Читаем без скачивания Островитяния. Том третий - Остин Райт

— Получается, Островитяния — гедонистический рай!.. Но то, что ты называешь извращенным, здесь отнюдь не таково!

— Быть может, если выживание, такое как здесь, является главной целью; однако предположи, что люди с самого начала избрали путь медленного развития и сохранения условий своей жизни, чтобы добросердечие и гедонизм оставались наилучшими условиями для жизни и выживания, — разве тогда личность, стремящаяся все переделать, изменить, не показалась бы извращенной, выпавшей из общего гармоничного целого?

Филип покачал головой:

— Нельзя сдерживать самолюбивые притязания человека. Если личность отличается от своего окружения, у нее нет иного выхода.

— Такие личности обычно физически или нравственно ущемлены, либо это праздные люди, которым некуда девать свою энергию.

— Как ты можешь так говорить! Среди реформаторов — благороднейшие из людей!

— Ты прав, и это трагедия, что условия жизни сделали их таковыми.

— Джон, ты просто сноб, который носится со своей Островитянией, самодовольный и надутый сноб!

— Не знаю, но уж они во всяком случае не снобы. В них нет ни капли самодовольства. Их гедонизм идет от чистого сердца, ваш — нет. Доброта — тоже радость. Для островитян это естественно. Для островитянина доброта рождается из чувства общности и из сознания, что его потомок появляется на свет слабым и хрупким в отличие от вылупившейся из яйца рептилии или насекомого.

— Ты имеешь в виду, что у них развито семейное чувство?

— Необычайно.

— Уверен, что не больше, чем у нас.

Мне пришлось повторить то, что я уже рассказывал Глэдис об островитянской алии, о том, какую почву она давала для развития «семейного чувства», и объяснить, насколько алия и ания взаимосвязаны.

— Славно, славно, — ответил Филип, — но ты ни за что не убедишь меня, что твои островитяне довольствуются исключительно своим домашним очагом и своими женами.

— У них нет слова «жена», — возразил я. — Самое близкое, пожалуй, в буквальном переводе означает «возлюбленная-по-алии»… Но ты прав. Есть у них и другое понятие: апия — чувственное влечение к тому, кто не разделяет твоей алии.

— Я так и знал! Стало быть, и они не во всем совершенны.

— Они признают, что природа, как всегда не скупясь, щедро наделила мужчин и женщин привлекательностью и восприимчивостью друг к другу.

— Допустим! Но есть ли у них понятие безнравственных отношений?

— Слово «безнравственный» в островитянском отсутствует. Что же до отношений, лишенных алии, то надо помнить, что тесно связанные чувства алии и ании способствуют созданию такого общества, в котором, как нигде у нас, становится очевидной бесплодность отношений, основанных на одной лишь апии. Для нас «любовь» — это узы. У островитян мужчина или женщина еще менее склонны порывать с домом, семьей ради апии или даже ании, потому что их объединяет общая алия.

— И все же ты признаешь, что они безнравственны.

— Для них понятия «безнравственный» не существует. У них нет единых для всех случаев нравственных норм. Им они не нужны!

— Вот тут-то ты неправ! — торжествующе воскликнул Филип. — Нравственность заложена в человеке изначально, как врожденный инстинкт. Безнравственные люди ущербны.

— Ания — тоже естественный человеческий инстинкт, но все это не нравственность.

— И все-таки они безнравственны, согласись.

— Если ты подразумеваешь любовников, которых не связывает алия, то ты прав.

— Я вовсе не то имел в виду. Я говорю о любовных отношениях помимо супружеских.

— Это другое дело, — ответил я. — Женщина, согласившаяся разделить твою алию, формально считается твоей женой, но если она утрачивает это чувство и появляется другая, его разделяющая, то право первенства переходит к ней. Подобные отношения никто не осудит.

— Это безнравственно, — сказал Филип.

— Пусть, но какая разница?

— Джон, они развратили тебя! Ты перестал ощущать границы нравственности.

— Пусть… то есть если бы я жил там.

— Хочу только сказать: надеюсь, что ты не позволишь себе настолько опуститься.

— Стало быть, обладать женщиной, которая не разделяет с тобой алии или не твоя жена, значит опуститься?

— Ну конечно!

— Тогда я предпочел бы оказаться там! — сказал я в порыве внезапного гнева, без всяких угрызений вспомнив о своих отношениях с Наттаной, однако тут же пожалел об этом. Брат глядел на меня удивленно, в глазах его зажегся огонек.

— Теперь наконец все ясно! — воскликнул он. — Зачем только ты лгал Алисе, когда она спрашивала тебя об этом? Мы все полагали, что ты вел приличную жизнь.

— Я скрыл сам факт, но насчет приличий сказал правду. Правила морали, жесткие нормы поведения делают ложь разумной и неизбежной.

— У тебя была любовница, Джон?

— Да.

— Я бы не назвал это приличным.

— Почему?

— Ты был влюблен в нее? — настаивал Филип.

— Мы оба поняли, что это не ания.

— Тогда я не могу простить тебя.

— Простить! За что?

Огонь в его глазах разгорелся.

— Если хочешь знать, — почти выкрикнул он, — я считаю подобные отношения, тем более если люди не любят друг друга, скотскими!

— Если невинный молодой человек и невинная девушка сходятся, в этом нет ничего скотского, Филип, в том смысле, который ты придаешь этому слову. Это прекрасно, уверяю тебя! Однако мы не так уж и расходимся во взглядах, потому что и вправду такие отношения могут вызвать и в нем, и в ней чувство мнимой ании.

— Если они женаты?

— Необязательно.

— Рад, что ты так считаешь, Джон.

— Я не считаю, я знаю. В подобных случаях ты уже не способен делать что-либо по-настоящему полезное и ничто не приносит тебе удовлетворения.

— Значит, не все еще потеряно! Я слышу в тебе голос совести.

— Голос… чего?

— Совести, Джон!

— Я не понимаю, что это значит! — воскликнул я, стиснув голову руками.

— Нет, понимаешь.

— Я прекрасно сознаю, что я сделал, — ответил я. — Мне также известны некоторые последствия.

— Значит, в глубине души ты сожалеешь!

— Я ни о чем не жалею!

Филип на мгновение умолк, потом воскликнул:

— С такими мыслями тебе и в самом деле лучше вернуться туда!

— Вполне вероятно, я так и сделаю, если мне до конца жизни будут устраивать здесь подобные сцены. Я имею в виду не только тебя, Филип. Мне противны идеи, которые ты отстаиваешь.