Читаем без скачивания Халява для раззявы - Кондратий Жмуриков

Ну что ж, хлебнуть с утра горяченького не повредит. Костик воровато оглянулся, плеснув себе в миску пару половничков. Понятно, что к щам требовалось и хлеба. Костик прислушался – в коридоре и ванной никого. Он тихонько открыл хлебницу Мерзеевых и ловко достал ломоть белого хлеба. Обычно Нина Михайловна запирала свою хлебницу на висячий замок. Из вредности и что бы в очередной раз унизить своим недоверием соседей. Остальных-то она конечно обижала зря, кроме Костика по чужим кастрюлькам в их коммуналке не шустрил никто.

Сегодня, к большой радости Сивухина, Мерзеева забыла замкнуть хлебницу. Костик словно разведчик в тылу врага никем незамеченный пробрался в свою комнату и приступил к трапезе. Сейчас бы стаканчик холодного пивка или стопочку водочки, но на нет и суда нет. Сивухин с аппетитом похлебал горяченького. «Спасибо Зина, Зиночка, Зинуля. С такими кулинарными талантами и… холостая! Куда Козябкин смотрит?» – подумал он, доедая последнюю ложку.

Ну-с, теперь можно и за Мерзеевой следить. На сытый желудок оно куда как приятнее. Сивухин порылся по карманам, подсчитал кое-какую мелоченку, на один проезд не хватит, на слежку, тем более. Хотя, Костик, среди других талантов обладал еще одним, – он всегда и всюду ухитрялся ездить «зайцем». И ни разу не был пойман, разве только на заре туманной юности.

Мерзеева вышла из своей комнаты минут через сорок, часть газет она бросила в мусорное ведро и скрылась в ванной. Откуда тотчас же раздалось препротивнейшее пение. Костик достал газеты из мусора и бегло просмотрел содержимое страниц, в надежде узнать, что привлекло внимание Мерзеевой. Все объявления, касающиеся всевозможных оракулов, предсказателей и прочей ерунды были обведены красным карандашом. Что это, Нина Михайловна на старости лет решила заняться любовной магией? Может, Михеича хочет приворожить? Костик хихикнул, мысль показалась ужасно забавной. А может быть, это касается пропавшей марки? За Мерзеевой следовало все же приглядывать.

Нина Михайловна заперев дверь комнаты на ключ и напевая что-то из классики, решительным шагом покинула квартиру. Костик как тень следовал за ней. Мерзеева направилась к автобусной остановке, Сивухин туда же. Они вошли с разных площадок в салон автобуса. Мерзеева тут ж сигнала с места какую-то пигалицу с косичками. Нина Михайловна проехала пару остановок, пересел на другой автобус и вышла в районе бывшего Дворца Атеизма. Костик чуть не столкнулся с ней на ступеньках бывшего дворца, когда женщина на секунду притормозила в раздумье: идти или не идти? Костику ужасно хотелось знать, что Мерзеевой здесь понадобилось. Захотелось так, что аж уши зачесались.

Женщина достала из сумочки квадратик обяъвления, вырезанный из газеты, прочитала адрес еще раз и решительным рванула на себя стеклянную дверь дворца.

Костик видел как Мерзеева поднимается по широкой лестнице, разглядывая указательные стрелки. Идти или не идти? Вот какой вопрос встал перед Сивухиным. Ждать на улице, где стояла далеко не летняя погода, не хотелось. Костик прошмыгнул внутрь. На его удачу, в вестибюле была организован выставка Авангардистского творчества. Здоровые каменные бабищи, цементные ступки, колонны, скульптурные группы из бытовой техники, здесь можно было прекрасно скрыться от глаз Нины Михайловны.

Сивухин с видом ценителя расхаживал между непонятными творениями, назначение которых можно было понять, только прочитав табличку с имеем автора и названием работы. Неизгладимое впечатление на Сивухина произвел старый холодильник, выкрашенный в черный цвет, с чуть приоткрытой дверцей. Костик заглянул внутрь, там лежал целлулоидный пупс, выкрашенный в такой же черный цвет. Сие произведение, как гласила табличка было скульптурой, «Африканское чрево» Вероятно, холодильник символизировал беременную женщину, с младенцем. Но вот почему черную? И почему это считалось скульптурой? Нет, определенно, Костику были непонятны и неприятны авангардистские прибамбасы.

Мерзеева вернулась минут через сорок. Взволнованная, бормочущая что-то себе под нос, она не обратила внимание на выставку и ее посетителей. Костик незаметно приблизился, прячась за здоровенной кадкой с тощей пальмой. Нина Михайловна разговаривал сама с собой и разгляждовала какую-то квитанцию. Затем она скомкал бумажку и бросила ее на пол. Сивухин ловко поднял ее с пола развернул и прочитал: Спиритичские сенсы, 10 долларов. Салон мадам Гала – гипонтические опыты. Приписка крарсными буквами гласила: «За то, что клиент увидел в шаре ответственность несет он сам».

