Читаем без скачивания Прелестная лгунья - Кэтрин Коултер

– Кленовая роща! Как романтично! – воскликнула Фелисия. Она отпила большой глоток хереса, и у нее был такой вид, словно она вот-вот выплюнет его.

– Только вам могло такое в голову прийти, – усмехнулся герцог.

– Вы, наверное, уже заметили, – обратилась Фелисия к Эванжелине, – что герцогу нравится смотреть на меня, но он не любит, когда я болтаю. От моих слов он то и дело хватается за бутылку бренди – во всяком случае, так утверждает крестная.

– Перестаньте строить глазки и попридержите язычок, – строго проговорил Ричард. – Представляю, до чего вы доведете своего мужа. – Он покачал головой. – Бедняга, мне так и видится, на кого он будет похож после первой брачной ночи. Можно не сомневаться, что вы с ума его сведете своей болтовней, указаниями, как надо поступать и чего не надо делать ни в коем случае, а также размышлениями вслух о том, чего бы вы хотели на завтрак.

– Вот еще! – пожала плечами Фелисия. – Знаете, мне всегда казалось, что наутро после первой брачной ночи я буду спать как младенец.

Наступило молчание, а потом герцог спросил:

– Надеюсь, хоть во сне-то вы не разговариваете.

– Попрошу мужа сообщить вам об этом сразу же, как выйду замуж, – лукаво улыбнулась Фелисия. У нее был вид нашалившей девчонки.

– Я отвечаю за нее, – напомнила леди Пемберли, – и мне кажется, что разговор зашел слишком далеко. Так что, мадам, если с вас достаточно, то, пожалуй, сменим тему. А ты, дитя мое, если еще хоть раз заговоришь о вещах, которых девушка должна стыдиться, то я буду вынуждена вывести тебя.

– Не вижу ничего неприличного в ее словах, – вступился за Фелисию Ричард. – Одна надежда на то, что она не выйдет замуж за болвана.

– Стало быть, выбора у меня нет, остаетесь только вы, ваша светлость, – улыбнулась Фелисия. Прижав руки к груди, она вздохнула. – Я слышала, как мама говорила, что вы очень любите женщин и вас даже можно назвать распутником, но из-за вашего герцогского титула никто не осмеливается вызвать вас на дуэль.

– У меня просто голова идет кругом, – произнес Ричард. – Я вовсе не распутник, Фелисия. Я сдержанный человек, заботливый отец, гостеприимный хозяин. Только посмотрите – вы все еще здесь, не так ли?

– Да-да, мой мальчик, – вымолвила леди Пемберли, – ты таков и есть, но прекрати подзадоривать ее. Замечательно, что ты такой смелый и решительный джентльмен, на которого приятно смотреть. Даже я, зрелая женщина, замечаю, как ты умеешь себя подать, хотя наверняка ты и не думаешь об этом. К тому же, полагаю, у тебя в голове побольше мозгов, чем у моего восемнадцатилетнего “багажа”, который я имела глупость захватить с собой, но от которого, увы, не отвяжешься, ведь она моя крестница.

– Крестная, а мне-то казалось, что вы боготворите меня с того самого мгновения, как я появилась на свет. Мне говорили, что вы так упрашивали сделать вас моей крестной матерью. Разве это не правда?

Леди Пемберли закатила свои загадочные зеленые глаза.

– Не обращайте на них внимания, мадам, – обратился лорд Петтигрю к Эванжелине. – Сколько я их знаю, они вечно ругаются, а ведь я знаю их давным-давно. Потому что познакомился с герцогом и его семьей еще мальчишкой. На самом деле они просто обожают друг друга.

– Да, – кивнула Эванжелина, отпивая глоток вина. – Я вижу.

Лорд Петтигрю рассмеялся:

– Вообще-то я знаю Фелисию с пеленок. И довольно быстро понял, что эта девочка имеет железную волю. Однако ей нравится, когда о ней сплетничают. По ее словам, это помогает сохранять форму, так что ее язычок отточен постоянно. К тому же благодаря всем этим разговорам Фелисия постоянно находится в центре внимания, а ей только это и надо.

– Она не нравится вам, лорд Петтигрю? – осведомилась Эванжелина.

– Господи, вы не правильно меня поняли! – воскликнул Дрю Хелси, улыбнувшись гостье герцога. – По правде говоря, я собираюсь жениться на маленькой болтушке. Но мне бы не хотелось, чтобы она пропустила светский сезон. Каждая девушка заслуживает того, чтобы как следует развлечься перед замужеством. Думаю, в июне ей уже можно будет сделать предложение. – Внезапно Дрю нахмурился, глядя на огонь в камине. – Кстати, меня и в самом деле волнует, что она скажет после первой брачной ночи. Может, уже пора побеспокоиться об этом?

– Думаю, говорить об этом не стоит, – пожала плечами Эванжелина. – А Фелисии уже известно, какое счастье ей уготовано?

– Кажется, я слышу в вашем голосе иронию? Нет, она еще ничего не знает. Но скоро ее неведение рассеется. Надеюсь, вы не слишком любите разговаривать за обедом? Потому что если это так, вас ждет невеселый вечер. – Помолчав, он обратился к крестнице леди Пемберли:

– Фелисия, я только что сказал мадам, что мы с Джоном договорились пользоваться языком жестов в вашей компании, ведь иначе нам и слова не удается вставить.

– Не верю я вам, Дрю, – заявила Фелисия. Подойдя к лорду, она наградила его таким сияющим взглядом своих голубых глаз, словно знала об этом человеке все. Впрочем, подумалось Эванжелине, возможно, так оно и было на самом деле.

– Я никогда не видела, чтобы кто-то изъяснялся на языке жестов, – проговорила Фелисия, ткнув в грудь лорда Петтигрю маленьким кулачком. – Что это еще за язык? Покажите мне!

Герцог тем временем внимательно наблюдал за тем, как его старый друг Джон смотрит на Эванжелину. Таким взглядом ястреб смотрит на полевую мышь. “Что тут происходит?” – спрашивал себя Ричард. Кем Джон был для нее, когда ей было всего семнадцать лет? А может, Джон поглядывал на нее так, как самец-ястреб смотрит на самку? Нет, Ричард решительно не мог понять, что происходит. Однако увиденного было довольно, чтобы он разгневался.

– Скажи, что с тобой происходит, мой мальчик? – обратилась к нему леди Пемберли. – Что-то ты молчишь, будто в рот воды набрал. У тебя такой вид, словно ты зол как черт, да к тому же сильно утомился. Ах! Пожалуй, я знаю! Ты проиграл пари! Да! Готова биться об заклад, что ты спорил из-за какой-нибудь девчонки.

Герцог рассмеялся, не возражая тетушке. Беспокоиться не стоило – он быстро выяснит, какую роль в жизни Эванжелины играл сэр Джон.

– Мадам, – обратился он к леди Пемберли, – сомневаюсь, что во всем королевстве найдется хоть один мужчина, способный противостоять мне в таких делах. – Он покосился на Эванжелину, которая невидящим взором смотрела на пляшущее в камине пламя. Казалось, мыслями она очень далека от них. – Или женщина, – добавил Ричард.

Лорд Петтигрю расхохотался.

– А он оказался на высоте, мадам! – воскликнул Дрю. – Не стал бы я держать пари, предложенное леди Пемберли. А ты что скажешь, Джон?

– Я тут слышал одну сплетню, – заговорил Эджертон, – будто герцог потерял благосклонность некоей дамы, которая отдала предпочтение его другу Филипу Мерсеро. Я прав, Ричард?