Читаем без скачивания Генерал Власов - агент Стратегической разведки Кремля? - Лев Гицевич

— Я добился и еще кое-чего. Мы получаем статус союзников. Гиммлер предложил мне занять должность главы правительства, но я сказал, что ни я, ни Русский Освободительный Комитет… не могут взять на себя полномочий правительства. Это может решать русский народ… в свободном волеизъявлении. Я НИ НА ИОТУ НЕ ОТСТУПИЛ ОТ СВОИХ ТРЕБОВАНИЙ.

…Я просил его перевести из Франции наши «батальоны», если это еще не поздно, и подчинить их моему командованию.

Власов был удовлетворен. Он выиграл эту битву после многих унижений, которым он подвергался в течении двух лет. Служа своему народу он заключил соглашение с Гиммлером, как Черчилль со Сталиным».

Оказывается у Гиммлера с Власовым есть какие-то общие секреты. «Верный» Штрикфельд, видя что для него подстроена ловушка, что его застали врасплох, нагло и откровенно отшивают — обязан был заподозрить неладное. Власов в этой ситуации начинает ломать комедию, заявлял, что один не пойдет к Гиммлеру. Это спектакль для одного зрителя. Игра пошла такая убедительная, что Штрикфельд стал уговаривать Власова не возвращаться, не поговорив с Гиммлером.

Что на самом деле происходило в приемной. Ведь Штрикфельд в полной прострации — прошло более 30 минут, а Власов еще о чем-то беседует с Гиммлером, без присмотра и свидетелей. Более того, он начинает паниковать, опасаясь за участь Власова и за себя лично. СС контора суровая и жестокая.

Выйдя наконец-то от Гиммлера, генерал Власов начинает давать глубокую характеристику Рефхсфюреру СС. Откуда такие сведения? Явно не из только что состоявшегося разговора. Ведь их можно получить, наблюдая за человеком в разных жизненных ситациях, достаточно длительный период. Фактически, Власов передает Штрикфельду (своими словами) «Объективку» на Гиммлера, переданную из «ЦЕНТРА».

Более того, у Гиммлера явная «неуверенность», ни звука «о сверхлюдях» и евреях. Это говорит о том, что Гиммлер подавлен и раздавлен какими-то ужасными известиями. Вряд ли Гиммлер был «завербован» Бериевской Стратегической разведкой. Однако несомненно, Советская разведка чем-то очень крепко сумела прищемить Гиммлеру хвост, чтобы заставить его уважать Власова!

Штрик-Штрикфельд агент высочайшего класса, который в своей книге очень часто работает под «наивного простачка». Поэтому его надо не читать, а анализировать абзац за абзацем.

Все, что выше говорит Штрикфельду Власов — он произносит, находясь еще в приемной Гиммлера. Вокруг высшие офицеры СС, среди которых многие владеют русским языком. Зачем этот монолог у дверей кабинета Гиммлера? Ведь это явно последнее уточнение совместной «легенды» по поводу встречи «наедине» ВЛАСОВА И ГИММЛЕРА! Информация из первых рук для очень «любознательных», которые сторожат дверь кабинета Рефхсфюрера. Пресс-конференция без корреспондентов, в присутствии тех же самых генералов СС, выступая перед которыми Гиммлер в 1943 году назвал Власова «свиньей». В ответ Андрей Андреевич аттестовал его во всеуслышанье: «ТИПИЧНЫЙ БУРЖУА» — худшей характеристики для эсесовца быть не могло. Ведь все они боролись против англо-саксонского капитализма. Власов громогласно назвал Гиммлера «ограниченным, узким, педантичным, крестьянином из деревни». Короче, ОТОМСТИЛ ЗА «СВИНЬЮ». РЕВАНШ СОСТОЯЛСЯ.

Есть еще один любопытный штрих. Штрикфельд пишет о том, что «на обратном пути в Берлин, в спальном вагоне» он якобы «случайно» «оказался в одном купе с «лейб-медиком» Гиммлера Феликсом Керстеном, врачевателем с помощью природных средств и довольно странным человеком».

Керстен прямо заявил Штрикфельду, что «давным-давно выступал в пользу «нашего правого дела» и «влияет на Гиммлера во время сеансов лечения», не раз делал «добрые дела» и спас жизнь многим людям».

Штрик-Штрикфельд явно не случайно очутился в одном купе с личным лейб-медиком Гиммлера. Судя по всему — это была своего рода «конспиративная встреча» для обмена информацией между двумя агентами высочайшего класса.

Сейчас абсолютно достоверно известно, что Феликс Керстен был «тройным агентом» — работал одновременно на британскую СИС, УСС США и Советскую стратегическую разведку. Информация от Керстена попадал в Москву через фон Бальдега — офицера Швейцарской разведки, который был завербован Советскими спецслужбами.

