Читаем без скачивания Будильник (СИ) - Бузлаев Андрей

— А чего мелочится, Борода? — мрачно усмехнулся я возникшей в голове картине. — Ты им знаешь что, ты им предложи на будущее вообще отсюда не уходить, а? Дескать, зачем вам, камрады Могильщики, туда-сюда бегать? Сидите прямо тут, в кабинете капитана стражи, а у нас как новые суицидники появятся, так мы их к вам и приведём, чтобы, стало быть… — не придумав, как закончить мысль, я лишь развёл руками перед собой, намекая на процесс и окружение.

— Думаешь? — с сомнением уточнил Борода. — Не, это уже к Пратчету. Его тема, агась.

— Не знаю я, кто у тебя там с такими темами, а мне вот как-то…

— Да Игоряш, мне самому не улыбает ни в один улыбатор, ну! — возмущённо прокричал друг и вернулся на кровать.

Я обернулся, чтобы ещё что-то ему высказать, или успокоить, но в стекле за ним заметил какую-то странность. Зеленоватое свечение в оконном стекле. Разумеется, мне стало любопытно. Может, просто стекло неочищенное и зелёное, а может… ещё что-то. В любом случае, лучше отвлечься на это, пока есть такая возможность. Снова думать о грядущих гостях и их визите мне окончательно осточертело.

Распахнув окно и вдохнув прохладный ночной воздух, я по пояс высунулся наружу в поисках источника света. Это оказалось делом нетрудным, ведь уже вскоре из-за одной из башенок, что тут и там возвышались над стеной в задней части замка, показался зелёный полумесяц. Насыщенный, но не травяной, а ближе к мятному. Я чуть из окна от удивления не вывалился.

Тем более, что месяцем дело не ограничивалось.

Собственно, лун было аж три: зелёная, самая крупная в тройке, рядом с её частично затенённым планетой контуром лиловая, чуть меньше, но всё равно раза в полтора крупнее Земной, и алая, самая маленькая из трёх лун, висевшая значительно правее и выше двух других над горизонтом. При этом у каждого небесного тела была своя фаза — зелёный полумесяц, судя по рогам, был в фазе роста, алая освещалась полностью, а лиловая пребывала в завершающей фазе. И всё это великолепие было окружено таким ковром ярчайших звёзд, что необходимость фонарей на улице казалась как минимум странной.

Перевесившись через подоконник, я начал следить за стражниками, ходившими по внутреннему двору позади казарм, а так же вдоль стен и по оным. Я насчитал человек семь в округе, но они не стояли на месте, потому не ручаюсь. Несколько стражников дежурили, сидя на табуретах, другие расхаживали из стороны в сторону, периодически сменяя друг друга. В целом всё грамотно, но что-то не так… впрочем, такие нюансы Серёге больше моего известны. Может, всё и в порядке, а мне просто придраться хочется.

Я вновь перевёл взгляд на небо, на огромный зелёный полумесяц. Почему я не видел их в прошлую ночь? Может быть, уснул слишком рано и они не успели ещё взойти? Возможно. Надо будет расспросить Зенирига о прочих особенностях, чтобы не как дурак из лесу. Ну ладно, утром… эмм… ну, если доживу до утра, конечно.

— Серёг, а ты это видел, а?

— Что там? — всё так же мрачно, но уже с сонными интонациями прогудел друг. — Могильщики по небу идут? С тортом наперевес, агась. Извиниться хотят, да сообщить, что передумали нас резать. Так?

— Эээ… Нет, луны красивые. Целых три!

Реакции не последовало. Поняв, что Бороду это не интересует, я закрыл окно и побрёл обратно, на исходную, но передумал и решил доесть последний кусок пирога, чтоб тот глаза не мозолил. Борода оказался у него молнией и победоносно подразнил им меня.

— Доволен? — уточнил я. — Молодец. И что тебе, позволь спросить, помешало его сразу съесть, пока я не собирался?

— А эффект не тот, Игоряш. Ладно, не гунди. Еда у местной знати вкусная, но как-то бесполезная. Давай заначку расчехлять. У меня там с Москвы ещё чего-то… как думаешь, сколько мы уже кукуем?

— Не знаю. Хотя, если по лунам судить, да и в целом по небу, то должно быть что-нибудь два, или три после полуночи. А вернулся я предположительно в районе одиннадцати. И ключевое слово тут — предположительно, потому что мои часы дурь полную показывают. Если им верить, то сейчас шесть утра. Ну не бред?

