Читаем без скачивания Обняться, чтобы уцелеть - Олег Рой

Однажды Глеб Серебряный разыскал бывшего «коллегу» Гагарина, который давно вышел на покой и практически безвыездно жил в своем имении в Орловской губернии. Серебряный приехал в его усадьбу в разгар золотой осени, якобы погостить и поохотиться. Но в действительности цель его визита была совсем другой. Дождливым вечером, сидя у пылающего камина, за рюмкой «ерофеича», он будто бы вскользь сказал бывшему товарищу по ложе:

– Послушай, ты уже стар и немощен… Тебе осталось немного: пройдет еще каких-нибудь несколько лет – и ты преставишься в этом захолустье, всеми забытый и покинутый. И даже дочки твои, которых ты выдал замуж в Москву и в Петербург, не успеют приехать на похороны. А я хочу предложить тебе выгодную сделку. Давай поменяемся отражениями – тогда твоя душа перейдет в мое тело, еще не старое и полное сил, а моя – в твое.

Однако и другой масон был не так прост, он сразу понял замысел своего собеседника.

– Вот, значит, что ты придумал, – отвечал Гагарин. – Хочешь, чтобы тебе досталось бессмертие, а мне лет через двадцать пять – тридцать – могильный камень с твоим именем? Боюсь тебя разочаровать, любезнейший мой, но из этой затеи ничего не выйдет!

– Вот как? А почему же?

– Да потому что, изволишь ли помнить, бессмертие одному из нас доведется обрести только тогда, когда его душа обойдет все тела, отмеченные Знаком…

– Ну так что с того? Ведь посвященных в тайну осталось всего двое – мы.

– Увы, mon cher, ты пребываешь в заблуждении… – возразил Гагарин. – Я и сам не сразу узнал, что Знак на наших ладонях имеет особенность передаваться по наследству. Как-то раз я, играючи, взял ручку Мими, моей любимицы, меньшой дочери. И увидел, что у нее на ладошке точно такой же Знак! Потом стало известно, что круги появились не только у нее. И у Натали, и у Китти оказалось то же самое. Я списался с Уваровым, он был тогда еще жив, и Григорий Павлинович отвечал мне, что у обоих его сыновей также появился на ладони подобный Знак, которого ранее не было…

Глеб был сильно разочарован, и чтобы еще больше усугубить его состояние, старый товарищ напомнил ему о торжественной клятве, которой завершился Великий совет, когда все пятеро масонов пообещали не вступать более в контакт со своими отражениями.

– И переселение душ не состоялось? – не выдержал Голубев, отбрасывая ставшее уже ненужным полотенце.

– В тот вечер – нет. Серебряный покинул усадьбу ни с чем… Но от своей задумки не отступил. Он лишь понял, что достичь желаемого теперь будет не так просто – количество тел, которые ему необходимо было обойти, резко увеличилось. Кроме него самого и Магистра, умершего бездетным, у остальных «посвященных», входивших в «Ложу пятерых», были сыновья и дочери, как законные, так и внебрачные, даже уже и внуки. И Серебряному предстояло тем или иным способом соблазнить каждого из потомков масонов. И способ был один – довести до отчаяния, до грани самоубийства, иначе их отражения не согласились бы на обмен.

– Кажется, я наконец начинаю что-то понимать. – Леонид запахнулся в махровый халат. – С тех пор он так и путешествовал по телам, да?

– Да, именно так. И первой своей жертвой выбрал Мими. С бедняжкой случилось несчастье: желая вернуть любовь ветреного красавца-мужа, она по ошибке дала ему яд вместо приворотного зелья. Разумеется, Мими как огня боялась предстоящего суда, грозившего ей как минимум тюрьмой или каторгой, от безысходности была готова покончить с собой и восприняла предложение Серебряного как дар небес. А тому в ее теле удалось бежать из-под стражи. Некоторое время он скрывался за границей, где жил на содержании у богатых господ, а потом без особого труда обменял молодое тело юной прелестницы на одряхлевшие мощи самой старшей из наследниц масонов. Она была женщиной весьма небедной, и ее средства в сочетании с накопленными Глебом во время веселой жизни в Европе деньгами составили очень приличное состояние. Которое и соблазнило прозябавшего в нищете и безвестности поэта, незаконного сына третьего из «посвященных».

– Знакомая схема…

– Да, выработав ее один раз, Серебряный редко от нее отклонялся. Он менял богатство на молодость и наоборот на протяжении полутора веков. Это было нелегко, учитывая, что с каждым годом жизнь раскидывала потомков масонов все дальше и дальше. Они уезжали в другие города и страны, создавали семьи и производили на свет собственных детей, у которых также были круги на ладонях… Но Глеб упорно искал их и производил обмен. Только так можно было достигнуть главной цели – обойти все тела потомков масонов и тем самым получить возможность меняться отражениями с любым человеком на земле.

