Читаем без скачивания Брендинг, как сексуальное извращение (СИ) - Светлана Нарватова

Стоило ей отомкнуть замок, как в комнату разгневанной фурией ворвалась Саблезубая Зайка.

— Слушай ты, овца, убери свои грязные копыта от моего жениха! — прошипела блондинка, чуть наклонив корпус вперед и сжав кулаки.

Не то чтобы Котя испугалась, но адреналиновая атака заставила ее кишечник порекомендовать хозяйке избавиться от всего лишнего.

— Вы сейчас вообще к кому обращаетесь? — Котя постаралась выдержать нейтральный тон.

— Не нужно тут строить из себя дуру!

— Я, знаете ли, не люблю копировать чужих ролей, — не осталась в долгу Котя.

— Избавь меня от своих юмористических потуг! Ты поняла меня, сука? Если я еще раз узнаю, что тебя видели рядом с Тимуром, я устрою тебе такое, по сравнению с чем недавние неприятности с твоей репутацией покажутся тебе детскими шалостями, — продолжала шипеть Тимурова мегера.

— То есть я могу сообщить Тимуру Александровичу, что НАШИ неприятности — результат вашего праведного гнева?

— Пытаешься нас поссорить? Ничего у тебя не выйдет! Тимур любит меня! А ты для него — всего лишь очередная шалава. Которые у него всегда были, есть и будут.

— Не понимаю, чем вы так гордитесь, если честно. Но готова подписаться под каждым вашим словом. Итак, вы выполнили свою миссию. Теперь можете быть свободны.

— Ты еще будешь указывать, что мне делать?!

Терпение Коти подошло к концу:

— Миз почти-Альдиева, не соблаговолите ли вы покинуть мой номер? В противном случае мне придется доложить своему работодателю о том, что в моем контракте не значится пункт о необходимости выслушивать бешеных самок в период гона.

Видимо, у блондинки, — как ее там? Норы? — терпение тоже лопнуло, поскольку она бросилась на Котю с кулаками.

Екатерина Андреевна Кошкина тоже успела застать смутное время. Да и по ночному городу ей приходилось ходить нередко. Поэтому она не то чтобы умела драться, но пару-тройку приемов для самообороны знала. Подсечка — это просто. Тянешь противника на себя, перенося его центр тяжести на ближнюю к тебе ногу, и в один шаг переставляешь свою голень ему под коленку и толкаешь от себя. Не драться же с этой идиоткой, в самом-то деле? Как-то это уж совсем пОшло — две бабы, вцепившиеся друг другу в волосы.

Элеонора на падение отреагировала ревом. Вскочила и уже из коридора выкрикнула:

— Ты за это еще заплатишь!

Не успел Тимур заправить футболку в джинсы, как дверь раздался нетерпеливый стук, и в номер ввалилась зареванная Нора.

— Эта… твоя… рекламщица! — выговорила она между всхлипами.

— Что не так с рекламщицей?

— Я зашла к ней спросить, есть ли у нее заварка, а она… Она… — Нора вновь зашлась плачем.

— Что она? — устало спросил Тимур, усаживаясь на кресло.

— Сказала, чтобы я отсюда убиралась. Несла какую-то чушь, что ты принадлежишь ей, что стоит ей только пальчиком поманить, как ты бросишь меня, обзывала разными словами, бросилась на меня…

На словах про «пальчик» в голове Тимура на какой-то момент перемкнуло, и вспышка гнева залила глаза. Но когда он попытался представить себе, как все происходило, картинка никак не складывалась. Дерущаяся Котя? Вот Котю, подсыпающую в стакан Норы слабительное, Тимур мог представить без проблем…

— Ты ничего не путаешь? Может, тебе просто приснился дурной сон?

— Ты меня еще в галлюцинациях обвини!

— Зачем же. С Екатериной Андреевной я обязательно переговорю. Но и с тобой я тоже хотел поговорить. Присаживайся.

Тимур налил для Норы водички из графина. На всякий случай.

— Элеонора, я думаю, нам нужно проститься.

Всхлипы как рукой сняло.

— Ты хочешь, чтобы я уехала уже сегодня? — проговорила Нора.

— Это как ты хочешь, можешь и остаться. Я имею в виду, вообще. Расстаться.

— Тимурчик, милый, я понимаю, у тебя тяжелый период. А тут еще я со своими претензиями. Конечно, я не права. Я уеду, пройдет немного времени, у вас все наладится, и все будет, как прежде.

— Норочка, ничего как прежде не будет. Я понимаю, что поступаю непорядочно, отказываясь от тебя сейчас. Но свадьбы все равно не будет. Так что лучше сейчас, чем потОм.

— Как ты можешь так со мной поступить?!

— Мне правда очень жаль. Я понимаю, что это серьезный удар. Возможно, какой-нибудь круиз поможет тебе утешиться. Ты можешь выбрать любой по своему вкусу.

— Как ты можешь измерять любовь деньгами!!

— Нет, если ты отказываешься, я не настаиваю.

— Ну ты и козел! А если я беременна?

— Знаешь, я не хотел поднимать эту тему… Но раз уж ее начала ты… В общем, если ты беременна, то все претензии к твоему научному консультанту. Лично я всегда предохранялся.

— На что ты намекаешь?

— Я не намекаю. И твой научный консультант не намекал. Он весьма недвусмысленно высказывался по этому поводу в кругу своих друзей. Что, конечно, ему чести не делает. Но видимо у тебя такая карма — связываться с козлами.

— Можно подумать, ты все это время хранил мне верность.

— Не хранил, не спорю. Так я и не настаиваю на сохранении нашего союза.

— Чем эта рыжая дворняжка тебя околдовала? — лицо Элеоноры скривилось в презрении. — Сосет она, что ли, лучше?

— Ну, в этом вопросе я бы не был столь однозначен. У тебя получается профессиональнее, у нее — душевнее.

— Тогда почему она?

— Ты будешь смеяться, но у нее есть чувство юмора. — Минуту спустя он добавил: — А может, не будешь…

— Скотина! — Нора все-таки выплеснула на него воду. Сок отстирать было бы труднее. — Посмотрим, как ты будешь объяснять это моему дяде!

— Нора, я же не увольняюсь. Почему я должен что-то ему объяснять?

— Это ты ему будешь рассказывать. С меня довольно.

И она вышла, хлопнув дверью.

На ужине Котя не появилась.

Нельзя сказать, что Тимур этого не ожидал.

Но все же надеялся, что она сама оценит отсутствие Элеоноры.

Увы.

Собравшись с духом, Тимур постучался к Коте.

Та открыла, теплая и уютная, в коротеньком халатике и пушистых тапочках.

— Мой рабочий день уже закончен, Тимур Александрович. Всё завтра, — проговорила Котя, обнаружив его за дверью.

— Катя, нам нужно поговорить, — сказал он.

— Иди ты в ж… идите вы к жене своей будущей разговаривать, Тимур Александрович, — выпалила Котя на одном дыхании и захлопнула дверь.

Тимур завис перед номером, пытаясь осмыслить происшедшее.

Только поэтому он услышал продолжение.