоянные окрики Екатерины Филипповны не могли исправить положение.

– Сбоку я вложила волосок, а сама, громко заявив, что иду собирать листья для гербария, удалилась в сад. И пробыла там около четырех часов. А когда вернулась, обнаружила, что коробка-то под шкафом, только не в том углу, куда я ее поставила, а волоска уже нет. То есть кто-то ее нашел, вскрыл и…

Тося посмотрела на Женю, желая убедиться, что та внимательно слушает.

– В общем, кто-то прочитал мою рукопись! И уверился, что я ничего не знаю или сделала неправильные выводы. То есть моя хитрость с фальшивым романом удалась. Но теперь мне сдается, тот человек понял, что я его обманула, и следит за мной…

– Скажи мне, кто он! – попросила Женя, вдруг осознав, что этот тип может быть причастен к убийству ее тетушки.

Тося вздохнула.

– Но тогда ведь опасность будет грозить и вам! Лучше давайте я вам расскажу, что произошло на болоте. И вы сами сможете сделать выводы. Потому что события были жуткие. Однако мистика тут ни при чем, всему имеется рациональное объяснение.

Она кашлянула и начала:

– Мы с подругой отправились к озеру, тому самому, где недавно нашли утопленников. Но не купаться, а чтобы посмотреть на жаб, которые там обитают. По дороге начался дождь, и мы решили свернуть в одну из рощиц. А когда оказались там…

В этот момент послышался протяжный скрип, шедший откуда-то со стороны окна. Женя и Тося подскочили от ужаса.

Встав, Женя быстро подошла к окну, раскрыла его – и убедилась, что за ним никого нет. Но наверняка кто-то был! Не мог же звук возникнуть сам по себе! Хотя в старинном доме и не такое возможно.

Девушка вернулась к Тосе, а та прошептала:

– Думаю, здесь нам говорить небезопасно. Потому что и у стен имеются уши.

Забрав листки со своим романом, девочка удалилась. Женя же, чуть выждав, последовала за ней – и наткнулась на Екатерину Филипповну, которая крутилась около большого буфета, стоявшего в коридоре.

В зале она заметила Алевтину Илларионовну, полулежавшую в кресле с книгой на коленях и тихо посапывавшую.

А с кухни слышался голос управляющего Усачева.

Вроде бы все нормально, вроде бы все так невинно и в то же время… В то же время все очень подозрительно! Ведь все это может быть частью мизансцены!

Любой из людей мог их подслушать. А до этого – залезть в комнату к Тосе. И убить на болоте внучку мельника!

Тут раздался сочный бас, и в коридоре появился высокий господин с черной бородой в летнем пальто. Подойдя к Жене, он поцеловал ей руку и произнес:

– Баранов Данила Денисович. Местный, так сказать, Рокфеллер.

Мужчина захохотал над собственной шуткой, а Женя вспомнила о том, что землевладелец Баранов был богатейшим человеком в округе. Появился он словно ниоткуда всего пару лет назад, однако купил уже несколько усадеб у разорившихся аристократов. Говорят, он замышляет что-то грандиозное, то ли строительство дополнительной ветки железной дороги, то ли разработку торфа. С некоторых пор нувориш обхаживал Алевтину Илларионовну, желая сподвигнуть ее к продаже принадлежавших ей земель, в том числе и Ведьминого болота.

– Ах, изволите почивать, матушка! – воскликнул Баранов, входя, скрипя сапогами, в гостиную. – Не хотел вам мешать, однако ж был неподалеку вместе с гидроинженерами и решил по пути заглянуть.

– Милости прошу, Данила Денисович! – гостеприимно откликнулась генеральша. – Ведь от чайку с пирогами не откажетесь?

– Не откажусь, матушка, не откажусь. Потому как к вам имеется у меня предложение новое, которое вас наверняка устроит…

Зыркнув в сторону Жени, стоявшей в коридоре и ставшей невольной свидетельницей их беседы, он прикрыл дверь, явно не желая, чтобы кто-то услышал то, что он намеревался сказать.

Женя вышла в сад – и увидела лежавшего в гамаке Гошу. Сердце ее забилось быстрее обычного. Девушка с самого начала заметила, что молодой человек бросает на нее томные взгляды, однако не отвечала ему взаимностью. Ведь прибыла-то сюда с совершенно иной целью! Однако сие не означало, что она не могла влюбиться в провинциального ловеласа.

То, что Гоша был большой бабник и приставал к горничной или к деревенским девкам, было общеизвестно, о чем все говорили снисходительно и с усмешечкой. Женя точно знала, что он не ее тип, и не таким представляла себе будущего мужа. Но ведь сердцу не прикажешь! Надо же было ей втюриться в этого типа…