Читаем без скачивания На всю жизнь - Хизер Грэм

Именно Мики Дин помог им десять лет назад в расследовании смерти Кейта. Он был хорошим старым другом. Они дружили еще со школы, с того замечательного времени, когда все втроем учились в одном классе.

— Да, он, — подтвердил Джордан.

— И что он сказал?

— Но ведь ты не веришь моим страхам и подозрениям. Зачем же тогда задаешь вопросы?

— Затем, что это беспокоит тебя. Хочу знать, о чем ты думаешь. Хочу понять, кто затеял этот глупый розыгрыш, — недовольно ответила Кэти.

Джордан с минуту помолчал.

— А что, твой культурист по тебе не соскучился?

— Джордан, ответь мне!

— Кто бы это ни был, но, увы, он звонил из автомата.

— А где находится автомат?

— На Саут-Бич.

— Саут-Бич! Невероятно. Но ведь в этот момент там были девочки!

— Да, но звонили явно не они.

— Я не об этом. Выходит, они были в опасности. Может быть, за ними следили. Поняли, что мы с тобой тут. Потому и позвонили оттуда. И ведь они знали, что я здесь!..

— Успокойся! Ты ведь утверждала, что все это только розыгрыш. А смерть Кейта — несчастный случай.

— Не нравится мне это, — покачала головой Кэти. — Мало ли на свете разных прохвостов и маньяков? Надо быть осторожнее. И лучше вообще запретить девочкам выходить из дома.

— Кэтрин, вспомни в конце концов: ты же приехала на день рождения дочери. Ей исполняется двадцать один год. А ты что же — хочешь запереть ее в четырех стенах? Это твой подарок к ее празднику?

— Я хочу поговорить с Мики. А завтра пусть все же дети останутся дома.

— Но мы могли бы все вместе покататься завтра на яхте, а вечером сходить с тобой к Мики. Хотя наш визит может оказаться неудачным.

— Почему?

— Потому что трудно будет объяснить его Джереми.

— Что-нибудь придумаем.

— Похоже, он находится у тебя под каблуком.

— Это мои проблемы.

— Но мне хочется проявить заботу о тебе.

— О своих отношениях с Джереми я смогу позаботиться сама. Кстати, когда приедет Тара?

— Мне кажется, ты немного ревнуешь к ее молодости.

— С какой стати? У меня под боком культурист, — возразила Кэти, досадуя, что выдала свое беспокойство на этот счет. Но сказанного не воротишь. И Кэти шумно и хлопотливо стала убирать со стола посуду. Положив в холодильник продукты, она вновь обернулась к Джордану: — Как ты думаешь, не опасно ли оставлять девочек одних, пока мы будем навещать Мики?

— Здесь им ничего не угрожает.

— Почему?

— Потому что они были еще маленькими, когда умер Кейт.

— Но Алекс тогда уже исполнилось одиннадцати, а Брен — девять.

— Если ты их попросишь, они, конечно, останутся дома. Ты просто не поняла: эти маленькие очаровашки всерьез убеждены, что могут Шалтая-Болтая собрать. Не задумывалась? Они хотят вновь свести нас. Стоит нам куда-нибудь выбраться вдвоем — и пересуды обеспечены на сутки вперед: девчонки только и будут трещать как сороки.

— Но мы скажем, что навещали старых друзей. Мы не должны давать девочкам повод для несбыточных надежд.

— Что ж, будем считать, что планы на завтра мы обсудили. Пора мне еще раз обойти дом. Спокойной ночи.

Кэти посмотрела ему в лицо. Чувство глубокого, безысходного одиночества наполнило ее душу. Боже, как тяжело жить на этом свете! Ведь они чужие друг другу. Так зачем она вернулась в его дом? Зачем уступила его любви? Тянулась ему навстречу? Они не юнцы. И пора оставить эти нелепые, дурно кончающиеся безрассудства. Пора обрести спокойствие и мудрость.

— Да, спокойной ночи, — ответила она, стараясь казаться невозмутимой. И это ей почти удалось. Вот только на самом пороге кухни она не выдержала и обернулась вновь: — А ты не подумал об одной странной вещи в смерти Кейта?

— Какой?

— О мотиве.

— Мотиве чего?

— Кому понадобилось убивать его?

— Но мотивы любого убийства — вообще самое труднопостижимое, что в нем есть. Они если и раскрываются, то всегда только в самую последнюю минуту.

— Может, и так. Но нам стоит попытаться разгадать их. Ведь его не могли убить в состоянии аффекта. Преступление явно было заранее спланировано. Кому-то он, видно, мешал, кого-то не на шутку разозлил.

— Ну, в последнее время он и меня часто злил, — пожал плечами Джордан.

— Да, вы были лучшими друзьями и вместе с тем страстно ненавидели друг друга.

— Потому что, кроме того что он был моим другом, он еще любил тебя.

— Он не любил меня!

— Нет, любил.

— Черт возьми, Джордан! Это все твои вздорные фантазии!

— Я не говорю, что ты отвечала на его чувства или даже вообще знала о них. Но он пользовался вашей дружбой в своих целях, и ты не мешала ему.

— Джордан, прекрати!

— Я не утверждаю, что ты спала с ним или что-то в этом духе, но он пользовался твоей благосклонностью, твоей дружеской привязанностью.

— Об этом нужно было говорить десять лет назад.

— Возможно. Но тогда мне было говорить не с кем. Потому что ты ушла от меня.

— А ты даже не попытался меня вернуть. Впрочем, еще до этого, когда я хотела поговорить с тобой, всякий раз мы только лишь ссорились.

— Я боялся, что ты отвечаешь Кейту взаимностью.

— А я, быть может, боялась, что ты отвечаешь взаимностью своей секретарше.

— Хорошо же мы верили друг другу!

— Но я действительно верила тебе.

— А я тебе.

— Всегда ли? А как же тогда история с Кейтом?

— Но Кейт всегда держался с тобой рядом.

— Он был твоим лучшим другом.

— И любил тебя.

— Мы с тобой уже обсуждали эту тему.

— Смешные мы были тогда, — улыбнулся ей Джордан. — Пока все не рухнуло.

— Шалтай-Болтай сидел на стене, Шалтай-Болтай свалился во сне, — продекламировала Кэти.

— Вот именно.

Кэти вновь стало грустно. Она подумала о том» что на этот раз Шалтай-Болтай не только разбился на множество мелких кусочков, но и каждый кусочек рассыпался в пыль, которую унес первый же случайный порыв ветра.

— Еще раз спокойной ночи, — сказал Джордан.

В этих словах Кэти почудилась глухая нотка отчуждения. Да, Шалтай-Болтай рассыпался десять лет назад. И теперь ему уже не поможет ни королевская конница, ни королевская рать. Поздно.

— Спокойной ночи, — печально ответила она.

Ее лицо залилось краской, и гулко застучало в груди сердце. Как они были близки с Джорданом еще несколько часов назад! И как они теперь далеки друг от друга! Но пора ей забыть этот вздор, пора возвратиться к рассудительности. Надо вспомнить о чувстве собственного достоинства. Вернуть себе спокойное расположение духа.

И резко повернувшись спиной к бывшему мужу, она торопливо пошла в свою спальню. Дверь закрылась, и Кэти осталась одна.

Это была его комната, его постель. В воздухе еще чувствовался тонкий запах его одеколона. И Кэти стало не по себе. Как она уснет здесь, как сможет спокойно закрыть глаза? Она сердито одернула сбившееся одеяло. А вот назло ему уснет и не побеспокоится. Да что это, в конце концов, она нервничает, как девочка. Хватит!