Читаем без скачивания Червь - Александр ЛАЗАРЕВИЧ

Американцы опомнились лишь в 1961 году, когда, сказав свое знаменитое «Поехали!», в космос стартовал первый человек, и на его космическом шлеме была все та же надпись: «СССР». Они опубликовали проект, согласно которому к концу 60-х годов должна была осуществиться многотысячелетняя мечта человечества: человек наконец побывает на Луне. Разумеется, этот человек должен воткнуть в лунный грунт древко звездно-полосатого американского флага. Так началась космическая гонка. Американцев прежде всего подгоняло стремление реабилитировать себя в собственных глазах, да и в глазах остальных стран, в качестве мирового лидера в новейшей технике. Сам по себе космос их не очень-то интересовал, их интересовала победа над соперником. Они так и не поняли, что заставляло советскую страну, в общем-то небогатую по сравнению с США, так рваться в космос. Им казалось, что главной целью советской космической программы было унизить их, американцев. На самом деле, если это и было верно, то лишь отчасти. Конечно, советские вожди никогда не дали бы денег на космос, если бы не видели в нем прямой политической и пропагандистской выгоды. Но у советского стремления в космос были гораздо более глубокие корни. То, что американцам представлялось чем-то вроде спорта, для советских было священнодействием, ритуалом, имевшим сокровенный магический смысл.

Советский народ устремился в космос в 50-е годы, когда разоблачение сталинизма подрубило раннесоветское «шариковское» понимание коммунизма («все отобрать и поделить»). Постепенно становилось ясно, что для того, чтобы создать общество, в котором человек не эксплуатировал бы другого человека, надо сделать так, чтобы человек все более успешно эксплуатировал силы природы. А для этого была нужна наука. Господствующая идеология по-прежнему продолжала называться коммунизмом — это было необходимо для обеспечения преемственности политической власти — но под тонким слоем марксистской фразеологии вызревала уже совершенно другая идеология — идеология техницизма. Пройдя варварский, сталинистский период своей истории, советский народ вступал в новую эпоху — эпоху высокой технической цивилизации. Этот народ быстро превращался из народа крестьян в народ инженеров и ученых. Когда американцы, пытаясь понять причину своего отставания в космосе, стали изучать советскую систему образования, они были потрясены высочайшим уровнем преподавания математики и естественных наук в тогдашней советской средней школе.

Именно в этой духовной атмосфере царства разума и торжества науки прошли первые десять лет жизни Андрея Ладогина, родившегося на рубеже 50-х и 60-х годов. Чуть ли не с рождения он знал, что живет в величайшей стране мира, прокладывающей путь всему остальному (и отсталому) человечеству. Технологическое превосходство Советского Союза над Соединенными Штатами было для него чем-то само собой разумеющимся. Первая в истории мягкая посадка на Луну автоматической станции, на которой были закреплены вымпелы с изображением советского герба и советского флага, еще раз подтвердила: у американцев нет ни малейшего шанса прийти на Луну первыми. Мягкая посадка «Луны-9» произошла в 1966 году. До объявленной американцами даты высадки человека на Луну, оставалось чуть более трех лет.

Чем ближе была эта дата, тем чаще город оглашался ревом испытываемых двигателей, теперь уже даже ночью: лихорадочная работа шла круглые сутки. Между тем, в 1968 году произошло событие, не укладывавшееся в миропонимание девятилетнего Андрея: американские астронавты первыми облетели вокруг Луны. Впрочем облет Луны, это еще не посадка — наши могли обойти их на этом, последнем этапе. Он надеялся на это до последнего момента, даже когда американский «Аполлон-11» был уже на пути к Луне: наши могли скрывать свой запуск, и объявить о нем только когда советские космонавты успешно достигнут Луны. Он не знал тогда, что Непоправимое уже произошло: 3 июля 1969 года на старте взорвалась ракета советской лунной экспедиции, и полностью разрушила стартовую площадку, для восстановления которой требовались годы.

В ночь на 21 июля 1969 года командир корабля «Аполлон-11» установил на поверхности Луны звездно-полосатый флаг. Андрей увидел это в видеозаписи в утренних новостях. Это было величайшим потрясением в его жизни. И не только в его. Что-то сломалось в душе советского народа, для которого космос был чем-то настолько важным, что запуск Юрия Гагарина вызвал всенародное ликование, а день гибели космонавта Комарова стал днем национального траура.

Комплекс неполноценности перед американцами, выражавшийся до этого в высокомерно-пренебрежительном к ним отношении как к загнивающему западу, качнулся словно маятник в другую сторону, в сторону самоуничижения и обожествления Америки.

Это был удар в самое сердце нарождающейся советской цивилизации, оправиться от которого она уже так и не смогла. Советский Союз лишился первенства в том единственном, что он умел делать лучше всех в мире. Самоосознание самого себя в качестве первопроходца, ведущего весь остальной мир к светлому высокотехнологическому будущему потеряло опору. До 21 июля 1969 года Советская Империя могла (по крайней мере для себя самой) найти оправдание любым своим поступкам в том, что она несла свет цивилизации отсталым народам; после 21 июля, в глубине своей души она уже не знала, для чего она существует.

Этот день стал началом конца Империи. Поначалу это было незаметно. Внешне все осталось как было, но это была только видимость: внутри, в душах, место идеализма занял цинизм. Так могучий дуб, у которого подрубили корни, может еще долго стоять и казаться таким же могучим как раньше, но внутри у него уже одна труха, и слабый порыв ветра может неожиданно свалить его. Когда через двадцать два года могучая Империя вдруг ни с того ни сего рухнула, американцы были удивлены до чрезвычайности: они так никогда и не поняли, который из их ударов оказался для соперника смертельным. Они просто наносили удары, потому что боялись, а боялись, потому что не понимали. Противник навсегда остался для них загадкой, которую они не хотели разгадывать, и когда он внезапно скончался, они вздохнули с облегчением. Они никогда не задумывались, во что могла бы вырасти эта нарождающаяся цивилизация, куда она шла, к чему стремилась, и не стало ли человечество беднее, когда она, пусть во многом и по своей вине, исчезла? Они знали только одно — это была цивилизация неамериканского типа, и этого было достаточно.

Свою победу в космической гонке тогда, в 1969-м, американцы восприняли чисто по спортивному — как победу в одном из «заездов», за которым последуют другие, скажем, экспедиция на Марс. Они даже опубликовали проект марсианской экспедиции, которая должна была состояться в 1981 году, или, самое позднее, в 1986-м. Но когда американцы поняли, что советские с ними в космосе больше не соревнуются, они положили свой проект на полку, и стали соревноваться с японцами в производстве легковых автомобилей…