Читаем без скачивания Волшебник Колдовского мира - Андре Нортон

Вскоре, почувствовав резкий рывок за шарф, я остановился и настороженно прислушался. Рука Орсии, перебирая шарф, добралась до моей и сжала её, предупреждая об опасности.

Теперь я тоже услышал впереди всплески. Раковины, едва мерцавшие, наконец совсем погасли, и мы оказались в полной темноте. Я провёл над головой мечом, описав короткую дугу вправо. Меч остриём царапнул стену, и я направился туда, увлекая за собой Орсию, чувствуя себя возле стены увереннее. Всплески приближались. Какие чудовища могли обходить эти тёмные пути?

Орсия стояла совсем рядом, и я почувствовал на своей щеке её дыхание, когда она прошептала:

— Я не знаю, кто это, не могу дозваться. Может быть, не из подводного мира.

— Фасы?

— Нет! Фасов за версту учуешь, — в её словах сквозили отвращение и ненависть.

Я прислушался. Мы успели бы ещё уйти назад, но, вернувшись в пещеру со склепом, могли встретить там фасов. Как бы в этот момент пригодилась мне способность Кайлана воздействовать на животных, подчиняя их своей воле! Он-то смог бы остановить это неизвестное существо и отослать прочь от нас — если только, конечно, это животное, а не какое-нибудь мерзостное порождение Тьмы.

Вдруг Орсия сильнее сжала мою руку. Впереди во мраке над самой поверхностью воды светились два бледных круга, отбрасывавшие тусклые лучи света. Круги были расположены на одном уровне.

Глаза! Но какие! Светящиеся, величиной с мою ладонь, и так широко расставленные, что о размерах головы было страшно подумать!

Я заслонил Орсию, толкнув её к стене. Меч я держал в покалеченной руке и теперь попробовал переложить его в левую, но с ужасом обнаружил, что она слушается меня меньше, чем правая.

Неожиданно глаза резко переместились от поверхности воды вверх, и послышалось громкое шипение. Я не сомневался, что чудовище уже заметило нас, хотя лучи света, отбрасываемые его глазами, не достигали того места, где стояли мы.

Не видя ничего, кроме этих бледных кругов, я решил, что их и буду атаковать. Шипение стало громче: в лицо ударил зловонный поток воздуха, должно быть, выдохнутого чудовищем. Я поднял меч, и хотя это было движение, привычное с детства, почувствовал, что никогда раньше не держал оружие, которое было бы словно продолжением моей собственной руки.

Огромные глаза качнулись вниз, они снова оказались на уровне воды, но уже гораздо ближе. Снова струя зловонного дыхания.

— Кимок! — уловил я мысленный крик Орсии. — Глаза… не смотри в них… А-а-а!.. не пускай меня… помоги…

Я почувствовал, что Орсия вся напряглась, силясь преодолеть давление моего тела, и вот-вот вырвется у меня из-за спины.

— Глаза… они притягивают меня к себе… не пускай меня! — Теперь Орсия, охваченная ужасом, кричала во весь голос.

Дольше ждать было нельзя. Я толкнул её плечом, Орсия отлетела в сторону и раздался всплеск — должно быть, она упала в воду. Но как бы не действовали эти глаза на Орсию, надо мной они власти не имели.

Ни пробежать, ни прыгнуть вперёд было невозможно — не пускало сильное течение; я словно увязал в глубоком песке и боялся потерять равновесие. Глаза на уровне моего пояса… значит, челюсти должны быть под водой.

— Ситри!

Это незнакомое слово вырвалось у меня, как боевой клич. Теперь я был уже не Кимок Трегарт, а кто-то другой, кто знал, как вести такой бой, и чувствовал себя в темноте вполне уверенно один на один с невидимым врагом. Мне казалось, что я с благоговейным трепетом наблюдаю со стороны за собственными действиями. Я почувствовал, что моя искалеченная рука повинуется мне лучше, чем до ранения, и, бросившись вперёд, взмахнул мечом…

Я попал прямо в один из бледных кругов. Из воды с душераздирающим рёвом взметнулась громадная масса. Что-то отбросило меня одним сокрушительным ударом — должно быть, огромнай лапа, — но я не выпустил из рук оружие и снова поднялся на ноги, встав спиной к стене прямо перед единственным светящимся кругом.

Чудовище устремилось на меня, и я ударил мечом, почти ни на что не надеясь. Остриё попало во что-то твёрдое, скользнуло вниз и вонзилось точно во второй круг. Меня отбросило назад и огромной тяжестью придавило к стене. Если бы я оказался под водой, то неминуемо бы погиб, потому что слишком сильно ударился и потерял сознание. Придя в себя, я почувствовал, что по пояс придавлен гигантской неподвижной тушей.

Левой рукой я осторожно пошарил перед собой: чешуйчатая шкура — судя по всему, огромная конечность. Всё тело у меня онемело, и я попробовал освободиться, однако это оказалось не так-то просто. Наконец я выбрался и, шатаясь, поднялся на ноги, по-прежнему держа меч, как будто ничто не могло заставить меня выпустить его.

— Орсия! Орсия! — позвал я сначала вслух, а потом мысленно.

Может быть, во время схватки чудовище навалилось на неё, и она лежит теперь, раздавленная его весом?

— Орсия!

— Иду… — мысленно ответила она откуда-то издалека.

Прислонившись к стене, я ощупал себя: весь бок болел, но рёбра, кажется, остались целы. Куртка была разодрана на плече.

Да, мне повезло — слишком повезло, чтобы назвать это просто счастливой случайностью. Может быть, салкары правы, и, после того, как я взял меч, в бою в моё тело вселился дух его прежнего владельца? И что означало то неизвестное слово, которое я атакуя, бросил в лицо врагу (если только у чудовища могло быть лицо)? Надо запомнить это слово.

— Кимок!

— Я здесь.

Орсия шла ко мне. Вытянув перед собой руки, я наткнулся на неё, и её пальцы горячо сжали моё запястье.

— Я упала в воду и, наверное, потеряла сознание. Меня унесло назад течением. Что… что здесь было?

— Чудовище мертво.

— Ты убил его!

— Его убил меч, я просто держал его в руке. Но похоже, мы выбрали опасную дорогу. Впереди могут быть и другие неожиданности.

— Сзади идут фасы… а с ними то, другое…

— Что другое?

— Не знаю. Знаю только, что оно послано Тьмой. Оно даже отдалённо не похоже на человека, и фасы сами боятся его, хотя им и приходится сейчас иметь с ним дело.

Итак, нам оставалось двигаться только вперёд. Мы перебрались через мёртвую тушу, почти перегородившую поток, и отправились дальше. Раньше воды в туннеле было по пояс, а теперь её уровень из-за трупа чудовища, ставшего своеобразной запрудой, поднялся, и вода продолжала прибывать. Мы заторопились, опасаясь, что туннель затопит доверху.

— Глаза… ты сказала, что глаза притягивали тебя, — вспомнил я.

— А разве ты сам не почувствовал, — удивилась Орсия, — что ничего не можешь с собой поделать и сам идёшь к нему в пасть? Но нет, ты, конечно, этого не чувствовал, иначе бы ты с ним не сразился! Значит, у тебя есть своя собственная защита, чужеземец!