Читаем без скачивания Ричард де Амальфи - Гай Орловский

– Я бунтарь, – проговорил он, – и все, кто пошел за мной, – бунтари. Нас низвергли на землю, но там мы научили людей пахать землю, ковать железо, строить дома и плотины, приручать животных, плавать по морям и рекам, ориентироваться по звездам… А Церковь противилась всем-всем начинаниям, будь это приручение собак или коней, использование плуга… да-да, представьте себе, сэр Ричард, Церковь противилась, чтобы землю пахали! По словам священника, надо довольствоваться тем, что по воле Божьей произросло само. Если вы помните, именно за это скотовод Авель был так угоден моему оппоненту, а несчастный Каин, который пахал землю и защищал взращенные им плоды от стад младшего брата, оказался оклеветан и впал в немилость… Да-да, еще до того, как он, не стерпев постоянных потрав стадами брата своих полей… гм… Да что там пахать землю, взгляните на то, что носите!.. Само понятие одежды подсказано мною, Церковь наконец-то умолкла, но раньше твердила, что раз Бог сотворил человека нагим, тот нагим и должен оставаться!

Он остановился, рассерженный или умело прикинувшийся рассерженным. Все, что говорил, настолько неопровержимо, что я ощутил себя мошкой, пытающейся пробить головой каменную гору.

– Церковь, – проговорил я в затруднении, – всего лишь посредник между Богом и человеком. Хреновый посредник, согласен. И хреновый толмач. Хреновый потому, что чаще всего Церковь сама не понимает, что Бог ждет от человека… Но другие толмачи еще хуже, потому либо вымерли, либо довольствуются составлением гороскопов да прочей хрени для дураков и дур.

Он нахмурился:

– Ах да, вы же позиционируете себя не как слугу Церкви, а слугу Господа!

– Не слуга, – поправил я, – паладин.

– Но именно Господа?

Я покачал головой.

– Не служу ни Господу, ни Дьяволу, ни бабам, именуемым прекрасными дамами. Паладин служит Истине.

– В понимании Церкви?

– Я паладин на своих условиях, – объяснил я сдержанно. – Что-то в моих поступках совпадает с теми условиями, что необходимы для паладинства. А что-то и не совпадает…

Он кивнул, лицо стало задумчивым, глаза слегка потемнели. Опершись о край парапета, обвел взором окрестности, скулы слегка заострились, на миг поджал губы.

– Скажу честно, сэр Ричард, хоть это вас почему-то и не радует, но ваши взгляды гораздо больше совпадают с дорогой прогресса, по которой я веду все человечество. Вы перестроили жизнь в своем хозяйстве абсолютно по моим планам. Не нравится, что по моим? Хорошо, но ваши полностью совпадают с моими.

Я стиснул челюсти, очень уж победно звучат слова этого, чуть не сказал, человека, похожего на преуспевающего менеджера.

– И все-таки я не ваш человек, – ответил я сдержанно.

Он улыбнулся, развел руками:

– Когда-нибудь вы это признаете, сэр Ричард. И станете выполнять мои прямые указания. Потому что служить прогрессу… вовсе не зазорно.

Отступил, улыбнулся широко, дружески. Легкий хлопок, на кратчайший миг я увидел клок звездного неба, в следующее мгновение взгляд уперся в дальний луг с рассыпавшимся по нему стадом коров.

Он прав, стучало в мозгу. Он прав, и все идет по его предначертаниям. Церковь прямолинейна, а он гибок, вон даже сразу же перестал звать меня Диком, как только я выразил неудовольствие. Теперь только «сэр Ричард» – уважительное и кошке приятно.

Ветер подул холодный, я окинул взглядом простор, слишком все запущено, повернулся и пошел вниз по ступенькам, замечая, как пощербились, вытерлись, искрошились, треть надо заменить немедленно, треть попозже…

Во дворе все те же лучники под могучей дланью Ульмана, слышится его рыкающий голос. Вездесущий Гунтер заметил мое появление и тут же подбежал, к сеньору нужно бегом, как в армии, точно так же надлежит бегом кидаться выполнять высокое указание.