Можно также с уверенностью утверждать, что Феликс Керстен, как минимум с 1941 года, поддерживал контакты и связи с тем самым загадочным «доктором Р.» — погибшим на Кубани мужем Адели Билленберг.

Далее Штрик-Штрикфельд пишет:

«Розенберг чувствовал себя глубоко уязвленным и развил бурную деятельность, подбивая нерусские национальные комитеты на протест против «пакта Гиммлер-Власов».

Не обращая внимания на грозовые вспышки на бюрократическом горизонте, Крегер приступил к созданию своего штаба. Он настаивал, по данным ему инструкциям, на том, что «НОВЫЙ ВЛАСОВСКИЙ КОМИТЕТ» должен быть объединяющим центром.

При деятельном участии Гроте было принято предложение Власова и его сотрудников образовать единый орган из представителей народов России под наименованием КОМИТЕТ ОСВОБОЖДЕНИЯ НАРОДОВ РОССИИ (КОНР).

…При этом между русскими и эсесовцами происходили споры и… столкновения. Но положение стало таким напряженным, что Крегер однажды пригрозил мне арестом.

…Ряд комиссий работал над проектом Манифеста, который должен был быть оглашен на торжественном собрании Комитета Освобождения Народов России. Собрание это, по предложению Жиленкова, должно было происходить в одном из славянских городов… Выбор пал на Прагу.

Большинство пунктов Манифеста были приняты легко. Некоторые подверглись обсуждению: пункт 7 проекта Манифеста… предусматривал восстановление частной собственности, заработанной личным трудом. Далее, восстановление свободной торговли и свободы промыслов… Признание частной хозяйственной инициативы.

Проект манифеста составляли русские — главным образом, бывшие советские граждане.

Манифест Комитета Освобождения Народов России был обнародован 14 ноября 1944 года в Праге. Этот документ и сегодня заслуживает серьезного внимания, так как содержит принципиальную политическую программу, сохраняющую свое значение и на будущее: он отражает стремление решать национальные судьбы народов России в свободном волеизъявлении и на демократической основе.

Невозможно было… полностью избежать привлечения к составлению текста национал-социалистических «экспертов», как и назойливого вмешательства эсесовцев, непрерывно пытавшихся втистнуть кусочки своей идеологии, что им… не удавалось.

…Во всем тексте Манифеста есть лишь одно-единственное место (в третьем абзаце), содержащее выпад против «сил империализма» во главе с плутократами Англии и США. Но этот выпад может быть воспринят и как зеркальное отражение протеста против гитлеровского закабаления народов, так же как и обвинения, направленные против Сталина, можно перенести на Гитлера…

Манифест говорит о тяжкой судьбе народов России и бичует преступления Сталина и его клики… Затем идет фраза: «Нет преступления большего, чем угнетение другого народа и навязывание ему своей воли». Манифест бичует захват чужой территории, разрушение памятников культуры и перечисляет все отнятое Сталиным у народов России. Для каждого вдумчивого читателя напрашивались параллели С Гитлером.

Далее в Манифесте сказано:

«Комитет Освобождения Народов России приветствует помощь Германии на условиях, НЕ ЗАТРАГИВАЮЩИХ ЧЕСТИ И НЕЗАВИСИМОСТИ НАШЕЙ РОДИНЫ. Эта помощь является сейчас единственной реальной возможностью организовать вооруженную борьбу против сталинской клики».

Никаких реверансов, никаких даже намеков на таковые, в сторону немецкого Фюрера или нацистской партии. Никакого упоминания о евреях: права всех граждан гарантируются в одинаковой мере.

И заканчивается Манифест такими словами:

«Братья и сестры на Родине! Усиливайте свою борьбу против сталинской тирании, против захватнической войны. Организуйте свои силы для решительного выступления за отнятые у вас права, за справедливость и благосостояние.

Комитет Освобождения Народов России призывает вас всех к единению и к борьбе за мир и свободу!

Можно лишь удивляться, что в обстановке нацистской Германии можно было создать и опубликовать такой документ».

Далее Штрик-Штрикфельд сообщает о его разговоре с Власовым о том, что будет с Движением после поражения Третиьего Рейха:

«— Я вижу только один выход, Андрей андреевич, — сказал я, — Вы должны ехать в Прагу и обнародовать Манифест. Тогда весь мир услышит о вас. А когда пражские церемонии закончатся, вы должны уйти, заявив, что национал-социалистическое правительство не сдержало данных вам обещаний.

…Это приведет вас в лагерь или в тюрьму. Но Русское Освободительное Движение будет жить.