Читаем без скачивания Ричард де Амальфи - Гай Орловский

Я отмахнулся:

– С рыбами потом. Нам нужны кони. Лучники – первый шаг к выживанию. Отбиться еще могут, но догнать разбойников можно только на очень хороших конях. Ты это учти, помоги парню. А про рыб потом напомни, есть одна идея…

Гунтер кивнул, очень довольный, это же расширяются его силы: вслед за стражниками замка, теперь еще и отряды лучников, а впереди создание собственного конного отряда.

Я прошелся вдоль строя, осматривая парней, что уже в отряде, и этих, что могут стать отрядниками. Гунтер двигался рядом, под его взглядом они выпрямлялись, старались выглядеть большими и грозными.

Двое бросились расставлять у дальней стены мишени. Лучники встали на линии, на меня посматривают искоса, готовые показать растущее мастерство.

Все они стреляют из тридцатифутовых луков, я опробовал несколько луков по возрастающей, дошел до семидесятифутового, но чувствовал, что если потренируюсь, то без труда смогу осилить и стофутовый. Акселерация ли виной, или же в самом деле увеличивается не только рост, но и крепость мышцы, количество нервной ткани, скорость и ловкость?

– Композитные луки требуют крепкой руки, – заметил я Гунтеру. – Как у тебя с этим?

– От добровольцев нет отбоя, – заверил он. – А еще троих я посадил, чтобы готовили стрелы специально к этим лукам, ваша милость. Они же на треть длиннее обычных!.. И почти вдвое тяжелее.

Я заметил:

– Зато ветер не сносит. И летят дальше. С луками у нас как? Что-то медленно, медленно…

– Изготовлено полтора десятка! – воскликнул Гунтер. – Куда уж быстрее? И два десятка в полусобранном виде, там особый клей нужен. Стрелы тоже готовят непростые. Вот только такие луки не очень-то для боя в помещении… Если в самом деле попрут из подвалов, то длинным мечом не больно размахнешься, там потолок низкий.

Я покачал головой:

– Гунтер, Гунтер… Мы в замке как-то отобьемся. Надо, чтобы крестьяне могли отбиваться от мелких шаек разбойников, бродячих троллей, всякого крупного зверья! Ты же видел, даже гоблины начали нападать на скот и женщин, что ходят в лес собирать хворост!

Глава 12

Оставив их с Ульманом муштровать новобранцев, я поднялся на самую высокую башню, там неплохая площадка с небольшим каменным ограждением, так и вижу, как Галантлар обозревал свои владения…

Вон те дальние земли, наполовину заболоченные, хорошо бы осушить, это ж всего-навсего вырыть не самую длинную на свете канаву! Заодно постараться заменить мелких коровенок, похожих на коз, на крупных, что дают молоко ведрами, а не по кружке в день, еще неплохо бы наладить обмен с теми хозяйствами, где овец в избытке…

Рядом послышался довольный смешок. Я вздрогнул, никто не поднимался со мной, прислушивался, не поворачиваясь и ощутил присутствие, как вот появление Тертуллиана всегда замечаю по свету вольтовой дуги.

Медленно повернулся, в двух шагах от меня, чуть перегнувшись через парапет, смотрит на зеленый простор средней солидности господин. Еще не банкир, но уже и не средневековый ростовщик, а так, предприниматель, в общем. Как обычно, в темном костюме, даже черном, прямые до плеч волосы цвета воронова крыла блестят на непокрытой голове, умное лицо с заостренными чертами задумчиво, но в глубоко посаженных глазах играет одобрительная насмешка.

Он показался мне похожим на Гоголя, даже накидка на плечах та же, в которой Гоголь на всех картинах и даже в памятнике.

– Прекрасно, – произнес он, добавил с чувством: – Прекрасно, сэр Ричард!.. Поздравляю!

Я нахмурился. Если хвалит противник, то где-то у меня промашка, а Сатану все равно отношу к противникам. И даже не потому, что с детства внушали такое, а вот что-то не нравится, и все. Может быть, все еще потому, что он пытался сразу на «ты», чего не терплю. Или еще из-за какой-то мелочи. А какой, даже сам не могу сказать.

– И что же вызвало такое одобрение Князя Тьмы? – спросил я.

Он обвел рукой окрестности, повернулся к парапету спиной и указал на внутренний двор замка.

– Да практически все. Везде доброта, разве это не дивно в такое жестокое время? Убраны эти ужасные клетки, где томились несчастные… А журавль, на котором людей окунали в дерьмо? Я всегда смотрел на это с омерзением! А у вас трудятся не из страха перед жестоким хозяином, как было при Галантларе и его предшественниках!

– А почему? – спросил я невольно. Вряд ли кто-то сумеет заставить себя возражать, если хвалят.

– Люди видят, – пояснил он, – что делают не бессмысленную работу. И потому, что за нее платят. Я бы сказал, в вашем замке воцарилась гармония… Да-да, гармония! Самая главная гармония: между хозяином и слугами. Я бы даже сказал, да простите это сравнение, но они чувствуют себя не столько слугами, сколько тоже… маленькими хозяевами.

Я сдвинул плечами:

– Ничуть не оскорбляюсь.

– Правда?

– А почему должно задеть?

– Ну, все стараются держать дистанцию как можно шире между собой и слугами.

– У меня нет комплекса неполноценности, – объяснил я. – Потому не поддерживаю так… искусственно. Если есть авторитет, то он есть. А если нет, то никакой дистанцией не спасешь. Будут за спиной хихикать, придумывать клички, обзывалки, а распоряжения выполнять спустя рукава, что и погубило коммунизм. Ну, это я вспомнил о строителях одного величественного и очень амбициозного проекта в моем родном королевстве, простите.

Он с прежним восхищением осматривал замок. Из мастерских поднимаются сизые дымки, доносится стук молотов, к кузнице подвезли новые вязанки березовых поленьев, они дают самый большой жар, из булочной на тележке отправили горячий хлеб в главное здание.

– Хорошо, – повторил он, – просто замечательно!.. Что вас беспокоит, сэр Ричард?

– Одобрение, – ответил я честно. – Одобрение Князя Тьмы. Сразу начинаешь искать, что же сделал неверно.

Он смотрел пытливо, покачал головой:

– Дважды назвали меня Князем Тьмы, не случайно? То, что Тьмы, ладно, но почему всего лишь князем?

Я развел руками:

– Простите, что умалил титул, теперь это понимаю.

– Ничего, не вы первый. Просто подумал, почему столько разных детских обзывалок. Если я князь Тьмы, то кто же царь, король, император, властелин? Дурь какая-то… И никто даже не задумывается. А я как раз люблю думающих, все подвергающих сомнению. Если бы я тогда не постарался подбить первого человека на бунт, подумайте, был бы весь этот мир?.. Все земля оставалась бы пустынной, и только в одном уголочке цвел бы сад Эдема, а в нем жила бы одна пара, Адам и Ева, по развитию ничем не отличающиеся от животных!

По телу прошел озноб, я постарался не показать вида, что меня это ужаснуло, но Сатана, похоже, все понял по моему побледневшему лицу.