Читаем без скачивания Повелитель грядущего - Игорь Огай

Лайвена такой ответ ни чуть не обнадежил. Он слишком хорошо понимал, что означает появление постороннего судна здесь - вдали от всех торговых морских путей и удобных гаваней для стоянки и мелкого ремонта, в котором всегда возникает необходимость после долгого плавания через океан.

Капитан появился на палубе как раз в тот момент, когда Лайвен уже собирался спуститься к нему в каюту за разъяснениями. Он показал на горизонт себе за спину и проговорил:

- Посмотри-ка, уважаемый, и скажи, что ты об этом думаешь?

Капитан, однако, сначала посмотрел на него самого, явно гадая над тем, что еще взбрело в голову этому магу, после того, как он вчера весь день шатался по кораблю, опустив голову и не замечая людей вокруг. Потом его взгляд последовал по направлению, указанному Лайвеном.

Опытные глаза моряка мгновенно сказали ему, что именно он видит и чем это, в конечном счете, может грозить его кораблю.

- О господи, что же это такое, ваша милость, - произнес он, устремляясь к борту.

- Я думаю это парус, - сказал Лайвен. - Для чайки он слишком долго находится на одном месте.

- Да, это и в правду парус, - выговорил капитан. Он вдруг неожиданно задрал голову и заорал: - Эй, кто там сегодня в вороньем гнезде?! Три вахты на камбузе!

- В чем дело, капитан? - донеслось сверху, - Разве я проспал обед?

- Ты проспал пиратов, идиот! Пять вахт на камбузе, и чистить днище на стоянке!

Наверху, поняв, куда ветер дует, замолчали.

- Почему ты думаешь, что это пираты? - осведомился Лайвен, когда капитан вернулся с небес на палубу.

- А кто же это по вашему, ваша милость? Какой еще корабль может погнаться за честным торговцем в эти воды?

Лайвен бросил беглый взгляд на море. Воды казались ему самыми обыкновенными. В отличие от берегов.

- Скажи, капитан. Ты везешь что нибудь ценное?

- Ни чего подобного. У меня в трюме кое-какие остатки от последней торговли и немного золота в рундуке...

- Ну? - сказал Лайвен.

Капитан помолчал, соображая.

Действительно, - выговорил он, наконец. - Даже пиратам нечего здесь делать - у меня нечего брать. Но тогда я ни чего не понимаю...

Он посмотрел на Лайвена и в его глазах мелькнула тень догадки.

- Ну что ж, - проговорил Лайвен, - Я втянул вас в это дело, так я же буду и защищать.

- Так это за вами погоня, ваша милость!.. - капитан прикрыл рот рукой, словно испугавшись смысла сказанного. Встреча с пиратами была бы для него гораздо привычнее.

- Боюсь что так. Подождем немного. Если этот корабль завтра не отстанет, я займусь им.

- Вам виднее ваша милость. Но... Он не закончил фразы, но по - качал головой с очень красноречивым видом.

- С вашего разрешения я сделаю кое-какие приготовления... - проворчал он и скрылся в своей каюте. Вскоре он появился опять, на этот раз вместе со своим помощником и штурманом. Заголосила дудка боцмана, и на судне тотчас поднялась суета.

Через несколько минут Лайвен сообразил, что за приготовления имел в виду капитан.

На палубе появились четыре небольшие катапульты, и с ними стойки со стрелами метровой длинны, оснащенными разными хитрыми наконечниками. У большинства это были хрупкие сосуды из какой-то породы орехов - диковинок противоположного полушария, - в которые наливалась легко воспламеняющаяся смола того же дерева. Вдоль древка такой стрелы тянулся фитиль, который поджигали перед выстрелом, и который в свою очередь поджигал смолу, когда орех разбивался о палубу или борт вражеского судна. Другие стрелы были просто заостренными, рассчитанными на поражение живой силы противника. На третьих наконечники имели сложную систему крючьев и шипов, а древко было обмотано веревкой, пропитанной все той же смолой. Короткий фитиль зажигал такую стрелу во время полета, и когда она застревала в снастях или цеплялась за паруса, остановить пожар было очень сложно. А сами паруса противник терял почти наверняка, что практически отдавало его в руки удачно выстрелившего соперника.

Эти объяснения Лайвен получил от хозяина "Акулы", которому в этой общей суете не чего было делать, кроме как давать различные справки.

Кроме катапульт на палубу вынесли несколько самых обычных арбалетов с самыми обычными стрелами к ним, которые предназначались для ближнего боя, когда становится ясно, что абордажа не избежать. На этот же случай здесь появились несколько алебард, боевых топоров, абордажных сабель и даже пара шпаг самого благородного вида. Все это выстроилось у двери рубки в порядке убывания размеров.

Матросы поглядывали на это снаряжение искоса. Экипажу не нравилась перспектива дать бой кому бы то ни было. Особенно сейчас, когда навигация почти закончилась и терять, даже при нападении пиратов, особенно не чего. Проще было пустить их на борт, дать убедиться, что взять здесь нечего, и плыть себе спокойно дальше, как и делали обычно в подобных случаях. Морские пираты ни когда не топили купцов без особой надобности. Зачем резать курицу, которая несет золотые яйца - в следующий раз этот же торговец может попасться им полный золота или заморского товару. И тогда уж ему не уйти.

Заметив такую реакцию матросов на возможное предстоящее сражение, Лайвен стал внимательнее приглядываться и к командному составу.

Здесь настроение тоже было не лучшее, но чувствовалась некоторая решимость - возможно судовую верхушку воодушевляло присутствие на борту мага, который к тому же всю ответственность берет на себя.

- Вот так будет спокойнее, ваша милость, - сообщил капитан, снова появляясь рядом. - Вы только не подумайте, что я не доверяю вашей магии, но море оно...

- Я не в обиде, капитан, - перебил Лайвен. - Так мне и самому спокойнее.

Перед вечерней зарей штурман вынес на корму некий замысловатый инструмент и нацелил его на горизонт.

Когда он поднял глаза, лицо его было мрачным.

- Они догоняют нас, ваша милость, - сказал он, не глядя на Лайвена. - Они догнали нас на треть по сравнению с утренним расстоянием. Он, хмурясь, сложил свой прибор и удалился, не проговорив больше ни слова.

За ночь неизвестный корабль преодолел еще половину разделяющего их с вечера пространства. Выйдя утром на палубу, Лайвен первым делом бросил взгляд за корму. Белые паруса четко просматривались на фоне серого в тучах неба и холодной морской глади. Ни каких сомнений относительно намерений незнакомца у Лайвена больше оставаться не могло. Кто-то сильно жаждал встречи с ним.

Он спустился в каюту капитана и застал того за изучением расстеленной на столе морской карты. Результаты этого исследования видимо не особенно его удовлетворяли, капитан был хмур и покрасневшие глаза его говорили, что лег он вчера поздно, а встал сегодня очень рано.