Мерзеева выскочила из Дворца и стала тормозить такси. Такой расклад Сивухина не устраивал. Платить за такси ему было совершено не чем, но куда направляется дамочка узнать было необходимо. Сивухин чуть ли не ползком приблизился в такси, К счастью, женщина говорила четко и достаточно громко. Костик прикинул расстояние. Туда на такси добираться минут десять, общественным транспортом, если повезет, минут тридцать. Стоит рискнуть. Костик сломя голову помчался до остановки, втиснулся в переполненный автобус, пропихивая впередистоящих внутрь. Главное, чтоб сегодня не было никакого месячника борьбы с безбилетными пассажирами, молил Костик. Иначе ему не успеть. Его мысли были как будто прочитаны кондукторшей, которая протиснулась к передним дверям. Отвратительным голосом женщина завопила:

– Передаем на билетики, передаем. На линии контроль.

Пассажиры на это призыв отреагировали без энтузиазма. Тогда кондукторша начала протискиваться сама. По дороге она трамбовала пассажиров, расчищая себе проход. Как водиться кто-то на кого-то наступил, кто-то кого-то обозвал, кто-то кого-то пихнул. Возмущенные пассажиры стали орать и ругаться, обвиняя во всем прыткую кондукторшу. Кондукторша тетка неопределенного возраста с худым, уставшим лицом и неопределенного цвета волосами огрызалась в ответ:

– Чего вы на меня орете? Прекратите. У меня тоже дети, мне их кормить надо. Мне план выполнять надо. И вообще, я при исполнении, не смейте а меня орать. А то у милиции высажу или вообще остановимся, будем стоять до тех пор пока все не оплатят проезд.

Дама при исполнении близко-близко придвинулась к Костику, требовательно посмотрев на него, давая понять, что за проезд нужно платить. Костик уже на подходе кондукторши сварганил на своем лице выражение полнейшей обреченности и смертельной болезни. Его лицо исказила страдальческая гримаса.

– Платить будем? – агрессивно спросила дама при исполнении.

Костик покачнулся, расстегивая пуговки на воротнике и хрипя, мастерски изображая удушение, трагически зашептал:

– Воздуху! У кого-нибудь есть валидол, мне плохо.

Костик довольно ловко имитировал приступ, закатил глаза, расслабился и медленно начал наваливаться на кондукторшу, руки его повисли как плети, ноги отказывались держать его. Перепуганная кондукторша (а кому охота потом объяснять со скорой или милицией) истошно завопила:

– Освободите место, человеку плохо! Дайте что-нибудь от сердца!

Пассажиры все же были людьми, они зашевелились, доставая из сумок, пакетов, карманов всевозможные лекарственные перепараты. С переднего сиденья были изгнаны розовощекие крупнотелые подростки, с хорошо накаченной мускулатурой. Костика уложили на сиденье и начали засовывать в от всякую дрянь в рот. Открыли форточку, дали попить водички. Сивухин «неприходя в сознание» отсчитывал остановки, чтобы не пропустить свою.

Естественно, у кого поднимется рука брать за проезд с фактически умирающего человека? Кондуктор он тоже человек, ничего человеческое ей не чуждо. Расчет Костика оказался верным, на нужной ему остановке народ уже рассосался, двери были свободными. Как только автобус остановился, Сивухин, все еще изображая страдающего, спокойно вышел, так и незаплатив. В арсенале Костика таких штучек было с десяток, главное верно угадать тип кондуктора и сыграть на его слабостях. А это Сивухину удавалось всегда.

Костик прошел немного пешком, и увидел нужный ему двухэтажный особнячек. Надпись гласила, что здесь работает некто Конго, экстрасенс и оракул. Табличка была солидная, золотая с выпуклыми крупными буквами, начищеная до блеска. Костик решил, что ему нужно попасть во внутрь, что бы убедиться, что мадам Мерзеева там. Он поднялся на крыльцо, позвонил и дверь тотчас же отварилась. Солидный дедок в униформе, смахивающий на швейцара и отставного генерала одновременно, пустил Константина.

Костик с любопытством огляделся, в таком месте он был первый раз. По его мнению, все эти колдуны должны были жить в окружении летучих мышей, жаб, и всяких ядовитых гадов. А их помощницами должны быть исключительно симпатичные молодые ведьмочки. Ничего этакого, особенного, Костик не заметил. К нему подошла молодая девушка в строгом костюме, с гладкозачесанными волосами, в очках. Ну ни дать ни взять школьная училка-мучилка. Она даже отдаленно не напоминал ведьмочку, хотя была очень симпатичной. На лацкане ее пиджака висел бейдж, оповещавший, что перед вами «Менеджер по работе с посетителями Татьяна Анатольевна Агишева».