Читаем без скачивания Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только - Ермак Болотников

Остаток пути, которые мы продолжили не скоро, Эсвель не прекращала задавать мне вопросы, на которые я отвечал односложными фразами, не в силах составить предложение сложнее. Мне выпала участь плестись за ней искалеченным осколком самого себя, с трудом шествующим как последняя презренная тварь. На внешней оболочке остались следы ее когтей, раны и порезы, приносящие боль от одного только своего существования, следы губ, слизанная острым языком плоть, все это горело и жгло, подобно яду. Казалось, что ей удалось оставить свой след… Даже несмотря на то, как давно была разорвана и поделена моя душа. Наверное, Эсвель удалось с концами уничтожить то, что долгое время я считал остатками самого себя. Она смогла сломить то немногое, что осталось от того Руфи, что не был виновен в десятках смертей невинных. Того, который жил как смертный… Кто жил для себя, пусть это было и так давно. И что никогда уже не сможет повториться.

Мне пришлось рассказать Эсвель о всей своей жизни, которая продолжалась после нашей последней встречи, около восьми лет назад. Жрица никак не реагировала, но вопросы не заканчивались, становясь все более точными, болезненными, проникновенными. Ей было глубоко плевать, она желала лишь моих страданий, но боль закрепила в моем новообретенном сознании одну простую истину. Страдания нескончаемы, боль вечна, и нет никакого резона бороться с ней, нет смысла противиться тому, что составляло всю суть моего нового облика. Напротив, приняв в себе эту идеологему, ты обретешь то состояние, которое живыми зовется спокойствием… Я же считал это не более, чем смирением с болью, со страданиями, с жизнью. Кажется… Все яснее я понимал мотивацию Конрада, и тем страшнее мне становилось, понимая, что сейчас… Я отличался от него лишь тем, что Араун даже не дал мне выбора, все молитвы к Ним, прошли мимо, либо еще не достигли меня. Я был обречен страдать в своей смертности… Пока Араун не даст мне шанс на смерть. Если вообще я смогу его получить… И не останусь одним из тысяч, просто пустышкой, бродячим в имматериуме смертным сознанием.

И несмотря на мои паникерские думы, вокруг было истинно прекрасное пространство, созданное легким взмахом руки Эсвель. Имматериум мог быть красивым, когда хотел этого… Или же, когда ему не оставляли выбора. В хаосе действительно могло быть великолепие, о котором так упорно твердили жрицы Эсвель, и о котором слагали легенды пророки, безумцы и сноходцы. Не все сны были порочны, не все желания извращены, не всякая мысль ужасна, не все эмоции болью. Не знаю, сделала ли то Эсвель намеренно, или же само Сияние пыталось вернуть мне веру, но наш путь был словно рай, среди богомерзкой тьмы, состоящей из соддома. Вокруг светило теплое солнце, что впрочем, лишь обжигала истерзанную суть одного мертвого детектива, но которому он был рад. Над головой плыли пышные, объемные облака, чуть розоватого оттенка, разных форм и запахов, я перестал чувствовать смерть извне, теперь она исходила лишь от меня. Среди тропы росли странные, причудливые цветы абсолютно случайных оттенков и раскраски, зеленая, свежая трава, иногда прерываемая кустами с брусникой или малиной. Птичье щебетание отзывалось в сознании гулким скрежетом, редкие кузнечики и лягушки пропадали перед моим тяжелым взглядом, растворяясь. Но что-то здесь было не так… В душе родилась мысль, надеждой вдохнувшая в меня силы и заставив улыбнуться не горечью, а предчувствием. Сжав за спиной руки, я представил себе тьму, абсолютную, непроглядную, в которой я мог затеряться, отдохнуть, в которой мог спастись.

- Дорогой… - Мир дрогнул, на секунду словно погаснув, потеряв всякий свет. На моем лице выступил жестокий оскал, заставивший вскинуть голову, впервые поднимая взгляд на замершую на месте жрицу, которая опешила, сжимая пальцы и начиная готовить копье. - У нас был уговор… Ты же не хочешь…

- Не хочу, ты права. Но я тут подумал… Что было бы неплохо немного разнообразить наш маршрут, тебе так не кажется? - Я впустил в себя всю ненависть, направленную на Эсвель, все отчаяние что отравили мой разум, всю живую боль. Мир резко дрогнул, изображение идеального места начало стремительно таять, рассыпаясь на ошметки мяса, ползущие в нашу сторону и принимая облики псов, ворон, искалеченных волков или змей. Это были создания хаоса… Похожие на тех, которых натравил на меня Прометей, с тем лишь различием, что я не контролировал и не направлял их, они сами избрали себе цель, получив свободу от гнета жрицы. - Смотри какие милые, очаровательные создания, Эсвель, разве я не прав? Мне они напоминают тебя

- Ты… Ты хочешь их смерти!? - Эсвель резко повернулась, ограждая нас от медленно растущей армии рожденной от всей моей болью. Они начали клыками и когтями рваться через барьер, хлопанье вороньих крыл, вой псов и волков, скрежет их гниющих костей. Я улыбался, наслаждаясь кошмаром, который сейчас встал на мою сторону. Рядом с жрицей вновь вспыхнуло око, показывающее мне троицу моих напарников, уже почти дошедшую до конца. И тут, я рассмеялась, падая на колени.

Мое тело словно пронзила чужая власть, чужая сила, наполнявшая опустевшую душу и открывающая мне нечто, что было скрыто под занавесом изнанки. Сила переполнила мое тело, заставила вены кипеть а глаза залиться кровью, на несколько секунд