Читаем без скачивания Черная звезда на счастье - Лина Люче

Его лицо немного изменилось:

— Нет, Хеле. Боюсь, что нельзя.

— Почему? — вырвалось у нее прежде, чем она дала себе труд подумать.

— Потому что ты еще не выросла, — с легкой улыбкой ответил Тхорн, погладив ее щеку костяшками пальцев. К ее лицу прилил жар, и она снова смутилась, хотя до конца не улавливала смысл его улыбки — но ей хватало наблюдательности заметить необычный свет, исходящий из его глаз, предназначенный только для нее, и это было очень приятно.

Тхорн.

По-хорошему, он должен был злиться на себя. Он зарекался трогать этот эпизод, как бы соблазнительно он не выглядел. Он клялся, что не станет пользоваться ее слабостью в уводе, тащить ее в свою спальню, тем более — говорить с ней о кошмарах. И в итоге сделал все, чего не должен был, в полной мере насладившись ее смущением, и тем, как она выглядела, сидя на его постели, и наслаждением, почти эротическим, когда она позволила ему держать свою руку и гладить ладонь кончиками пальцев.

Его чуть не свел с ума момент, когда он прочитал ее мысли об этом парне из старой школы и о том, что они вытворяли. Она целовалась с ним и позволяла даже больше, чем просто поцелуи. Этот сопляк распускал с ней руки. И, несмотря на то, что он ожидал чего-то подобного и обещал себе не ревновать ее к школьникам, его это задело — да еще как. В его глазах словно красным полыхнуло. Он чудом овладел собой и воздержался от того, чтобы совершить преступление, соблазнив ее там, в уводе, на своей постели.

Кто-то внутри него уговаривал, что никакой беды не будет, если он покажет, чем его поцелуи и ласки лучше, чем какого-то там мальчишки. Кто-то внутри него совершенно искренне полагал, что если бы он не зашел дальше, чем она позволяла своему однокласснику, то не причинил бы этим никакого вреда. Он не знал, каким чудом сдержался — в тот момент его не пугала даже перспектива уголовного наказания. Наверное, помогло то, что он представил, как на это посмотрят его родители. Как они будут разочарованы, если их сын, герой и гордость планеты, превратится в растлителя несовершеннолетних.

Ему надо держаться от нее подальше, размышлял Тхорн, относя ее домой ближе к вечеру. Но вместо этого он остался на ночь у родителей. Он не мог бросить ее перед судом. Родители отреагировали встревожено, когда поняли, что что-то случилось, но Асхелека лишь невинно сообщила, что он ее вылечил, глядя на него глазами, полными благодарности, и их не стали ругать. А Тхорн подумал, какое счастье, что он сдержался и действительно заслужил ее благодарность, а не страх.

Они обсудили с отцом предстоящий процесс, и тот согласился, что лучше ему остаться рядом с Асхелекой до этого времени. Никогда прежде он не чувствовал себя таким мошенником, не сделав ничего дурного.

Оказавшись в своей спальне, он завалился на кровать, открыл календарь на коммуникаторе и посчитал количество месяцев до дня ее совершеннолетия — шесть с половиной. Потом сосчитал количество дней — получилось много — сто девяносто восемь. Отшвырнув коммуникатор, он закрыл глаза и накрыл их рукой, согнутой в локте, представляя, как крадет ее. Это могло бы быть как в исторических романах, только раньше девушек утаскивали на лошадях в безлюдные места, чтобы лишить невинности, а он затащил бы ее на корабль и улетел на какую-нибудь планету подальше, чтобы вернуться после ее совершеннолетия. Формально закон никак не мог его за это наказать, если удастся избежать ареста до ее дня рождения.

От этих мыслей Тхорн скрипнул зубами и едва не застонал. Какой воспаленный бред рождают его кипящие мозги! Вздохнув, он резко поднялся, распахнул шкаф и натянул спортивную форму. Немного физической нагрузки поможет ему снять напряжение, решил он, и направился в сад.

Упражнения захватили его, как это обычно и случалось. Тренировки в одиночестве всегда позволяли ему уходить глубоко в себя, чтобы найти там невидимый баланс, или хотя бы нащупать его. Он уже завершал разминку и думал, стоит ли глубокой ночью изматывать тело еще больше, когда почувствовал ее — совсем рядом.

— Это очень красиво, — тихо сказала Асхелека, глядя на него во все глаза. Вне всякого сомнения, она наблюдала за ним какое-то время — и он даже не почувствовал!

— Хеле, — пробормотал Тхорн, отступая на шаг. В голове мелькнуло: какая ирония. Скоро она будет смотреть на него совершенно спокойно, а он — все больше и больше начнет бояться ее присутствия.

— Ты тоже не можешь заснуть, да?

— Ты очень наблюдательна, — не удержался он. Наверное, насмешничать над столь юными созданиями нехорошо, но это служило ему хорошей защитой. Красноволосая фея бросила на него укоризненный взгляд, но ничего не сказала, и, на его удивление, он не почувствовал никакой обиды. От нее исходило слишком сильное любопытство.

— Тебя не было семь месяцев… только не говори снова, что я наблюдательна, — с легкой задиристой улыбкой добавила она. — Просто… можешь рассказать, где был?

Тхорн совершенно не был готов к беседе с ней в середине ночи, но в тот момент угрозы не ощущал, да и спать не хотелось. Немного подумав, он кивнул:

— На вылете. Одна планета из сорок первой галактики запросила помощь. Мы участвовали в антитеррористической операции, а потом тренировались.

— Там всего одна планета, Тхорн. И, кажется, довольно дикая, — ее глаза сузились. — У них же огнестрельное оружие не запрещено, и все такое.

— И все такое, — кивнул он, не скрывая от нее ироничного огонька в глазах, хотя и заметил за собой повышенную вредность. Но против его ожиданий ее это снова не задело — наоборот, ее тонкое хорошенькое личико вытянулось, обнаружив искренние переживания:

— Но это же так опасно! Ты… ты довольно крупная мишень.

Ее слова заставили его покатиться со смеху.

— Так меня давно никто не оскорблял, — проговорил Тхорн, улыбаясь, и добавил, заметив непонимание в ее взгляде: Мишенью мы называем необученных новеньких мальчишек.

— Но я не это имела в…

— Я знаю. Просто шучу.

— Не знала, что ты умеешь шутить, — вырвалось у нее.

— Я кажусь угрюмым? — осведомился Тхорн с искренним интересом. Он понятия не имел, каким выглядит в ее глазах, даже после всех сканирований.

— Немного… не знаю.

Асхелека снова смутилась. Тхорн машинально оглянулся на окна родителей: темные. Они все еще стояли в саду, в темноте, и, несмотря на то, что ночной ветерок был теплым, она начала ежиться.

— Пойдем в гостиную, если спать еще не хочешь, — предложил он, неожиданно для самого себя. И она с готовностью согласилась.

Взглянув на часы, казалось, минут через пятнадцать, Тхорн с изумлением обнаружил, что вот-вот наступит рассвет. Они просидели в гостиной, потягивая разбавленный сяши, около трех часов. Все это время Асхелека с интересом слушала его рассказы о вылетах, контрактах, о его друзьях, о Сезаре и даже о политике. Она задавала такие вопросы, которые заставляли задумываться и совершенно по-другому смотреть на многие вещи.