Читаем без скачивания Папа для Одуванчика - Николь Келлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отталкиваюсь от косяка, подхожу к койке и присаживаюсь рядом с Варей. Она, не мешкая, как мартышка, перебирается мне на колени и обвивает ручками за шею.
- А откуда ты узнала, Одуванчик?
- Как это, откуда? – дочь забавно выгибает брови и смотрит на меня так, что идиотом себя ощущаю за то, что глупые вопросы задаю. – Мама тебя так называла, когда вы по телефону разговаривали.
Вот теперь всё встало на свои места. По дороге в больницу я действительно позвонил Лизе, мы с ней перекинулись парой фраз на тему моего отцовства. Очевидно, маленькая матрешка подслушала наш разговор и ловко сложила два и два.
- Ты же правда мой папа, да? – дочь подпирает меня вилами к стене. Отпираться больше не имеет смысла, и я, набрав побольше воздуха в легкие, как будто собираюсь нырнуть в ледяную прорубь, резко выдыхаю:
- Правда, Одуванчик.
- А почему тогда ты мне сразу не сказал?
Картина маслом «Приплыли».
В палате воцаряется гробовая тишина, мы втроем переглядываемся друг с другом. Кудряш продолжает изображать памятник самой себе, а дочь нетерпеливо ерзает и заглядывает мне в глаза.
Я не успел дочитать в книжке до главы, где разъясняют, как и что нужно отвечать на детские каверзные вопросы. Но, думаю, врать не стоит.
- Так получилось, что я сам узнал об этом только пару дней назад.
В коридоре происходит какая-то возня, слышатся голоса. Группа врачей в белых халатах проходят мимо палаты. Лиза резко отмирает, отталкивается от подоконника. Делает два шага вперед и замирает, как будто наталкивается на стену.
- Сегодня обхода ещё не было, - Кудряш начинает сбивчиво оправдываться, - а вчера врача экстренно вызвали на операцию, и я не смогла с ним переговорить…Он только что прошел мимо…
- Понял, не дурак, - останавливаю взмахом ладони. - Беги, переговори. Заодно узнай, когда вас выписывают. Я посижу с Одуванчиком. Она никуда не убежит, не переживай.
- Конечно, не убегу, - бурчит дочь, насупившись и обняв себя ручками. – Мне же нельзя.
Лиза кивает, раздумывает о чем-то секунду, глядя на нас двоих, и резко срывается в коридор.
Едва за Кудряшом захлопывается дверь, дочь задирает голову и пронзает взглядом до самых глубин моей души.
- Пап, - вздрагиваю при таком непривычном обращении, - скажи, ты не хотел быть моим папой, потому что я хромаю? Поэтому не хотел, чтобы я узнала?
Смотрю на дочь, как будто впервые вижу.
Она без преувеличения удивительный ребёнок. Такая маленькая, а умеет бить, не ударяя. И я только сейчас осознаю, что мое легкомысленное отношение к женщинам и одноразовым связям имеет куда более серьёзные последствия.
Из-за этого пострадала моя дочь.
Она сделала неправильные выводы, и случилось самое ужасное – Варя подумала, что не нужна мне. Подумала, что я не буду любить ее за то, что она пока не такая, как все.
Эта ситуация преподносит мне серьёзный урок. Я только сейчас понимаю истинный смысл фразы, однажды сказанной нам с Динаром моей мамой: за своего ребёнка всегда нестерпимо больно. Больнее, чем за себя.
А мне больно. Внутри, там, где мое черствое и эгоистичное сердце. Грудину печет, и меня всего раздирает на куски.
У меня есть только один-единственный шанс, чтобы все исправить. И я не должен облажаться.
Осторожно ссаживаю Одуванчика на койку. Опускаюсь перед ней на колени, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Мне невероятно сложно, потому что я ни хрена не знаю, как объяснять подобные вещи детям. Но решаю придерживаться выбранной тактики – быть предельно честным.
- Послушай, Варюш, - беру её маленькие ладошки в свои. Дочь улыбается, и меня немного отпускает. – Я не «не хотел». Мне просто было нужно немного времени, чтобы подготовиться. Понимаешь, у меня никогда не было вот таких вот очаровательных кудрявых девочек. Я просто не знаю, что с тобой делать. Боялся ошибиться. Хотел узнать тебя получше, а потом устроить сюрприз. Но все вышло не так, как я думал. Мне придется всему учиться на ходу. Я не обещаю, что быть хорошим папой получится с первого раза, но я буду стараться. Запомни: тебе ничего не нужно делать, чтобы мне понравиться. Вот это, - поглаживаю травмированную ножку, - временно. Мы решим этот вопрос, и ты обязательно пойдешь в школу танцев. Я – твой папа, и моя дочка мне итак нравится, - понижаю голос, и Одуванчик доверительно подается вперед, чтобы лучше слышать. - С самого первого раза. Залезла как заноза в задницу, и хрен вытащишь.
Я, кажется, перегнул с серьёзностью. Наверно, эта малышка многое не поняла из того, что я сказал, но вроде бы сработало.
- Как заноза? В задницу? – Варюша хихикает, повторяя за мной и прикрывая ладошкой ротик.
- Тсссс, это плохое слово, его говорить нельзя. Если мама услышит, даст ремнем по жопе.
- По зопе?
Даааааа, быть образцовым отцом мне ещё учиться и учиться...
- А это хорошо? Ну, про занозу в… – Одуванчик склоняет голову набок и покачивает ножками в воздухе.
- Узнаем, - пожимаю плечом, улыбаясь. - Но, думаю, неплохо.
Дочь важно кивает. Замолкает. Хмурит бровки, внимательно разглядывая меня, прикусывает пальчик. Ох, кажется, красота моя что-то задумала. Мне это уже не нравится…
- А мы теперь все вместе будем жить, да? Ты, я и мама?
- Эээээм, нет, Одуванчик. Я буду жить отдельно, как и раньше.
- А почему? – упрямо добивается ответа дочь. Интересно, в кого она такая, а? – Мама и папа всегда живут вместе! У девочек в садике так!
- Понимаешь, не всегда родители живут вместе. Так бывает. Думаю, твоей маме не понравится, если я перееду к вам…
Дочь коварно улыбается, строит мне глазки. Обнимает за шею и целует в щеку.
- А давай мы её попросим. Вместе! Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Ну, пааааааап! Папочка…
Ох, я только два дня как отец, а собственная дочь из меня уже канаты вьет…
- А давай мы её ещё вместе поцелуем! Она точно согласится, вот увидишь! – продолжает уговаривать медовым голосочком Варюша.
Знала бы ты, дочь, что если я поцелую твою маму, она не то, что не согласится, не обрадуется, мягко говоря. Не обрадуется настолько, что я потом долго буду с синяками на лице ходить.
Но признаться честно,
