Читаем без скачивания Историкум 2. Terra Istoria - Алекс Громов

Один такой пост путники и сопровождающие миновали совсем рядом, и тогда Иван с небрежным любопытством спросил:

— Гостей встречают?

— Нет, — отозвался начальник рекламного патруля, — тут у нас Живучий шалить повадился. Вот и караулим гада этого. Спасаем родные места.

Может быть, именно поэтому с левой стороны березки, тянувшиеся клином по направлению к замку, были обмотаны самодельной колючей проволокой, а из дупл трех красивых старинных дубов высовывались самозарядные самострелы. А к изголовьям скворечников были прикручены белые сувенирные черепа, по всей видимости, оставшиеся непроданными с прежних хэллоуинов (смотрин осеннего женского позитива да поиска мужиками зимних берлог).

— Приходится даже штрафные отряды собирать из тех непонятливых селян, кто на ночь блюдечки с молоком и приправами перед огородом ставит. Надеются, непатриотические неучи, задобрить!

— Не понимают всей ответственности момента, — Иван сочувственно покивал головой.

Живучий считался то самой страшной из сказок, то самой большой из реальных опасностью, которая приходит ниоткуда и, нанеся фатальный урон целой общине, а то и всему царству, снова исчезает в никуда. Много хуже банды мародеров или вражеского набега! Он был невидим, силен и неуязвим. То ли натуральный злодей, то ли тайное сообщество супергероев из Заморья тут свой непростой функционал разводит. Ходили слухи, что Живучего перед Чумой отправили в здешние земли далекие америкосы, чтобы он сеял панику, поллюции и разрушения. И тут бы и пришел Живучему Злой Конец от здешних богатырей, но вследствии Чумы Живучий укрылся в тайном месте и, начав метать бисер перед оставшимися не у дел учеными, сколотил свою зловещую команду…

— У вас-то, архивных, о нем не слышно?

— Наслышаны о таком, но появляться не появлялся. Может, и обойдется.

Тут собеседник воинственно подтянул многомерный живот, с высоты своих полутора метров (ширина стражника равнялась его высоте) посмотрел на Ивана и продолжил:

— И не надейтесь! Потому не появлялся, что мы весь юго-запад от него заслоняем. Своими грудями! А вы и не цените. Вот если не выдержим — доберется он до вас, покажет, почем фунт лиха. Вот тогда вспомните нас добрым словом, но уж поздно — мы далече эмигрируем.

— А одолеть Живучего никак нельзя, чтобы насовсем?

При ближнем подходе к Синему Замку и анализе деятельности его охраны у Ивана почему-то возникла не очень приятная мысль — а не является этот самый Бывалый Комиссар тем самым Живучим? Или его тайным сторонником? Может, связным, поставщиком какого-то сырья или, наоборот, приобретателем краденого и отнятого? Ведь есчто предки говаривали — от чего охраняешь, тем на досуге и занимайся — и будет тебе двойная выгода конкретная… Но сказануть такое здесь и сейчас было явно ни к месту, и Иван продолжал слушать разглагольствования толстого героя смертельной борьбы с Живучим.

— Так поди его найди! Где-то там, в промзоне его гнездо, но это ж какое войско надо, чтобы всю местность прочесать. Да и он, подлец, сложа руки или что там у него, сидеть и ждать не станет. Ну что, пришли мы. Вон туда вам теперь идти.

Почетным гостям, вошедшим в замок (на воротах висел былой плакат про предъявление аусвайса-подорожной), было предложено отправиться в небольшую залу, с первого и второго взгляда напоминающую былой свинарник и, по всей видимости, прежде им и являвшуюся.

— Располагайтесь, люди добрые! Ценности и оружие во избежание несчастных случаев попрошу быстренько сдать!

— А роспись? «У подателя сего взято то-то…»?

— Экий ты затейник! А можа, тебе потом ничто и не понадобится, а я ему буду номерки выдавать, усилья свои драгоценные тратить? Давай сдавай и иди отседова, шпана приш­лая!

Но тут драгоценного складовщика пришлого имущества сменил на боевом посту встречи гостей солидный скрюченный старичок во фраке не по росту (и не скажешь уже, что на вырост), алых подштанниках и ухарских сапогах-казаках. Из каждого из них незатейливо торчало по сапожному (или грабительскому) ножику.

— О, да у нас гости дорогие! Сдавайте свое драгоценное имущество и айда в пиршенственную залу!

— Может, вы нас второпях с кем-то спутали? И мы пойдем мимо…

Но и эта попытка избежать подозрительного и зело опасного пиршества не увенчалась успехом — здесь работали настоящие профессионалы.

