Читаем без скачивания Закон постоянного невезения - Иоанна Хмелевская

– А вы ненавидели пани Колек?

Я аж задохнулась от изумления.

– У вас с головой все в порядке? Извините, я не хотела быть невежливой. Вы действительно считаете, что мне больше нечего делать, как заниматься какими-то взаимоотношениями с пани Колек?

– Но, возможно, без нее вы не расстались бы с паном Домиником?

– А какое она ко всему этому имела отношение?

Я бы и так с ним рассталась, узнав, что он меня обманывал. Возможно, что под ее влиянием он стал мне еще более неприятен, но ведь это плохо говорит о нем, а не о ней. Так ведь?

– И вы не виделись ни с ним, ни с ней все эти четыре года?

Я пожала плечами, уже слегка раздраженно.

– Нет. Я уже вам говорила. Я его избегала, а уж о ней и говорить нечего. Однако противно мне было только от самой себя. Думаете, приятно осознавать, какой невероятной дурой я оказалась? В моем-то возрасте?

– Ну что касается возраста, то не надо преувеличивать. Но вот вы говорили, что пан Доминик сам ничего не умел и пользовался чьей-то помощью. Ну, в фотографии и механических устройствах. А у вас не появлялось каких-либо подозрений – кто это мог быть? Может, какая-то фамилия?

– Понятия не имею. Никакого. Как раз это-то он всеми силами и скрывал. А меня больше интересовали американские идиомы, чем помощники Доминика. И скорее его внутренний мир, чем внешнее существование.

Майор немного помолчал и грустно вздохнул.

– Должен извиниться, но я вынужден задать вам этот вопрос. Пан Доминик был человеком богатым.

Он вам помогал материально?

– Помогал. Один раз заплатил за мафиозное такси, еще вывез меня за свой счет в коротенький отпуск на польское побережье, и один раз – на неделю в Ниццу. Платил в кабаках, хотя и редко: мы не увлекались развлечениями. Остатки из этих кабаков я для своих детей не забирала, кормила их собственным промыслом. Приносил мне цветы. Получила я от него и несколько подарков на именины и Новый год, самым ценным из них были пассатижи, но многофункциональные, в которых имелся даже штопор, действующий по принципу рычага, гениальная вещь, вроде бы он сам ее сделал. И это, собственно, все, возможно, были еще какие-то мелочи, но я их не помню.

– А деньги, драгоценности?..

– Да вы что?!. Я человек работающий, а не куртизанка девятнадцатого века. Живу за свой счет, а не за счет мужчин. Да и не материальные соображения были для меня главными.

– Так на что же он тратил свои деньги?

– На качество. Если кабак, то самые лучшие блюда, если шампанское, то «Тейтингер» какого-то там года; если уж он одевался, то шикарней, чем принц Уэльсский в начале века, если автомашина, то с наворотами, если самолет, то первый класс, и так далее.

А больше я не знаю. Иногда у меня создавалось впечатление, что все это просто напоказ.

– Тогда зачем ему были нужны деньги?

– А черт его знает. Деньги – это власть. Он обожал власть. Хотя, с другой стороны, он утверждал, что власть – это знание. Может, он платил за знание?

– А как по вашему мнению или." ну, не знаю, ощущению.., скажем так, интуиции… Кто мог его убить? И почему?

– Я и сама об этом думала, – озабоченно ответила я. – Может быть, кто-то, кто изо всех сил стремился сделать карьеру, а Доминик был для него опасен, так как что-то о нем знал? Единственный выход – убить гада, убить знание. Причем это должен быть человек хитрый, ловкий… Минуточку, а как он, собственно говоря, погиб? Ведь он был прямо-таки патологически острожен, не может быть, чтобы он близко подпустил к себе убийцу. Как это на самом деле было?

– А вот как раз и подпустил, – сказал майор со вздохом. – Действительно, застрелен с близкого расстояния. Не то что бы в упор, но с расстояния меньше метра.

– Это невозможно, – остолбенело выговорила я.

– Может быть, и невозможно, но это факт. И какой вы из этого сделали бы вывод?

Он ошеломил меня, мне нужно было подумать.

– Тогда уж договаривайте до конца. Я так понимаю, что произошло это где-то в той самой Лесной Тишине. Как это выглядело, я там никогда в жизни не была? Что это было: дворец, шалаш? Обыкновенный дом? Оружейная палата там у него была или как?

– Нет. Салон. Спальня. Личный кабинет, в котором находилось оружие. Его нашли в этом кабинете, ружье было его собственностью и после убийства висело на стене. А в салоне он кого-то принимал.

И что вы на это скажете?

Я попыталась все это себе представить. Доминик встретился с кем-то, чем-то там его угощал, выпивка, чай, кофе…

– А что значит, что кабинет был недоступным ни для кого? Никто туда не входил?

– Абсолютно никто. Даже уборщица. Всегда был заперт на все замки.

