Читаем без скачивания Наваждение - Джессика Марч

— Если вы мне все же разрешаете поужинать, миссис Чардаш, я лучше переоденусь.

— Ники, — быстро произнесла заведующая, — ведь тебя же называют Ники? — Ники кивнула, и миссис Чардаш продолжала:

— Пока, кроме тебя, в «Вейл» еще никто не приехал. Я очень хотела поужинать вместе с тобой, потому что, мне кажется, нам было бы неплохо познакомиться ближе, а сейчас есть прекрасная возможность для этого. И можешь не переодеваться. — Она опять улыбнулась.

Ники тронула ее дружелюбная улыбка, однако же она была в нерешительности. Заведующие всегда заставляли ее надевать к ужину платье, даже летом, когда не было других девочек. Возможно, эта новенькая еще не знает местных правил.

— Миссис Чардаш, но правила поведения…

— Я знаю о ваших правилах, — сказала миссис Чардаш. — Правила необходимы для того, чтобы в таких коллективах, как наш, был определенный порядок. Но правила нужны для того, чтобы было удобно, а не для того, чтобы нас порабощать. Запомни, Ники, мы не должны быть рабами правил. — Она махнула рукой в сторону столовой и пошла впереди.

Ники, чуть помедлив, направилась за ней. Неужели миссис Чардаш только что пыталась ей внушить, что правила позволено нарушать? Эта женщина действительно не похожа ни на одну из заведующих, с которыми Ники приходилось иметь дело прежде.

Во время ужина они действительно немного больше узнали друг о друге, особенно Ники, которую заведующая просила называть себя Хелен. Во-первых, она узнала, что Хелен готовит не просто хорошо, а великолепно, просто сказочно. Наваристый гороховый суп с копченым окороком и ароматный гуляш с маринованной репой и стручковой фасолью не были — впервые за время пребывания Ники в интернатах — ни переваренными, ни водянистыми. Голодная после упорных тренировок, поглотивших большую часть ее энергии, Ники попросила добавки и первого и второго.

— Только не думай, что тебя так будут кормить всегда, — с улыбкой сказала Хелен. — Просто я сегодня особенно постаралась. Но вообще-то я думаю, тебе нужна будет особая диета, чтобы восстанавливать силы после тренировок, хотя мне придется готовить чуть побольше для этого.

Когда начинались занятия, то еду в основном готовили дежурные по кухне, заведующая лишь давала им необходимые указания и иногда могла приготовить для них какой-нибудь особенный десерт. Так что Ники обычно обеспечивала себя сама необходимой едой. Однако она тем не менее оценила предложение Хелен: впервые кто-то из заведующих предложил ей свои услуги.

Хотя Ники и стеснялась задавать вопросы личного характера, она все же надеялась узнать у Хелен, каким образом она попала в «Блю Маунтин». Все другие заведующие казались ей несколько одинокими и неуверенными в себе, поэтому им так хотелось получить должность, где бы они приобретали некоторую власть, а также «семью», что давала им эта работа. Однако Хелен казалась ей человеком более независимого характера.

— Вы так прекрасно готовите, — сказала Ники, — что я удивляюсь, почему вы приехали сюда, вместо того чтобы открыть где-нибудь ресторан.

Та бросила на нее лукавый взгляд. Хелен догадалась, что Ники пытается выведать у нее что-нибудь о ее жизни.

— Это не так уж трудно понять. Мне кажется, что ничто не может сравниться с работой учителя. А здесь такое приятное место, да и комнаты здесь очень уютные. Это тоже важно.

— Когда приедут все девочки, вам здесь уже не покажется так славно и уютно.

Хелен от души рассмеялась. Ники никогда не слышала, чтобы женщины, а тем более заведующие, так весело смеялись.

— Может быть, не так уж уютно и славно. Но, поверь мне, я люблю, когда в доме весело и шумно, когда много молодых девушек. — Она немного помолчала, затем тихо добавила:

— Я слишком долго была одинока, Ники… Как, наверное, и ты…

Ники отвернулась. Она была не прочь услышать рассказ о чьей-то жизни, но терпеть не могла рассказывать о себе.

Хелен, как будто почувствовав это, продолжала рассказывать о своей жизни, о всех тех перипетиях, которые привели ее в конце концов в «Блю Маунтин». Ники с увлечением слушала. Хотя Хелен Чардаш достаточно сдержанно рассказывала о себе, Ники дорисовала в своем воображении недостающие детали, и Хелен казалась ей героиней какого-то романа.

Она родилась в Будапеште, столице Венгрии, и жила там до 1956 года, когда началось восстание против русского гнета, которое начали студенты университета. К тому времени она была замужем за человеком, который преподавал в университете экономику, сама же она была практикующим врачом и надеялась стать одной из немногих женщин-хирургов в стране. После того как короткая революционная вспышка была подавлена с помощью советских войск, муж Хелен, Георгий, оказался среди группы интеллигентов, обвиненных в подстрекательстве, и его посадили в тюрьму. Хелен тоже пострадала: ее лишили права заниматься медициной, ей пришлось работать прачкой в той больнице, где она мечтала стать хирургом.

Эти пять лет были для нее очень тяжелыми. Затем ее мужа освободили из тюрьмы, и они обратились к коммунистическому правительству с просьбой об эмиграции. Однако в течение трех лет они так и не получили никакого ответа, хотя обращались с такими просьбами неоднократно. И тогда они решили бежать, рискуя погибнуть при переходе строго охраняемой границы с Австрией. Оказавшись на Западе, они сразу же отправились в Америку.

— Спустя некоторое время мой муж опять смог преподавать — правда, уже не в колледже, а в мужской подготовительной школе в Новой Англии. Пока мы были там, я тоже училась, а затем и сама стала преподавать. Георгий умер два года назад еще совсем не старым: ему исполнился только пятьдесят один год. Его здоровье было подорвано в тюрьме, а кроме того, он очень много курил, что мешало ему восстановить силы. Одна я не могла остаться в мужской школе. В прошлом году я закончила специальный курс обучения и получила диплом учителя, так что теперь имею возможность устроиться получше. Потому я и оказалась здесь.

Ники осторожно спросила:

— Но почему вы не вернулись к своей прежней профессии? Хелен отвела взгляд.

— Мы не всегда можем делать то, что нам хочется. Прошло слишком много времени, чтобы начинать все сначала. Я больше была нужна Георгию. Имелось много причин…

Впервые Ники почувствовала в голосе Хелен грустные нотки. Она уже сожалела, что задала этот вопрос. Лучше не говорить о том, что может вызвать печаль. Именно поэтому ей так и нравились прыжки в воду. Пока прыгаешь, забываешь абсолютно обо всем.

Чтобы как-то отвлечься от печальных мыслей, Хелен резко встала и начала убирать со стола. Ники хотела ей помогать, но та велела ей сидеть, пока она не принесет десерт — творожно-сливочный пудинг с тертыми орехами, вазу с виноградом и тарелку с различными сырами.