Читаем без скачивания Альфа Волк - Ольга Манилова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дорогие читатели!
Следующие главы можно больше отнести к рейтингу 21+.
Эротики будет много. Она — основополагающая часть сюжета. Один из кульминационных моментов истории содержится в эротике.
В главах от Каина, циничного и неделикатного, стоит ожидать определенный уровень похабщины в мыслях.
Читайте на свой страх и риск.
Уговаривать Яну поехать ко мне приходится недолго, но я не нахожу ничего подозрительного.
Она утомлена. Она изменившаяся. Она также имеет постоянно дело со мной, поэтому ей нелегко.
Где-то в мутных залежах грязи, напоминающей мою душу, я поражен собственным восхищением к ней. Даже если ей приходится сдаваться в чем-то, она выбрасывает руку вперед и сама себя вытягивает обратно, чтобы продолжить бороться.
Дремает, видимо, на сиденье рядом со мной. Я всегда использую горноход в Ашшуре, несмотря на запреты. Не могу медленно, могу только быстро. Оказывается, стеклянной ручник — это ее разработка.
Яна приоткрывает глаза красным огням ночного Ашшура, и тут же закрывает.
Ее волосы совсем спутались, и… набираю скорость… и завтра утром расчешу ее, лети оно все в Уцйов.
Моя Омега, что хочу, то и делаю. Буду пятки ей лизать, если захочу.
Стекло вспышкой хмурится чьей-то голубой фаре. Яна выравнивается и спрашивает что-то сонно.
А когда она кричит, я три ручника одновременно заламываю на замедлении.
— Фредерико! Фредерико!
Еще и за лицо хватается, в расстроенных чувствах.
— Кто. Такой. Фредерико.
И как бы сказать, мне очень любопытно узнать. Еще никогда не убивал ни одного Фредерико, все бывает в первый раз.
— Он… дома у меня, — блеет раздосадованно. — Он там один. Я же должна была сегодня вечером вернуться и… Я не могу Фредерико одного оставлять!
— Очень жаль, — выравниваю ручники, — Фредерико, но кто такой Фредерико?
— Я должна была его… покормить, — шепотом признается она, не глядя на меня.
Когда после разворотов доезжаем до ее дистрикта, все оказывается хуже, чем я думал. Эта невыносимая девчонка не только содержит домашнее животное, но оно еще и гибрид. То есть, ее тюремный срок в два раза увеличивается.
— Я не могла тогда оставить Фредерико одного в нижнем дистрикте, — лепечет она, доставая еду.
Смотрю на крысино-кошачью морду, и его пупырчитый нос презрительно дрожит. Мутные глазенки разглядывают меня брезгливо.
Хм, мне кажется, как раз могла. В принципе, я сейчас его туда могу подкинуть.
Пинком под лысый хвост.
В другие времена я был бы возбужден, что моя Омега пригласила меня к себе в дом. Для нее это должно быть большим событием. Но она либо не знает об этом, либо Фредерико… тут сильно хорошо устроился у нее под боком, и приоритетом себя поставил.
Теперь я просто возбужден, вообще. Это, видимо, перманентное состояние. Надеюсь, что только до гона. Потому что мне мои мозги хоть наполовину чистыми нужны.
Потому что только не работающими мозгами можно оправдать, что я нахожу коробку для мерзкого котокрыса и мы берем его с собой.
— Опасно это, Каин, может, не знаю, — взволнованно бормочет она за спиной. — Осторожно, у него на этом боку несварение.
— Яна, садись в машину, — цежу сквозь зубы.
Опускаю голову и гляжу в полуоткрытую коробку, а оно смотрит на меня с поджатой пастью и расфуфыренными усами-иглами.
— Сиди смирно, — с некоторым удовлетворением говорю и коробку на задней скамье сидений пристраиваю.
По-видимому, стоило подготовить Яну к двум цепочкам Альф, окружающих мое здание, но… чем быстрее она поплывет в гуще изменений, тем быстрее привыкнет.
Ничего шокирующего здесь не происходит. Они все чуть склоняют голову, когда мы выходим и к лифту направляемся. На нее не смотрят. И никогда не посмотрят, за исключением форс-мажора.
И лучше им любой форс-мажор предотвратить, потому что это все равно не оправдание на мою Омегу смотреть.
Яна мнется за порогом, потом переключает внимание на пристраивание Фредерико на полу.
Хоть что-то общее с котокрысом у нас есть: он тоже не в восторге от нахождения тут.
Она покорно следует за мной в столовую, и последние пять минут — это, слава Млидонье, возвращение на известную мне территорию. Дом защищен Альфами, Альфы слушаются, моя кошечка — послушная.
Спесь и напор ударяют мне в череп, как бонгом. Так завожусь, что слюна сейчас на пол закапает.
Наполняю для нее стакан водой, а потом сзади ее обнимаю. Ее запах спелой вишней утончается, метку на запястье моя ладонь сама находит. Выдыхаем почти одновременно.
Стягиваю шлейки, потом все вниз, затем вообще все с нее скидываю. Когда выпуклости ладонью покоряю, Яна оказывается ошеломленной тем, что она раздета.
Со свистящим звуком цепляю губами часть ее подбородка. Как ей не быть голой, если я рядом? Но ее растерянность на вкус как липкий, жаркий кайф.
Надо бы покормить ее, но моя спальня в восьми шагах, а там кровать, и моя Омега там уже должна быть.
Собираю еду запакованную, и блюдо какое-то из холодильника, и веду ее туда, откуда мы до утра точно не выйдем.
— У тебя тепло так в квартире, — размышляет она, — это генератор на все здание стоит, или только на этаж? А квартира на весь этаж, потому что…
Отвечаю ей на все, и даже больше, пока она на кровати устраивается.
К ней блюдо придвигаю, и туда добавляю из упаковок выпечку и сухие сыры и мясо.