Я начала думать вслух, – Если оружие в кабинете, а гость – в салоне…

Ему пришлось бы вынести эту двустволку и тому, неизвестному, показать. По двум причинам, на выбор.

Похвастать: возможно, она была как-то оригинально обрезана, или же посоветоваться: может, в ней что-то испортилось. Возможно, что-то усовершенствовать.

Значит, или новая фигура, дрессируемая на роль обожателя божества.., возможно, обожательницы – не будем спорить из-за пола, – или тот самый, который все за него делал. Негр. Велел ему посмотреть, что-то заменить, исправить?.. Проблема точности боя, способа заряжания?.. Я в этом не разбираюсь, возможно, он хотел заряжать ее чем-то другим и показал негру, дал ему в руки, чтобы тот придумал какой-то необычный способ, а негр впал в амок, и привет…

– Вы считаете, что это мог быть внезапный порыв?

Неожиданно я представила себе эту картину с другой стороны.

– Минутку, – нетерпеливо заговорила я, занятая своими собственными переживаниями и не обращая внимания на замечания майора. – Новый человек отпадает, но это мог быть такой, кто уже немного там освоился. Ну, предположим, я. Как бы это объяснить.., я вроде бы не дура, скорее глупела при Доминике, но потрясена внезапным разрывом, вне себя от ненависти и желания отомстить. Шоры на глазах, бездетная, потому что дети в таком случае страшно мешают… Симулируя покорность, раскаяние, обожание – женщины способны на все, – всячески его превозносит и морочит ему голову. Доминик приносит и демонстрирует ей свое новое достижение, она же до такой степени изображает из себя кретинку, что он позволяет ей зарядить.., или даже сам заряжает, ведь ее слабые ручки с этим не справятся… И тут истина вырывается наружу; она целится в него и стреляет. Наконец-то! Только это ей и нужно было! Она убила несчастье всей своей жизни, и ей даже жаль, что уже все кончено, она охотно убивала бы его еще и еще, раз тридцать.., ну, не тридцать, я преувеличиваю, раза три-четыре. Потом она чувствует облегчение и приходит в себя, детективы она читала, поэтому вытирает ружье… Она ведь была вытерта? Я имею в виду двустволку. Отпечатки пальцев?

– Идеально стерты.

– Ну вот, она ее с удовлетворением и торжеством вытирает, вешает на стену… И привет, уходит. Как жаворонок в небесах.

– И еще все за собой запирает…

– Что?

– Запирает. Сложный замок кабинета, входную дверь…

Мне снова пришлось подумать.

– Но ведь, черт побери, этот замок в кабинете не баба же ему делала! Наверняка он запирался очень просто, одним движением?

– Нет. Ключом.

– А ключ где?

– Нету. Пропал.

– И наверняка был всего один ключ. Насколько я знаю Доминика, он берег его, как зеницу ока. Нет, в таком случае женщина отпадает. Это могут быть кто-либо из дипломатично шантажированных, те архивные документы, собранные пани Колек. А может, и не только пани Колек, мне лично представляется, что Доминик добрался до каких-то компрометирующих материалов, только вот человек я аполитичный и понятия не имею, кого они могут касаться.

Нынешних государственных деятелей? Бизнесменов?

Высших уровней управления? Министры и президенты наши сменяются так, что у меня только в глазах мелькает, откуда я могу знать, не приложил ли Доминик к этому руку? Кто-то из них… Но ведь, Боже милостивый, никому из них он не дал бы в руки ружье!

По всей видимости, я смотрела на них вопросительно, так как они обменялись многозначительными взглядами, после чего майор принял мужественное решение.

– В таинственном кабинете пана Доминика, наполненном многочисленными документами, половина была в состоянии полного беспорядка. Кто-то там усиленно что-то искал! И, по всей видимости, нашел, коль скоро вторую половину оставил в покое. Это вам что-нибудь говорит?

– Конечно. Убил его тот, кто искал там свое, – вновь пустилась я в рассуждения. – На мой взгляд, если принять, что это был тот самый человек, которому надоело работать негром, значит, он работал негром не без причины. Шантаж. Доминик его шантажировал, поэтому негр и позволял себя использовать, что-то там на него было, какие-то серьезные вещи, не могли же это быть какие-нибудь мелочи, которые через три года устареют. Убил, поискал, нашел свое и исчез с горизонта. Видимо, он обладает большими актерскими способностями, если ему удавалось скрывать от Доминика свои подлинные чувства и до самого последнего момента изображать его почитателя. Да и Доминик тоже должен был притворяться, вероятно, без этого типа он бы чего-то лишился. Репутации гения механики? Частицы власти? Доходов от фотографий? В последнем я сомневаюсь, у него, пожалуй, и без фотографии хватало, хотя я целых пять лет верила, что он только за их счет и живет. Ну, скажем, четыре с хвостиком…