Читаем без скачивания В дни войны и мира - Михаил Петров

Сразу же после прорыва блокады началось строительство железной дороги Поляны — Шлиссельбург и железнодорожного моста через Неву. Несмотря на мороз, неоднократные бомбежки и артналеты врага (ведь фашисты не были окончательно отброшены от стен города), мостовики и дорожники работали не покладая рук. Благодаря их мужеству и упорству 33-километровый железнодорожный путь и мост через Неву были возведены всего за 15 дней вместо 20 по заданию. Этот трудовой подвиг совершили 9-я и 11-я отдельные дорожные бригады и специальные части Наркомата путей сообщения под общим руководством И. Г. Зубкова.

Первые поезда пошли в Ленинград в ночь на 6 февраля. Они доставили туда продовольствие, оружие и боеприпасы. А всего до конца года по вновь наведенному пути проследовало в город на Неве 3104 поезда. Вполне попятно, что все это значительно приблизило день полного освобождения Ленинграда от блокады.

День 6 февраля мне памятен особенно. Именно в этот день для доставки пакета с личной информацией и за получением совершенно секретных документов в Ставке, связанных с дальнейшими операциями Ленинградского и Волховского фронтов, Климент Ефремович направил в Москву Л. А. Щербакова и меня.

Наш путь со станции Новый Быт, куда до этого переместился поезд К. Е. Ворошилова, лежал через Волхов, Тихвин, Неболчи, Валдай, Калинин. Почти сутки нам потребовались для того, чтобы добраться по этой дуге до столицы. В пути сделали всего лишь три пятнадцатиминутные остановки. И то для дозаправки машины бензином. Устали, конечно, здорово, но виду никто не подавал. Главное — дело.

В Москве пробыли два дня. Наконец Л. А. Щербаков получил в Ставке необходимые документы, и мы тронулись в обратный путь, на Волховский фронт.

До Калинина добрались благополучно. Но вот в районе Неболчи, Тихвин нас застала сильнейшая метель. Дорогу вмиг замело. Поначалу пытались подталкивать машину руками. Но она так часто застревала в снегу, что мы, окончательно выбившись из сил, решили передохнуть, а утром (дело было поздней ночью) двинуться дальше.

Пока еще из машины не выдуло тепло, заснули. Проснувшись же, обнаружили, что ни одна дверца не открывается. Нас занесло. Но кое-как выбрались наружу.

Ветер, к счастью, уже стих. Кругом — белая безлюдная целина. И ночь. Щербаков приказал мне:

— Михаил Иванович, ищите дорогу. И сколько бы ни потребовалось времени, добирайтесь до первого телефона, связывайтесь с Борисом Сергеевичем Сахаровым (начальник охраны К. Е. Ворошилова. — М. П.), просите немедленной помощи. Пусть высылает навстречу грузовик повышенной проходимости. Иначе нам не выбраться.

Пошел по сугробам вперед. Куда ни кинь взгляд — ни одного огонька. Полнейшая неизвестность. Лишь телеграфные столбы уходили куда-то в ночь.

Поначалу торил путь без отдыха, держа направление по этим столбам, потом пришлось на несколько минут делать остановки, чтобы перевести дух. Время, чувствовалось, уже близилось к рассвету, а впереди ни малейшего признака жилья…

Прошло еще около часа. И вдруг на горизонте показались-таки силуэты домов! Прибавил шагу. Подошел к первому дому, в подслеповатом окошке которого мерцал огонек. На мое счастье, в избе как раз размещался промежуточный узел военной связи.

Меня встретил капитан. Я предъявил ему свои документы, сообщил, что являюсь адъютантом представителя Ставки ВГК Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова. Попросил связать меня с маршалом через позывной «Кама». Но капитан ответил, что такого позывного уже нет.

— Значит, его сменили, пока мы были в пути, — говорю я и настаиваю на соединении меня с вагоном маршала. Капитан, порывшись в справочниках, дал наконец приказ телефонистке соединить…

— Кто это? — послышалось в телефонной трубке.

— Это я, Петров, — отвечаю, узнав голос Бориса Сергеевича Сахарова. И тут же излагаю свою просьбу.

— Машина немедленно выйдет навстречу, — заверил далекий голос.

Поблагодарив связистов, довольный, направился назад, к своей машине. Дорогу уже расчищали местные жители и бойцы. Транспорт хотя и медленно, но уже начал продвигаться вперед.

— Ну как, дозвонился до Сахарова? — встретил меня нетерпеливым вопросом Л. А. Щербаков.

— Говорил лично с ним. Борис Сергеевич обещал выслать вездеход немедленно. Думаю, что он уже наверняка в пути.

Но не ожидать же на месте! Тронулись помаленьку вперед. А под Тихвином нас уже встретила трехосная грузовая машина. Она взяла эмку на буксир и довольно быстро доставила на станцию Новый Быт.

Будто в мгновения спрессовались несколько часов короткого отдыха. И 12 февраля по указанию К. Е. Ворошилова мы уже снова отправились в многокилометровый путь. Везли особое задание Ставки Маршалу Советского Союза Г. К. Жукову, который находился на Северо-Западном фронте, под Осташковом, в группе войск генерал-полковника М. С. Хозина.

Была и еще одна цель этой поездки: получить от маршала Г. К. Жукова информацию об общем плане действий группы М. С. Хозина. Она требовалась К. Е. Ворошилову для доклада.

И снова бесконечные злоключения. По дороге попали в автомобильную пробку из машин в четыре ряда. Вначале продвигались метр за метром. Затем уже стояли. А никаких объездов нет.

Из автомобильного затора удалось выбраться только через четырнадцать часов. В Осташкове, в штабе особой группы, были уже ночью. А рано утром 14 февраля двинулись обратно на станцию Новый Быт.

И снова не обошлось без происшествий. Опять получилась задержка, опять автомобильная пробка. Правда, несколько меньшая, чем в первый день. Но и то задержались часов на шесть. К счастью, стоял густой туман, он-то и спас нас от ударов вражеской авиации.

Поздно вечером добрались наконец до Нового Быта, представили Клименту Ефремовичу документы, полученные от Г. К. Жукова.

К этому времени наши войска овладели уже 1-м и 2-м поселками, Красным Бором, 8-й ГЭС, железнодорожной станцией Поповка и рядом других населенных пунктов. Но главная задача Волховского и Ленинградского фронтов заключалась все же в том, чтобы ликвидировать синявинскую группировку противника и выйти на реку Мойка. А сделать это было не так-то легко, поскольку противник уже успел подтянуть сюда свежие силы и имел у себя в первой линии, на участке в 20 километров от Арбузове до Гонтовой Липки, пять пехотных дивизий. То есть по одной на каждые 4 километра фронта.[10]

В 3.00 20 февраля мне довелось присутствовать при докладе К. Е. Ворошилова И. В. Сталину об обстановке под Ленинградом. Климент Ефремович, в частности, сообщил Верховному, что противник то и дело занимает промежуточные оборонительные рубежи и контратаками с танками задерживает наступление войск 55-й и 67-й армий Ленинградского фронта. Части же 54-й и 2-й ударной армий Волховского фронта, встретив упорное сопротивление гитлеровцев, вообще ведут бои едва ли не на своих прежних рубежах.