Читаем без скачивания Полночная любовница - Мэгги Робинсон

По мнению Лоретты, он всегда был ужасным. Этот человек заставлял юного Кона страдать тысячами разных способов: он нанимал ему злобных наставников, которые били Кона, если он плохо выучивал глаголы, а потом вовсе обанкротил его.

— Дядя запустил дом, как ты догадываешься, хотя он и тогда уже был далеко не в лучшем состоянии. Этот человек готов был на все, лишь бы насолить мне. После всех средств, которые я вложил в дом, надеюсь, он теперь пригоден для жилья. А завтра первым делом я сколочу бригаду для ремонта дороги. Не могу поверить, что они не сказали мне… — Кон резко замолчал.

Вот уже во второй раз он останавливал себя, чтобы не проговориться.

— Кто — они?

Кон взял руку Лоретты и сжал. Лоретта почувствовала жар его ладони. Внезапно Кон сделался таким серьезным, что она подумала: уж не собирается ли он сказать, что его дядя по-прежнему представляет опасность, призраком бродя по пустоши?

— Я хотел, чтобы это был сюрприз, но, возможно, мне следует подготовить тебя, прежде чем мы пойдем дальше и войдем в дом. Пожалуй, нам лучше присесть.

Порыв ветра подхватил ее юбки, и Лоретта поспешно схватилась за них, прижимая к ногам. Последнее, чего она хотела, — это соблазнять сейчас Кона видом своих ног. Она опустилась на траву и приняла свой самый неприступный вид.

— Звучит угрожающе. Давай выкладывай.

— Это не было запланировано. — Он стащил перчатку и провел ладонью по ярко-зеленой траве. — Мы проведем лето здесь.

Лоретта пожала плечами:

— Как пожелаешь. Лишь бы я была дома к Рождеству. — Она уже смирилась, что не увидит дочь этим летом. Благодаря щедрости Марианны — и чувству вины — она имела возможность каждый год проводить с Беатрикс одну неделю.

Десять лет назад, после того как Кона не было уже несколько месяцев, Марианна пригласила ее на чай, и Лоретта неохотно согласилась. Они ведь были соседями, и выглядело бы странно, если б они избегали друг друга. Когда же ей представили виконта Джеймса Горация Райленда, Лоретта поняла, что держит в своих руках кусочек сердца Кона. Прелестный ребенок, так не похожий на ее крошку Беатрикс, сразу же завоевал ее любовь. Итак, то чаепитие стало началом десятилетия ироничной дружбы.

В тот первый день Марианна была такой же прямолинейной, как всегда.

— Я знаю, что мой муж любит вас, — начала она, как только няня унесла Джеймса.

У Лоретты был выбор: изобразить шок или быть честной. Но слишком долго она жила во лжи.

— Но женился на вас, — отозвалась она так же прямо. Марианна положила в свою чашку кусочек сахара, заколебалась, потом пожала плечами и добавила еще один.

— Это так. Я старалась, как могла, но он был очень несчастен. Знаете, я привязалась к нему. — Она нервно рассмеялась. — Глупо с моей стороны. Я намного старше и мудрее, по крайней мере, так я думала. Я привыкла добиваться своего. Папа ужасно избаловал меня. Боюсь, я просто ждала, что Коновер падет жертвой моего обаяния.

— Вы очень красивая. Элегантная. — Все в Марианне и в доме было совершенно.

— Ну, после рождения ребенка я нахожу, что мне трудно сохранить прежнюю форму. Вижу, вам удалось сохранить фигуру.

Лоретта почувствовала, как горячая краска прилила к лицу. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем она обрела голос.

— Вы знаете?

Марианна убрала со лба светлый локон.

— Не знала, пока не родился Джеймс и не исчез Коновер. Папа не хотел меня волновать. Но он всегда все мне рассказывает. Рано или поздно. Хоть дело и называется «Берриман и сыновья», однако сыновей у него нет. Только я. Я его партнер во всех делах. Впрочем, я бы вышла за Коновера, даже если б знала, что вы беременны. Это планировалось не один год, просто Коновер об этом не знал.

Лоретта поставила свою чашку. Стук ее о блюдце показался очень громким.

— Я уверена, что вы считаете меня злой ведьмой, но я всего лишь говорю правду. Папа выбрал для меня Коновера еще до того, как у того начала расти щетина. Даже отправил его в Кембридж, чтобы мне не пришлось выходить за какого-то деревенского олуха. Едва только он подцепил на крючок лорда Роберта, это был только вопрос времени. Разумеется, были и другие кандидаты, но никто из них не устраивал меня так хорошо.

— Неужели вам было все равно?! — воскликнула Лоретта.

Марианна махнула изящной белой рукой:

— Разумеется, нет. Я хотела быть маркизой, и я стала ею. Мое положение в обществе обеспечено. У меня прекрасные дома и чудесный сын. Если б Коновер не был в вас влюблен, уверена, мы бы с ним прекрасно поладили. — Она помолчала, посмотрев Лоретте прямо в глаза. — Знаете, он не испытывал отвращения. Наш медовый месяц был таким, каким и должен быть.

Лоретта почувствовала дурноту. Нет, она ни за что не покажет слабость и не рухнет в обморок перед своим врагом.

— Но он и тогда любил только вас.

Лоретта тупо таращилась на нее, пока Марианна не взяла ее руку и не пожала:

— Я поздравляю вас. Узнав, что я забеременела, он больше не дотронулся до меня. Ни разу. — Голос ее звучал тоскливо. — Несмотря на все папины махинации, Коновер делал в точности то, что требовалось от него по условиям договора — но не более. Когда я благополучно разрешилась Джеймсом, он исчез в течение недели. Даже не взял ту сумму, которую папа для него приготовил. Я не надеюсь когда-то увидеть его. Несмотря на свою молодость, он перехитрил всех нас.

— Я уверена, Кон знает, что вы хорошая мать. Марианна улыбнулась. Ее маленькие, идеально ровные зубы были белее жемчужных серег.

— Он считает меня хитрой и расчетливой. И я действительно такая. Поэтому и пригласила вас сегодня.

Брови Лоретты вопросительно поднялись.

— Мы ничего не можем поделать с местом жительства вашей дочери, но я могу устроить все так, чтобы вы имели возможность навещать ее каждый год. Я знаю, если б у меня забрали Джеймса, я бы этого не вынесла.

Лоретта сглотнула, не доверяя своему голосу. Кузены не запрещали ей видеться с дочерью и скрупулезно отчитывались в письмах о каждой вехе в жизни Беа. Порой Лоретта думала, что лучше бы они не писали. Каждое письмо напоминало ей о ее пустоте.

— Но мне бы пока не хотелось, чтобы Кон узнал о дочери. Правда, у меня все равно нет с ним связи, он постоянно переезжает с места на место. Боюсь, он так разозлится на отца за его обман, что отберет у меня сына. А он может. Дети принадлежат отцам, даже если они сами не в состоянии их прокормить.

На секунду Лоретта представила Кона, стремительно входящего в дом, чтобы забрать Джеймса. Поделом было бы Берриманам после того, как они интриговали, чтобы разрушить его жизнь. Ее жизнь.

Но нет. Ничего они не разрушали. Это дядя Кона оказался предателем. Они просто увидели выгодную сделку. Марианна Берриман восстановила Гайленд-Гроув и благосостояние принадлежащих Кону деревень и растит его сына достойным титула маркиза.