Читаем без скачивания Муж и жена - Уилки Коллинз

Разговор в отсутствии Бишопригса оживился. Анна опять подошла к окну, беспокойство все не отпускало ее,

— Где вы сейчас находитесь по мнению ваших друзей в Уиндигейтсе? — спросила она тихо.

— Они думают, что я смотрю свое новое имение и знакомлюсь с арендаторами.

— Каким способом вы думаете добраться туда сегодня?

— Поездом, наверное. А под каким предлогом я покину вас сразу же после обеда? Не сомневаюсь, что скоро сюда пожалует сама хозяйка. Что она скажет, если я уеду куда-то на поезде, а «моя женушка» останется здесь одна?

— Мистер Бринкуорт, ваша шутка неуместна.

— Простите.

— О предлоге не заботьтесь. Я что-нибудь придумаю.

— Вам ехать на юг или на север отсюда?

— На север.

Дверь в комнату вдруг широко распахнулась, и мистер Бишопригс явился с обедом. Анна резко отодвинулась от Арнольда. Мистер Бишопригс принялся расставлять блюда, а его единственный глаз с упреком взглянул на Анну.

— Я ведь говорил, стучаться не буду, нечем. Так что не корите меня, мадам.

— Где вы сядете? — спросил Арнольд, пытаясь отвлечь внимание Анны от назойливой фамильярности папаши Бишопригса.

— Все равно! — теряя терпение, воскликнула Анна и переставила стул на другую сторону стола.

Мистер Бишопригс вежливо, но решительно поставил стул на прежнее место.

— Ради бога! Что же вы делаете? Сидеть за обедом далеко от мужа! Вопиющее нарушение медового месяца!

И он повелительно взмахнул салфеткой, указывая на один из двух рядом стоящих стульев. Арнольд поспешил вмешаться.

— Не обращайте внимания, — сказал он Анне. — Пусть делает, что хочет.

— Хорошо, пусть. Только давайте скорее кончим эту комедию. Мне долго ее не вынести.

Они сели за стол там, где указал папаша Бишопригс. Сам он встал позади них в двойной роли мажордома и ангела-хранителя.

— На первое — форель! — провозгласил он, торжественно снимая крышку. — Еще полчаса назад она резвилась в воде. И вот уже лежит зажаренная на блюде. Символ человеческой жизни. Отвлекитесь на секунду от ваших забав и поразмыслите над этим.

Арнольд взял ложку и положил на тарелку Анны одну форель. Мистер Бишопригс водрузил крышку на место. В лице его выразился священный ужас.

— А где молитва перед трапезой?

— Какая молитва, форель остынет!

Мистер Бишопригс благочестиво зажмурил единственный глаз и крепкой дланью удержал крышку на блюде.

— Возблагодарите господа за посланную вам пищу! — произнес он умильно, открыл единственный глаз, и крышку точно сдуло. — Совесть моя чиста. Вот теперь приступайте!

— Отошлите его ради бога! — взмолилась Анна. — Он невыносим.

— Ступайте, Бишопригс, мы больше в вас не нуждаемся, — распорядился Арнольд.

— Хе-хе, я ведь зачем остался — прислуживать, — возразил мистер Бишопригс. — Вот уж и тарелки надо сменить… — тут он на какой-то миг замолчал; его осенило — подсказал жизненный опыт, — что можно и по-другому расценить распоряжение Арнольда. — Посадите ее к себе на колени, — шепнул он Арнольду на ухо, — не стесняйтесь, — и прибавил, обратившись к Анне: — Корми его своей вилкой, сколько душе угодно. Я найду, чем заняться… В окно разве поглядеть…

Мистер Бишопригс подмигнул и удалился к окну.

— Ну полно, полно. — Арнольд стал утешать Анну. — Согласитесь, в этом есть и комическая сторона. Постарайтесь взглянуть моими глазами.

Мистер Бишопригс вдруг отошел от окна и возвестил о новом неожиданном осложнении.

— Дети мои! Вы в самое время нашли приют под этой крышей. В ненастье сюда не доберешься.

Анна испуганно взглянула в окно.

— Собирается гроза! — воскликнула она.

— Хе-хе. Вам-то бояться нечего. Вон какая туча заходит снизу, — показал он. — Отсюда туча, оттуда ветер. Быть грозе — примета верная.

В дверь опять постучали. На этот раз, как Арнольд и предвидел, появилась сама хозяйка гостиницы.

— Я заглянула, сэр, — обратилась миссис Инчбэр к Арнольду, — узнать, всем ли вы довольны.

— Я говорю с хозяйкой гостиницы? Очень приятно, мадам, очень приятно.

У миссис Инчбэр была причина наведаться к новым постояльцам, и она без дальнейших церемоний выложила ее.

— Простите меня, сэр, — продолжала она. — Я была занята, когда вы явились сюда. И я не могла задать вам один вопрос, который, как хозяйка гостиницы, должна задать. Верно ли я поняла, что вы хотите снять этот номер для себя и жены, вот этой леди?