— Наш Бывалый Комиссар всем гостям рад! — При этой фразе за спиной старичка почему-то возникла троица стражников с дубьем, хотя и в парадном (с бумажными цветочками) оформлении.

— А все-таки зачем мы понадобились? Люди скромные, воинскому искусству не обученные. И не менестрели мы, петь можем только после третьего стакана, но исключительно фальшиво.

— Откуда ж рекламным стражникам сие знать? Сказали доставить первых встречных в конце такого-то часа, вот и доставили. В зал проходите, чай, не безногие. Пока что.

Хорошо хоть, что Тима с собаками оставили у коновязи, где много было таких же оруженосцев, присматривавших за четвероногим транспортом. А Иван и книгун проследовали в огромный не шибко красивый зал с остатками былой роскоши, уже полный разношерстных гостей (видимо, тоже снятых с разных дорог и даже тропинок), и постарались занять там место поближе к выходу. В этом им повезло — нашлась ниша с потертым диванчиком и столом, на котором в треснутой низкой вазе лежал десяток печеньиц. Впрочем, вокруг шныряли слегка вооруженные абордажными саблями официанты в старинных кольчужных фартуках, разносящие на подносах сухари и маленькие ломтики сухого пива.

— Вот же попали, — проворчал книгун, — и надолго это? А то ведь торговле нашей сплошной ущерб. Мы и так нищие, всем должны..

Иван усмехнулся, понимая, что подслушивать тут, конечно, могут. И хитроумно фиксировать. Поэтому и ответил в том же тоне:

— Да, плачевная заминка. Но раз уж надо где-то ночь коротать, то какая разница, на постоялом дворе или тут.

— И часто такие рекламные акции бывают?

— Время от времени. Будем ждать терпеливо и благодарить судьбу за редкое зрелище. Кто бы нас, убогих, сюда просто так пустил?

Кроме как ждать удобного момента, ничего не оставалось. Конечно, подать весточку своим можно было — Джулик был натренирован во многих походах и, получив особо сказанную команду ожидать, ждал три часа. А если не вернется хозяин за это время и не свистнет условно издали, псу полагалось спешить домой, прячась от врагов. Ну а если начнется подозрительная движуха, будь то выдвижение чужого отряда или сигнальный дым — так бежать к своим немедля. Да и просто по приказу молнией умчался бы. Но прибежавшая без хозяина книгоискака автоматически приравнивалась к сигналу наивысшей опасности. Быть может, еще и обойдется без этого, большинство для дальнейших подвигов останется живо… Тем более — пойдут ли их из этого Голубого Замка выручать? И сколько пойдет?

Бал по нонешним меркам был грандиозен, иначе говоря — те, кто его замысливал, брали за основу грандиозный бал, который в утерянном прошлом и разворачивался. Наверняка, кто-то его из уцелевших (простой люд бы сказал — недобитых) историков, живущий нынче под псевдонимом, и консультировал, словечки умные говорил, блюда за это с хозяйской обильной кухни получая.

Кроме того, ходили по миру слухи о том, что потаенным консультантом выступал некий благостный старичок-историк (аж профессор), который и успел до Катастрофы сваять аж дюжину книг о том, как ранее кушали и кружились на паркетах самые высокородные господа-товарищи с вензелями и эполетами.

Мало кого бы сие интересовало — мало ли кто и как, по каким рецептурам в новой жизни зажигает, но с тем старичком-профессором было связано иное, более глубоко-важное, для непростого времени актуальное. Сей персонаж создал картину мира — а точнее, сформулировал принцип, что как организм в своем внутриутробном развитии проходит в сокращении весь путь эволюции, так и общество в целом идет сейчас по историческому пути. Только в обратную сторону. Ну не то чтобы в сторону совершенствования, но к отдельным гадам уже близко.

Используя сей кусок знаний, вроде бы можно было предсказать не только Прошлое, но и Грядущее, и поэтому старичок-архивичок был объявлен стратегическим запасом (кого — то тоже секрет), и посему все труды его, в том числе и консультируемые балы, вызывали у новой общественности неподдельный интерес — вот бы чего важное узреть? И Иван с книгуном решили действо зрить внимательно.

Поначалу из парадной двери, почему-то располагавшейся в левом крайнем углу, повалила толпа причудливо обряженного народа. Но, чтобы все прониклись глобальностью происходящего, стоящий примерно на середине зала стражник-великан громогласно объявлял историческую канву происходящего.

— Вы лицезреете Большое Дворцовое Шествие! Ваши аплодисменты, комрады!