— Может, и не бред. Ты чего у мага про отношение времени не спросил? Вдруг тут другой часовой пояс, или там… ну ты понял, Игоряш!

— Понял. Но тогда — не вспомнил. А чего ты со мной не пошёл?

— Ну… — затянул Борода.

— Вот и отстань. Блин, да правда, когда уже эти уроды явятся-то? Вот мне бы лучше вызнать, когда они обычно наведываются, чем твою хрень про время, будь оно не ладно.

— Игоряш, угомонись. Хоть бы они на вовсе не приходили. Я вот не обижусь, агась. Кстати, это вариант. Вдруг они про твой меч прознали, какой он клёвый, и бздят соваться?

Я лишь пожал плечами, сильнее налегая на бутерброды и заливая в себя остатки местного компота. Блин, голод такой, будто и не ели ничего. Ладно, спишем на стресс от ожидания смерти. Собственно, имеем право. В том числе и пожрать как не в себя. Смертникам оно по рангу положено, сколь помню.

Спустя ещё час брожений и вылёживаний на кровати в самых разных позах, у меня начала кружиться голова. Зато тошнота не так подкатывала, желудок успокоился… вроде бы. Я уже не понимал, стресс это, переутомление, или недосып.

Тряхнув головой, что бы хоть малость придти в норму, я с трудом оторвал зад от мягкой кровати и поплёлся к Серёгиному рюкзаку, из развязанной горловины которого торчала початая бутыль колючей минералки.

И замер на полпути.

Мне почудилось странное движение воздуха в комнате. Словно бы сильнейший сквозняк, дувший в центре комнаты, при том от потолка к полу. Я ощущал его всем телом и в особенности — кожей. Вот только больше ни что в комнате этого не подкрепляло и не показывало: ни единая бумажка лежавшая на письменном столе, никакой сор на полу, ни даже пламя свечей — ничто не сдвинулось и даже не шелохнулось. А казалось бы, на полу сплошь полиэтиленовые пакеты, ну много ли им надо?

Быстро осознав, что всё это ненормально, а так же к чему всё идёт, я выхватил меч и в один прыжок встал ближе к двери. Ещё и на админушку обернулся.

Серёга намёк понял быстро и тоже перехватил в боевое свою двуручку, которой всё гравировку тряпочкой полировал. Повезло, что не опять за ту ржавую гадость взялся, а то застали бы его всё одно что без порток… чёрт, а где мой щит?

На поиски времени не осталось. Дождались, твою мать, начинается…

В том самом месте, где я во сне в последний раз видел «балахона», воздух начал искажаться и в нём появилась горизонтальная чёрная полоса, изломанная, словно молнии. Ко всему мне показалось, что она при том ещё и вращается на огромной скорости. Бред, но в данном случае — не факт.

Постепенно полоса начала расширятся и, издав негромкий хлопок, обрела форму человека в чёрном балахоне. Я сразу узнал лицо под капюшоном. Это был тот же самый урод, что убил нашего предшественника у меня на глазах. Взгляд его был всё таким же безумным, и ухмылка не сходила с лица ни на секунду.

— Хах, знакомые всё лица, — бросил он в мою сторону своим противным голосом. — Что, так тут понравилось, что обосноваться решил? Зря…

Было видно, что мы его совершенно не пугали. Чёрт, а если вдуматься: два мужика с мечами, крупные, да с такими-то тесаками… пожалуй, я бы обо… кхм… испугался, наткнувшись на таких среди ночи, при том ничуть не меньше, чем от парочки с пистолетами. А этому — наплевать. Это кем же он себя возомнил? Ну или он конченный псих. Впрочем, одно другому не мешает, как уверяет Борода.

Парень меж тем подошёл к столу и, схватив кувшин, опрокинул его себе в пасть в надежде попить.

— Что, всё выпили? — наигранно-обиженно возмутился он. — Это так негостеприимно! Могли бы и мне оставить. Глядишь, только одного бы из вас убил… сегодня. Значит, сами виноваты. Оба сдохнете. Ах, да… голову надо оставить. Иначе магистр опять будет недоволен Мезгуртом. Кстати, я Мезгурт. А вы? Ну, раз молчите и Магистр требует, значит, придётся вам умирать мучаясь. Плюясь кровью и любуясь собственными кишками, да. Хотя они красивые… по-своему. Особенно, когда твои собственные… у тебя перед носом на меч наматывают, как на вертел…