– Да, это непростая задача, – признал Голубев. – Учитывая, что, пока он обрабатывает кого-то одного, число тел, которые еще необходимо охватить, увеличивается в прогрессии… А просто-напросто убивать потомков масонов он не додумался?

– Тогда у него ничего бы не вышло – это было одним из условий, – возразило зеркало. – Достаточно и того, что человек, который менялся с ним обликом, после этой сделки, как правило, быстро умирал. Потомки масонов гибли, а их отражения оставались неприкаянными. Ты их только что видел – это все были отражения масонов и их потомков. Они до сих пор так и скитаются и никак не могут обрести покой. Можешь себе представить, как они ненавидят Глеба Серебряного! Его терпеть не может даже его собственное отражение, которое за эти годы было вынуждено столько раз сменить облик. Но у него нет другого выхода – оно полностью во власти своего хозяина. А его магическая власть очень сильна.

– И что – неужели никак нельзя с ним справиться, с этим Серебряным? – возмутился Леонид.

Собеседник пожал плечами:

– Мы уже много лет ищем выход, но пока так его и не нашли… К рубежу тысячелетий потомков масонов осталось только трое…

– Вот как? Ну, я и Кирилл Рощин – это понятно. А кто еще?

– Ты будешь удивлен, но этого, похоже, вообще никто не знает. Ни мы в своем мире отражений, ни, будем надеяться, сам Серебряный. Известно лишь, что такой человек есть – и все. Кто это – мужчина или женщина, какого возраста, как выглядит и в какой стране живет – для всех остается загадкой. Очевидно, его отражение, которое, разумеется, в курсе всей этой истории, очень старательно скрывает и оберегает своего хозяина. Ведь это как раз и есть то самое последнее тело, вожделенная цель Глеба.

– А я, стало быть, получаюсь предпоследнее. Точнее, уже не совсем я, а тело Леонида Голубева.

– Да, именно так. Путешествуя, как ты выразился, по телам, Серебряный объездил чуть не весь мир – ведь потомков масонов судьба забросила даже в Африку: один из них, офицер, после октябрьского переворота оказался в Тунисе… Россию Глеб оставил «на закуску» и вернулся сюда в конце прошлого столетия. Некоторое время назад он обменялся с Кириллом Рощиным. Юноша получил тело весьма известного человека, которого вскоре убили, а Серебряный начал охоту на тебя. Неожиданное известие о болезни тела Кирилла заставило его ускорить действия и внести кое-какие коррективы в первоначальный план, но в целом он воплотил все в жизнь именно так, как и собирался.

– А ты, получается, был его сообщником, – покачал головой Голубев. – Ничего не скажешь, приятные новости… А я-то все это время относился к тебе как к лучшему другу!

Отражение выглядело виноватым и обескураженным.

– Пойми, но я ведь не мог иначе! Я же действовал не по своей воле! В руках Глеба мы – солдаты, которые обязаны выполнять данный им приказ. Даже хуже – роботы. Солдат, если он не согласен с приказом командира, хотя бы может дезертировать, переметнуться к неприятелю или застрелиться. А мы даже такой простой возможности лишены… И то я пытался сопротивляться, поэтому Серебряный нашел сначала Рощина, а потом тебя, и…

– Ладно, хватит оправдываться, – отмахнулся Леонид. – Рассказывай дальше.

– Ну, что было дальше, ты в основном знаешь. Могу добавить только одно – все, что происходило с тобой, происходило отнюдь не случайно, а было частью плана Серебряного. Именно ему надо было, чтобы ты перебрался в Москву и поселился не где-нибудь, а в доме на Бульварном кольце…

– Господи, ну а это еще зачем? Что-то связано с тем старинным зеркалом в спальне?

– Да, оно играет в этой истории значительную роль. Самый последний обмен отражениями должен произойти именно в нем.

– Ясно… Получается, что решения перебраться в столицу или купить квартиру я принимал не сам?

– Нет. Это все продиктовал тебе Глеб – через меня, разумеется… Страх перед предстоящей старостью тоже полностью внушил тебе он – у тебя самого и в мыслях не было ничего подобного. Я не говорю уже об идее обмена отражениями с тем, кого ты считал Кириллом Рощиным.

– Да-а… – задумчиво протянул Голубев, осмысляя услышанное. – Ловко вы меня облапошили…

– Иначе от тебя ничего нельзя было бы добиться, – отвечало зеркало. – Такой уж ты человек. Признайся – уж мягким тебя никак не назовешь.