Читаем без скачивания Секс-босс по соседству - Любовь Попова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– М-м?
– Скажи, что я могу в тебя войти
Я перевожу взгляд выше, к упругой груди с торчащими сосками, к лицу, покрытому розовой краской. К глазам, затуманенным страстью, и почти рычу, требуя, чтобы она ответила, иначе я просто сдохну.
– Полина!
Она пальчиками пробегает по моему телу, делая меня еще тверже, напряженнее. Вниз, обхватывает ствол и раздвигает ноги шире.
– Ты делаешь меня ужасно развратной. Я никогда не чувствовала подобного.
– Ты даже не представляешь, как мне приятно это слышать, – толкаюсь в ее руку и снова спрашиваю: – Болит еще?
Она поджимает губы и кивает.
– Прости.
– Тебе не за что извиняться, – несмотря на веселый тон, я почти в бешенстве, так хочется в эту тугую влажность. Туда, где горячо и мокро. Блять. – Просто сожми кулак потуже, я быстро кончу.
Она качает головой, делаясь еще розовее, и проводит языком по губам. С ума сошла. Но вдруг ее пальчики отпускают ствол, а сама она скользит ниже.
– Полина…
Она не отвечает, словно ей стыдно даже говорить об этом. Вместо этого она оказывается головой между моих ног, почти касаясь губами головки.
– Мне кажется… – хрипит она, пока я сгораю от нетерпения. Есть женщины секс, а эта девчонка просто порносет. Готова на эксперименты, готова получать удовольствие. Я сжимаю челюсть, вбивая кулаки в матрас. – Будет честно, если я сделаю тебе приятно. Только я не знаю, как, Володя.
– О боже, – выдыхаю горячий воздух, глядя, как маячит тяжелый набалдашник головки возле нежных губ. – Ты серьезно?
Она вытаскивает язычок и касается самого кончика. Я дергаюсь от пронзившего тело импульса, от потока горячей лавы, сосредоточившейся внизу живота, опалившей поясницу.
– Просто скажи, что делать.
– Рот открой, – не выдерживаю. Потом обязательно сделаю ей романтик и прочее. Потом обязательно отвечу тем же, но не воспользоваться ее благодарностью просто не могу. – Шире. Язык вытащи. Умница.
Этот ее покорный вид просто скручивает меня изнутри. Хочется видеть ее такой всегда. Всегда просыпаться рядом.
Я провожу головкой по влажным губкам, по лопатке языка, щекам, носу и, глядя прямо ей в глаза, толкаюсь в шелковистость рта, почти воя от удовольствия.
– Носом дыши, – шепчу, пока аккуратно толкаюсь то вперед, то назад. Чувствую, как меня трясет от желания не просто быть во влажном рту, а выебать его в самое горло. Одной рукой я глажу ее растрепанные волосы, продолжая почти нежно толкаться в рот.
– Ох, Полина, за какие такие добрые дела мне тебя послали. Увольнение. Обиды. Единственное, на что ты можешь обидеться, что я кончу быстрее тебя.
Я смелею, наблюдая, как Полина терпит, желая доставить мне удовольствие, и толкаюсь чуть глубже.
– Теперь втяни щеки. Вот так. Сильнее.
Она делает все, что прошу, но все равно пока не справляется, а я тоже боюсь член глубже засунуть. И как бы мне ни нравилось смотреть на губы, через которые член толкается, на слезы ее, на глаза покорные, я поднимаю бедра, добивая себя до оргазма рукой, но все равно требую:
– Язык вытащи.
Стреляю ей в рот, глядя, как влага стекает по языку, как она стирает ее с губ.
Опускаюсь к ней и поцеловать хочу, но она снова розовеет и убегает в ванную.
– Эй, нашла, когда стесняться. – иду за ней в ванну, чуть пошатываясь, и смотрю, как это чудо рот полощет. – Завтракать будешь или уже поела?
Она давится от смеха, а потом замечает себя в зеркале. И тут же закрывается в душе, но я все равно к ней в кабину захожу. К себе прижимаю.
А она вдруг задает вопрос, на который я так просто ответить и не могу:
– Она не отдаст тебя?
– Я уже взрослый, меня не надо отдавать, давно все сам решаю, – поднимаю ее голову, смотрю в глаза, пока по нашим телам бьют струи воды. – Я обещал развестись – я разведусь. Поняла?
– Ага. Просто она так смотрела, словно я…
– Она впервые осознала, что я для нее потерян. И ни ее попытки повлиять на моих родителей, ни сын ничего не изменят.
– Он такой грустный.
– Есть такое. Но она после расставания видеться нам толком не давала, а потом работы больше стало, и я уже сам не особо стремился общаться с сыном. Так смотришь, осуждаешь меня?
– Да, ведь он твой сын. Мне кажется, он очень обижен на тебя. И я просто беспокоюсь, что он не примет меня. Господи, так говорю, словно мы реально поженимся и…
– Ну и что за сомнения?
– Я вообще не планировала замуж выходить, понимаешь, я карьеру хотела сделать.
– Ну а кто тебе мешает? Учись, работай, только ночи со мной проводи.
– Мне кажется, так не бывает. Ну не бывает, чтобы люди раз встретились и словно…
– Что?
– Знают друг друга как будто всю жизнь. Это что-то из разряда фантастики. Как если бы на землю Фиксики приземлились.
– Кто?
– Да герои мультика. У сына спроси потом.
– Спрошу. Только не понимаю, что тебя удивляет. Я хочу тебя, ты меня. Любовницу я держать в секретаршах не могу, а вот будущую жену вполне.
– Просто страшно как-то… Словно на поезде лечу с закрытыми глазами. Так хорошо, но так опасно.
– Ты с закрытыми, но я-то все вижу. Расслабься и лучше думай об учебе и карьере, а об остальном подумаю я. Кстати… – провожу рукой по заднице. – Хочу, чтобы ты купила себе костюмов.
– Ну вот еще. У меня нормальные костюмы. Главное, что они тебя не возбуждают.
Я от смеха прыскаю.
– Меня возбуждает на тебе даже мешок. Так что без разницы. И все равно купишь себе за счет компании.
– Мне неудобно.
– Неудобно тебе будет, когда я буду тебя в зад трахать.
Она открывает глаза шире, вся сжимаясь, а я смеюсь.
– Ну не все сразу. Будем пробовать все постепенно.
Она все равно начала отнекиваться. Говорить, что могут подумать не о том. Даже когда мы позавтракали и оделись, ехать в одном лифте категорически отказалась. А в течение дня упорно делала вид, что мы с ней лишь начальник и подчиненная. С одной стороны, это хорошо, а с другой – ее актерская игра реально пугала. Казалось, что все, что между нами было, ее не волнует. Особенно это было видно, когда она общалась в кафетерии с каким-нибудь прорабом, зашедшим за документами. Бесила этим неимоверно. Но, если честно, меня сегодня не только она бесит.
Адвокат сказал, что развод затянется
