Читаем без скачивания Перехват - Инна Георгиева

Я с удовлетворенным видом кивнула: отличная мысль. Осталось только воплотить ее в жизнь. И начать, пожалуй, следует с…

— Компьютер, — ласково обратилась к системе. — Набрать отца.

Если вы вдруг подумали, что я позвонила мэтру Уоррэну Доусону потому, что надеялась на его помощь в борьбе с паразитом по имени Фенрир, то вы ошиблись. Не настолько я наивна. Отец уже показал свое отношение к этому волку, и пытаться его переубедить было бы просто глупо. Но глава моей семьи являлся именно тем нелюдем, который мог приоткрыть доступ к инсайд-информации и дать возможность лучше узнать своего врага. Вот на это я и рассчитывала.

— Здравствуйте, отец, — сказала, когда компьютер создал его голографический бюст над моим столом.

Волк кивнул и отметил:

— Мне доложили, что ты отлично справилась с последним заданием, Джейн.

Забавная новость, учитывая, что мой рапорт вообще отклонили. И зачем писать отчеты, если их все равно никто не читает?

— Да, справилась, — ответила коротко, не спеша вдаваться в подробности. Но отец у меня был нелюдем любопытным, потому не упустил шанса уточнить:

— А как тебе с Тантом работается?

— Это… интересный опыт, — с трудом подобрала правильное выражение. Такое, чтобы и не соврать, и не опрокинуть на волка ушат обвинений и колкостей.

Отец улыбнулся одними глазами:

— Я рад, что ты к этому именно так относишься. Правильная позиция.

— Благодарю, — вернула улыбку и ненавязчиво перешла к сути вопроса: — И все-таки, отец, я не понимаю, почему лорд Тант почтил нас своим присутствием именно сейчас. Восемь лет мы отлично жили без него. А тут вдруг — раз, и «здравствуйте, я ваш наблюдатель!».

Я сделала расстроенное лицо, очень по-женски сморщив нос. Отец ответил внимательным взглядом, подумал и приказал:

— Компьютер, перейти на защищенный канал.

И только потом обратился ко мне:

— Не притворяйся, Джейн. Из тебя актриса, как из меня прима Большого театра. Хочешь знать, почему Фенрира приставили сейчас? Все очень просто — политика изменилась, и в МАРАП начался новый виток борьбы за власть.

Я невесело усмехнулась:

— Политика ворвалась в нашу жизнь?

— Политика и есть наша жизнь, Джейн, — ответил отец. — И после того как мы проиграли выборы, жизнь эта стала довольно безрадостной. Ты ведь знаешь, что МАРАП — крупнейшая негосударственная военная организация на Земле? По результату исследований прошлого года она заняла второе место в рейтинге самых влиятельных корпораций мира. Мы контролируем семь с половиной процентов всего мирового дохода. Как ты думаешь, при таком раскладе политика могла обойти нас стороной? Разумеется, нет.

Кажется, я начинала понимать, к чему клонит отец. Ни для кого не секрет, что один из членов совета директоров нашей организации является также первым заместителем главы Совета безопасности Союза. Да и другие директора имеют непосредственное отношение к государственной власти человеческого мира. Если присмотреться, наши представители отыщутся на позициях во всех трех ветвях. Выражаясь образно, МАРАП является самым крупным поставщиком нелюдей в человеческий мир. И отец прав: организация, которая имеет такое влияние, не может быть независимой.

— А партия воинов проиграла выборы… — пробормотала я.

Волк кивнул:

— Сейчас у аристократов есть десять лет на то, чтобы закрепиться во власти. Не такой и большой срок, если подумать. Особенно на фоне риска начала новой человеческой войны, во время которой поддержка их партии электоратом традиционно упадет. Единственный способ, которым они могут обеспечить себе защиту от нас, — это поставить своих нелюдей на максимальное количество ключевых постов. В политическом плане у них это получается довольно неплохо — наш замминистра уже подал в отставку.

— Как?! — ахнула я. — Мэтр Дикшит?!

— Да, Джейн. Буквально сегодня утром. Впрочем, это было предрешено с самого начала. Лорд Кавасаки приступит к исполнению своих обязанностей в ближайшее время. А на этой неделе он также войдет в состав совета директоров МАРАП.

Я потерла пальцами переносицу.

— Надо же, как интересно все складывается, — сказала напряженным голосом. Выходит, Фенрир — это так, цветочки. А вот отставка замминистра — уже такие ягодки, что впору задумываться о бункере. Впрочем, это ведь закон природы: если хочешь наполнить стакан вином, тебе сперва придется выплеснуть из него воду? Но уход Дикшита говорит о том, что рука у аристократов не дрогнет, и мир они под себя будут кромсать не жалея.

«Да… — с тоской пронеслось у меня в голове. — Кажется, я им не просто мешаю. Я им как кость поперек горла. Прямо нарушаю все каноны. Волчица-руководитель… конечно, они хотят меня заменить».

— Так дело, выходит, не только в моем нежелании браться за серьезные операции, — подняла на отца вопросительный взгляд.

Он ответил коротким пожатием плеч.

— Не только. Но… вот что я тебе скажу, Джейн. Если бы не твоя группа, тебя бы уже давно отстранили. Найти повод — это не проблема, можешь мне поверить. Но у тебя есть отличный козырь, который не позволяет вот так легко сбросить твою карту со стола.

Я улыбнулась.

— Да, моя команда уникальна, — сказала не без гордости. — Единственная в своем роде.

Отец слегка скривился:

— Это, конечно, тоже верно, но я сейчас о другом. Играть какую-то серьезную роль в человеческом мире могут только оборотни. То есть те нелюди, которые способны принимать форму гуманоида. Нам, волкам, к тому же помогает эмпатия. Именно поэтому мы являемся самой сильной и самой многочисленной группой нелюдей земного происхождения.

Эта информация была мне известна: такие факты сообщают на втором курсе академии. А потом на третьем, четвертом, пятом — и вплоть до выпуска. Воспитывают в нас таким образом любовь к своей расе. Но хотя я и слышала это раз пятьсот, отца перебивать не стала. Он редко позволял себе вот так со мной откровенничать. Такой шанс грешно было упустить.

— Но мы не единственные нелюди на этой планете, — продолжил волк. — Есть другие, так называемое «меньшинство». Им сложнее, но это не значит, что они не пытаются сражаться за свои права. Приплюсуй к этому еще инопланетян, которых с каждым годом в столице становится все больше, и ты поймешь, что нам не нужно открытое противостояние. В такой ситуации волки вынуждены идти на определенные уступки. И твоя группа — это прецедент. Она единственная, и поэтому о ней все знают. Если ее сейчас расформировать, будет грандиозный скандал, посыпятся обвинения в дискриминации. Но группа не может существовать без руководителя. По закону, если лидер, допустим, погибает во время исполнения боевого задания, группа временно расформировывается до назначения нового руководителя. На такое, конечно, можно решиться, но поскольку никто не знает, как тебе удалось свою группу собрать, никто не способен предложить тебе адекватную замену.