Читаем без скачивания Утес Бьёрна (СИ) - Анна Завгородняя

— Это магия, — сказала она, — И ты можешь делать точно так же, как и я.

Я покачала головой.

— Не думаю, — ответила я, — Меня всегда учили только лечить. Тетушка сказала, что у меня слишком мало силы для чего-то серьезного.

— Возможно, она просто специально так тебе говорила, потому что это совсем не так, — произнесла Рунгерд серьезно, — У тебя большой потенциал для темного колдовства, вероятно, именно по-этому она обманывала тебя. Боялась, что ты кому-то сможешь навредить.

Я нахмурилась.

— Но, это же глупо, — возразила я, — Всю свою жизнь я только что и делала, что помогала людям, лечила их. Как я могла причинить кому-то вред?

— Но ведь ты убила человека, — напомнила мне колдунья.

— В целях самозащиты! — воскликнула я.

— Правда? — бровь Рунгерд изящно изогнулась в притворном недоумении, — Только не отрицай, что тебе понравилось убивать, — продолжила она, — Ты можешь обмануть кого угодно, но только не меня. Я вижу тьму в твоей душе. Вижу жажду крови. Если не хочешь приносить зло окружающим людям, ты должна научиться сдерживаться.

Я посмотрела на огонь. Языки пламени жадно пожирали дрова, то вспыхивали, то немного приглушенно трещали, насыщаясь, и с новой силой взвивались вверх. Огонь так ненасытен, подумала я, сколько не давай ему пищи, ему все будет мало.

— Я хочу помочь тебе, — сказала Рунгерд, нарушая тишину.

Я подняла на нее глаза и увидела, что она улыбается.

— Когда-то я тоже была такой, как ты теперь. Я не верила тому, что смогу причинять боль, но как показало время, я ошибалась. Ты никогда не задумывалась, почему я живу в этой глуши, хотя я еще молодая женщина и могла бы даже повторно выйти замуж.

Мне показалось, что колдунья прочитала мои мысли.

— Я сделала много дурного, — продолжила тем временем Рунгерд, — И не хочу, чтобы ты повторила мой путь.

Она встала с кресла и подошла к огромному, расписанному замысловатыми узорами, сундуку и, открыв его, достала толстую книгу в кожаном переплете. Присела рядом со мной и, положив ее себе на колени, открыла на первой странице. Я увидела нарисованную на весь лист руну, сложную, гармоничную. Ее сложно было повторить.

— Некоторые руны произносятся вслух, — сказала Рунгерд, — А вот такие как эта требуют начертания, — женщина подняла вверх руку и одним плавным движением начертила руну в воздухе. Я с удивлением увидела, как знак загорелся огнем и завис прямо над нашими головами. Я в испуге отпрянула, Рунгерд щелкнула пальцами и что-то произнесла на непонятном мне языке. Руна погасла и исчезла, оставив после себя в воздухе какой-то слабый неприятный аромат.

— Что это было? — спросила я.

— Магия, — Рунгерд посмотрела на меня и улыбнулась, — Это была черная магия и я научу тебя, как ею пользоваться.

Я вздрогнула и встала, но внезапно задумалась. Почему нет, спросила я себя. Мои губы скривила непривычно кривая улыбка, словно это сейчас была не я, а совсем другой человек. Я с ужасом стряхнула с себя наваждение и повернулась к Рунгерд. Она кивала головой.

— Я же тебе говорила, тьма уже в тебе, — произнесла она, — Позволь помочь тебе? — ее глаза превратились в бездонную пропасть и меня стало затягивать туда. Даже не сопротивляясь, я кивнула и села обратно рядом с ней.

— Тогда начнем, — сказала колдунья и перелистнула страницу книги.

Часть 2. ЧЕРНАЯ

Пригнувшись к самой земле, я медленно и неслышно продвигалась вперед, стараясь скользить по сырой траве подобно змее, бесшумно и быстро. Моя рука извлекла из колчана стрелу. Я приложила ее к тетиве, натянула, прицелилась. С такого близкого расстояния промахнуться было просто невозможно. Отпустив тетиву, услышала тонкий свист, стрела взвилась вперед и исчезла среди зелени листьев. Через мгновение раздался звук падающего тела. Я распрямила спину и, раздвинув ветви склоненного дерева, вышла на опушку леса. Быстрым взглядом окинула пространство и, наконец, глаза мои остановились на тушке молодого оленя. Животное повалилось на бок, и в последний раз дернув ногами в предсмертной судороге, испустило дух. Я повернулась к чаще и свистнула. Спустя минуту, из-за деревьев вышел Атли. Он увидел мою добычу и довольно кивнул.

За зимние месяцы Атли очень изменился. Повзрослел, возмужал. Тренировки со Скалли во дворе поместья Рунгерд превратили моего маленького пастушонка в настоящего мужчину. Он стал выше ростом и шире в плечах, его волосы отрасли и длинными вьющимися локонами, которым позавидовала бы не одна красавица, сбегали по плечам почти до самых лопаток. Мои волосы тоже изрядно отрасли и на манер Рунгерд я стала заплетать их в две толстых косы, но сегодня на охоте, я подвязала их, чтобы не мешали.

Переглянувшись с Атли, я направилась к своей добыче. Вытащив стрелу из оленя, я вытерла ее от крови и вернула обратно в колчан.

— Пора возвращаться, — сказал Атли.

Я согласно кивнула и, отложив оружие, достала нож, висящий на поясе, и быстрыми ловкими движениями, как учил Скалли, освежевала добычу. Вырезав для себя самые лучшие куски, остальное оставили диким животным. Атли сложил все в свой заплечный мешок, и мы покинули поляну.

Шагая через лес в сторону поместья Рунгерд, я с удивлением думала, как неожиданно быстро пролетело время. Вот уже закончилась зима, и весна во всю властвует в лесу. Деревья покрылись нежной зеленью, даже сосны выпустили молодую салатовую хвою. Птицы поют, пригревает солнышко, пробиваясь сквозь переплетение ветвей, под ногами шуршит прошлогодняя листва, чуть подмокшая от росы. Миновав тонкий ручей, шумно пробегающий меж камней, мы, наконец, вышли на едва заметную тропинку, ведущую в сторону поместья. Завидев нас еще издали, две большие собаки с шумным лаем бросились нам на встречу. Они радостно прыгали вокруг и старались лизнуть мне лицо, я решительно присмирила их, и ласково погладив обеих по очереди, вместе с Атли прошла в дом. Рунгерд сидела за столом опять рукодельничала. Она вышивала очередную картину, которая вскоре украсит зал или одну из немногочисленных комнат в доме. Завидев нас, она улыбнулась. Атли поспешил отнести мясо, добытое мной и кроликов, которых он достал из силок, на кухню, а я села рядом с хозяйкой дома и, вытянув ноги, покосилась на ее рукоделие. В этот раз Рунгерд вышивала море и плывущую по нему ладью. Мое сердце сжалось от тоски по красотам бескрайней синей глади и, конечно же, по Бьерну, но я заставила себя улыбнуться и сказала женщине:

— Скоро мне придется уйти, ты это чувствуешь? — я показала взглядом на море, оживающее с каждым новым стежком.