– Ваша милость, – спросил он осторожно, – с вами ничего не случилось?

Голос звучал необычно, я помедлил, всмотрелся в его лицо. Когда и успевает бриться: как всегда – до синевы, темные глаза смотрят настороженно, усы по-кошачьи торчат в стороны, но подрагивают, будто ловят чужие запахи.

– А что, – спросил я, – плохо выгляжу? Сбледнул?

– Нет, – ответил он медленно и с еще большей осторожностью, – просто… ну, когда вы стояли там на башне, вроде бы темное облачко…

– Что, опустилось с неба?

– То ли с неба, то ли там разрослось, но день ясный, и вдруг облачко… Временами даже вас бывало не видно.

– Глюки, – ответил я с небрежностью. – Это у тебя видения, скоро святым станешь.

Он покачал головой, все еще не отводя взгляда:

– Видения посылают не только силы Господа Нашего, но и Врага Его.

Я поморщился, сказал невпопад:

– Знаешь, сегодня готовьте лучников, а остаток кордона осмотрим завтра. Чего сегодня ехать? Только приедем, надо галопом обратно, чтоб успеть до ночи.

Он ответил серьезно:

– Да, ваша милость, ночи здесь… бывают очень неспокойные.

Я осмотрел оружейную, помахал мечами, которые мои умельцы приспосабливают из трофейных, бросил пару ножей в деревянную стену: у меня такое неплохо получалось в Срединном королевстве, раздал указания, стараясь не вдаваться в детали, а то вдруг да сделают по-моему.

Летом ночи короткие, а световой день настолько резиновый, что, как говорят в народе, «заря с зарей встречается», то есть не успевает догореть кровавое зарево заката, как тут же начинает разгораться алый румянец рассвета. Мы приехали от Тудора к обеду, уже полдня прошло, а солнце все еще в зените. Вообще-то можно бы успеть… ладно, завтра с утра закончим рекогносцировку моих владений и прилегающих земель.

Герольд не вылезал из людской пару суток. Мне сообщали, что он не столько рассказывает новости и распевает песни, как старается выведать обо мне: кто, откуда, какие цели, что обо мне известно. Я порылся в памяти, вроде бы ничем себя ни запятнал и ни в чем себя не раскрыл. Выждал, может быть, герольд перед отъездом зайдет поблагодарить за прием, на его месте так стоит делать обязательно: вдруг да придется снова побывать здесь же?

Турнир через три недели, на дорогу – две, так что у меня еще дней семь на обустройство замка, перестройку хозяйства, создание новых для моих людей видов оружия, это о композитных луках, а также хорошо бы установить какую-то систему взаимопомощи феодалов по типу ООН или Варшавского договора.

Мол, нападет какой-то дурак спьяну или от переоценки сил, тут же все обязаны приходить на помощь. Чтоб, значит, статус-кво поддерживать. По крайней мере до тех пор, пока я вернусь с турнира. Это две недели туда, две – обратно, и на турнире неделя или две…

Остаток дня даже не заходил в донжон, дыр в укреплении замка отыскалось столько, что уже и сам себе не верю. Если повторится ночное нападение, то кто знает, отобьемся ли так же удачно… Правда, в качестве трофеев доспехи и оружие достались великолепные, теперь мои ребята вооружены до зубов. Лучники упражняются до седьмого пота, я велел челяди, чтобы мастера-лучники ни в чем не знали отказа, да-да, ни в чем, ибо в свою очередь умельцы должны создавать такие луки, чтобы пробивали любые доспехи. Ладно, любые, кроме волшебных, заговоренных, найденных в раскопках, выкованных гномами или кобольдами. Хотя нет, кобольды ковать не умеют, они вроде бы только роют и добывают, хотя, думаю, за тысячи лет могли бы и научиться кое-чему еще, чем только быть сырьевым придатком Запада.