Читаем без скачивания Carere morte: Лишённые смерти - Ирина Якимова

Избранная убеждала в чём-то дикарей. И Мира понимала, почему лица вампиров так изменились, почему они слушаются незнакомую маленькую девчушку… Габриель была солнцем, особенным солнцем ночи — не смертельно жгучим, лишь тёплым. Свет окрепшего Дара пронизывал всё вокруг, он проникал в холодные сердца вампиров и пробуждал их. Мира вспоминала далёкую ночь в Призрачном парке, вспоминала Хрустальный вальс Бала Карды и только молила это солнышко: не гасни, не уходи…

"Ты так нам нужно сейчас!"

Послушные дикари поднялись к куклам Миры… Ай да Габриель! А они с Давидом подходили к нижнему ходу. Навстречу им вышел Бовенс.

— Скорее, — с тревогой сказал он. — Всё уже готово.

Сырая темнота подземных помещений… Вампирша то и дело вздрагивала, когда с потолка на неё срывались капли воды. Бовенс быстро шёл впереди, Гесси сзади, и Мира была вынуждена идти шаг в шаг с ними. Она ощущала себя пойманной в ловушку. Пришла неуместная мысль: "Наверное, также чувствовала себя Лита, когда я тащила её в церковь Микаэля…"

— Если я восстановила Покров, почему куклы Дэви до сих пор пересекают его границу? — спросила она Бовенса.

— К тебе перешла только часть главы, не весь Покров. Коридор, который для слуг Дэви создал Крас, по-прежнему открыт.

— Нужно его закрыть!

— За этим мы и идём, — Бовенс усмехнулся и остановился. Факел в его руке чадил и плевался дымом. Их огромные гротескные тени расплывались по стенам пещеры. — Вижу, ты ещё не поняла всё до конца. Ордена больше нет. Есть мы — кучка отступников. То, что вы с Солен отыскали Избранную и привели её сюда в нужный момент — настоящее чудо. После такого начинаешь верить старым сказкам. Хортор рассказывал тебе об Отряде?

— Да. В своих письмах. Я считала эту идею сказкой. Она… была развлечением…

— Она — уже реальность! — Бовенс вновь двинулся вперёд и его тень заскакала по стенам. — Гесси специально прибыл из Карды, чтобы занять место потомка Арденса. А тебе придётся встать на место главы охотников — главы нашего нового маленького отряда уничтожения Бездны.

— Что?!

— Так решил последний глава Ордена, и я не стану оспаривать его решение.

В поисках поддержки Мира обернулась к Давиду, но тот только подтолкнул её вперёд.

— Это сумасшествие! Я carere morte… Вы только что видели моих кукол — каково? Меня не примут!

— Ты сегодня дала всем надежду, — сказал Бовенс. Его голос потонул в сонме других голосов. Они ступили в первый подземный зал. Немногие защитники Источника встретили вампиршу радостными возгласами.

Огни светильников отражались в хрустально-прозрачной воде. Ею был залит пол третьего зала — зала Источника. Вода лилась и с галереи — ручейки вели свою мелодию, хрустально-прозрачную и знакомую. А наверху бушевали carere morte Дэви. Они жаждали заполучить Избранную и боялись, что Покров накроет их и лишит сил, швырнёт беззащитными в руки охотников.

Для Миры отыскалось единственное сухое местечко: маленький выступ скалы недалеко от чаши Источника. Её несли туда на руках и поставили, словно на постамент. Почему-то все много шутили и смеялись, но вот, белая шелковистая тряпица — кусочек знамени Арденса — оказалась у вампирши в руках… Давид взял другой её край. Он стоял перед Мирой, но на полу, не на выступе, и его голова находилась на уровне её груди. По залу разлилась тишина, охотники отступили на середину зала, и Гесси начал ритуальную формулу наложения Покрова. Он говорил ровно и чётко, голос лился плавно, с нужными паузами, на окончаниях фраз патетически взлетал ввысь: наверное, он не раз тренировался, читая это дома сам себе. Мира послушно повторяла за ним, сначала робко, стыдясь звучания своего голоса, но постепенно её уверенность окрепла — окреп и голос. И ей уже нравилось, как он звучит в этом подземном зале.

Пауза в тексте. Давид дёрнул знамя на себя, заставив Миру склониться к нему, прошептал:

— В наложении Покрова участвуют семеро. Сейчас ты должна выбрать пятерых, которые удержат Защиту в случае твоей и моей смерти.

— Только пятерых?

— Я не понимаю твоего вопроса?

Мира выпрямилась. Взгляд вампирши скользил по знакомым лицам. Бовенс, Адора, Алекс, Тони, Диана… Как всегда хмурый Марк и как всегда холодно-спокойная Дара… Солен, поучающая Габриель, как вести себя на посвящении, которое решено было провести немедля за наложением Покрова…

— Если Покров — отражение нашей общей надежды, я думаю, все должны участвовать в его наложении, — негромко сказала она Давиду. Охотник подумал мгновение.

— Хм. Это не сделает его сильнее. И предательство одного ударит по нему куда больнее.

— Но это сплотит отряд!

Давид не стал возражать. Он повернулся к охотникам и сделал им знак: "Подойдите!"

— Делай, как знаешь. Не бойся, иди. Ты горишь сейчас ярче всех, — и, всё с той же спокойной улыбкой: — Но знай, Вако, я здесь, чтобы остановить тебя, если ты поведёшь всех в пропасть. — Мира улыбнулась:

— Теперь я узнаю Гесси.

Вампирша передала знамя Бовенсу, тот первым порезал себе палец и промокнул выступившую кровь шелковой тряпицей. Кровь впиталась без следа. За Родериком то же проделали остальные. Мира следила за этим с улыбкой, за которой скрывала боль: над церковью carere morte Дэви рвали её кукол на части. Встревожилась и Избранная. Она внимательно следила, как белая тряпица переходит из рук в руки, а её губы беззвучно шевелились.

"Быстрее же!" — шептала она.

Родерик окунул знамя в чашу и отдал Давиду.

— Теперь мы, — ровно сказал охотник. Капли их крови упали на белый шёлк и исчезли. Мира вздохнула: она боялась этого мгновения. Что, если знамя Арденса не примет порченную кровь вампирши?

Боялась не она одна: по рядам охотников пробежал испуганный шёпот… Но лицо Избранной сияло радостью.

— Carere morte улетают, — объявила она. — Теперь мне можно пройти посвящение?

И было почти идеальное посвящение. Воплощение древней легенды в жизнь. В разгромленной церкви, на руинах старого мира… Вампирша на месте главы Ордена, принимая клятву Избранной, говорила три заключительные формулы, а собравшиеся благоговейно внимали каждому её слову и каждый вспоминал свою клятву и вновь принимал её. Одна Мира была неспокойна — она предвидела новый долгий, трудный путь. Пламя свечей казалось ей неровным, дрожащим, и, почуяв её слабину, тени в углах гримасничали и плясали.

"Этот Дар странно достался нам! Габриель — не избранная древней силой, она… самозванка! Меж драгоценных каменьев древнего сокровища по-прежнему рубиново мерцают глаза чудовищного дракона. С нами теперь оружие, одинаково опасное и для смертных, и для бессмертных. Не тяжела ли тебе и твоим охотникам будет ноша такой ответственности? Ты забыла, Мира… Ты забыла, кто ты в вечной легенде о Даре! "Спасительница Ордена!". "Новая надежда!". Буква, возомнившая себя заглавной! Точка, возомнившая себя последней! Должно быть, мудрец, писавший эту сказку, смеётся сейчас…"