Анна подняла голову, готовая ответить. Арнольд крепко сжал под столом ее руку, призывая к молчанию.

— Да, вы не ошиблись. Я хочу снять этот номер для себя и жены.

Анна опять попыталась что-то сказать.

— Этот джентльмен… — начала она.

Арнольд опять остановил ее.

— Этот джентльмен? — мисс Инчбэр вытаращила глаза. — Я только простая бедная женщина, мадам. Вы, верно, хотели сказать, «мой муж».

В третий раз Арнольд сжал ее руку. Миссис Инчбэр буравила ее лицо беспощадным инквизиторским взглядом. Опровергни она сей час Арнольда, а признание было готово сорваться с ее уст, и разразится скандал. И расхлебывать последствия придется Арнольду, который был так добр к ней. О них заговорит вся округа, вся история дойдет до Бланш. Белая как полотно, с похолодевшими руками, не поднимая глаз, Анна согласилась на поправку и едва слышно прошептала: «Мой муж».

Добродетельная миссис Инчбэр вздохнула с облегчением и стала ждать, что молодая женщина еще к этому прибавит. Но тут, к счастью, Арнольд сообразил, как спасти положение и выслать хозяйку вон.

— Успокойся, дорогая, — обратился он к Анне и тут же прибавил, обернувшись к хозяйке: — Приближение грозы всегда так на нее действует. Я знаю, как этому помочь. Благодарю вас, я сам справлюсь. Если понадобится, я за вами пошлю.

— Как вам будет угодно, сэр, — ответила миссис Инчбэр и, обратившись к Анне, принесла ей с топорной учтивостью свои извинения, встреченные молчаливым протестом.

— Я не хотела обидеть вас, мадам. Вспомните-ка, вы пришли сюда одна, а для гостиницы важнее всего репутация.

И с этими словами хозяйка сделала наконец доброе дело — удалилась из комнаты.

— У меня темно в глазах, — прошептала Анна. — Дайте мне глоток воды.

Но именно воды на столе не было, и Арнольд велел мистеру Бишопригсу принести стакан с водой — тот стоял все это время в стороне, являя собой образец послушания и преданности.

— Мистер Бринкуорт, — сказала Анна, когда они остались одни, — вы ведете себя с непростительной беспечностью. Эта женщина не имела права ни о чем меня спрашивать. Зачем вы отвечали ей? Зачем вынудили меня…

Анна умолкла не в силах закончить фразу. Арнольд заставил ее выпить глоток вина и стал оправдываться с терпением и деликатностью, которые он с самого начала принял в отношении к ней.

— Зачем я помешал хозяйке захлопнуть за вами дверь, когда вот-вот разразится гроза, а у вас нет во всем свете места, где преклонить голову? — с мягкой улыбкой проговорил он. — Я понимаю, мисс Сильвестр, вам мучителен этот обман. Но с такими людьми, как хозяйка, приходится отбросить угрызения совести, как это не прискорбно. Я отвечаю перед Джеффри за ваше благополучие. Он скоро приедет за вами. А пока будем говорить о чем-нибудь другом. Слуга где-то замешкался. Выпейте еще глоток вина. Не хотите? Ну а я выпью за здоровье Бланш. — Арнольд сделал несколько глотков. — Такого жидкого хереса я еще в жизни не пивал.

Арнольд поставил бокал с вином на стол, и сейчас же в комнату вошел мистер Бишопригс со стаканом воды.

— Вы все-таки принесли воды, я думал, вы всю ее израсходовали на херес, — шутливо обратился он к слуге.

Услыхав эти кощунственные слова, мистер Бишопригс остановился как громом пораженный.

— Вот как вы говорите о бутылке самого старого хереса в Шотландии! — возмутился он. — Куда только мы катимся! Нет, молодое поколение непостижимо для меня! Милостивый дар провидения, то бишь продукт лучших виноградников Испании, выброшен на ветер, да, да, взят и выброшен на ветер!

— Вы воду принесли?

— Да, принес. И не только воду, но еще и известие. Мимо гостиницы только что проскакала кавалькада — в охотничью хижину, что неподалеку отсюда.

— А нам что до этого?

— Как что! Один всадник остановился у гостиницы и спросил молодую даму, которая пришла днем без провожатых. Как пить дать, он говорил о вашей леди. Стало быть, это до вас касается.

Арнольд взглянул на Анну.

— Кто-то должен был сюда заехать?

— Только Джеффри.

— Это исключено. Джеффри с братом едут сейчас в Лондон.

— Да вот он как раз, — сообщил мистер Бишопригс, глядя в окно, — спешился с коня. И направляется в дом. Господи спаси и помилуй! — воскликнул он в изумлении. — Кого я вижу! Воплощение дьявола! Сэр Патрик собственной персоной! Сущий дьявол, не человек!