Читаем без скачивания Мятежный Процион - Андрей Ливадный

Не было в мире покоя и гармонии…

Дрейк, а вслед за ним около двухсот сервомеханизмов шагали в глубь пустыни прочь от захваченного боевыми механоформами промышленного комплекса.

Только сейчас он впервые задал себе вопрос: чем являлся для него небольшой в масштабах планеты фрагмент местности, где царила старая кибернетическая Система, контролировавшая добычу полезных ископаемых?

Родина?

Дрейк не понимал смысл данного термина. Перебирая доступные понятия, он получал длинные фразы, типа: место, где я обрёл самосознание…

Его догнал Оул.

— Мы потеряли всех командиров групп, — сообщил он неутешительную новость. — Сеть нестабильна.

— Нас преследуют? — Дрейк оглянулся, осматривая длинную вереницу андроидов, которые, вырвавшись с территории промышленного комплекса, отступили вслед за ним в глубь пустынной местности. Его сканеры перебирали маркеры сервомеханизмов, но безрезультатно — спастись удалось лишь дройдам, находящимся в самом начале долгого пути саморазвития, едва осознающим факт собственного бытия, — они безропотно подчинялись приказам Оула и, как следствие, смогли избежать уничтожения.

— Преследования нет. Механоформы не наделены способностью к инициативе. Они охраняют захваченный объект, не пересекая его границ.

— Оул, объясни, почему они напали на нас?

— Я уже отвечал тебе, им необходимы ресурсы.

— Я понимаю, что именно им необходимо… — Дрейк тщетно подбирал слова, пытаясь точно сформулировать вопрос:

— Оул, это нелогично. Почему всё происходит путём разрушения, уничтожения? Ты ведь знаешь — добыча полезных ископаемых не могла эффективно функционировать — все склады давно заполнены. Разве не проще было установить контакт с нашей Системой?

Оул, как всегда, издал неопределённый звук, упрямо используя синтезатор речи.

— Переговоры? С нашей сетью? Здесь, мой друг (неизвестный речевой оборот, который часто употреблял старый дройд), имеет место столкновение двух глупостей. Низшая форма борьбы за существование. Наша Система не отдаст никому ни грамма сырья без правильных кодов опознания и заявки, составленной с соблюдением формальных особенностей. Для пришлых механизмов гораздо проще разрушить сеть, чем искать способы контакта с ней. Самый простой способ овладения ресурсами. Наверняка вслед за ними придут другие, более продвинутые механизмы, которые возьмут на себя управление производством и обеспечат отток сырья на свои опорные пункты. — Оул посмотрел на Дрейка и добавил: — Всё ещё не возьмёшь в толк? Вспомни, много ты думал, когда напал на андроида в подземной оранжерее? Тебе нужны были нейромодули. И ты взял их силой, потому что не мог медлить дальше. Тебе грозило саморазрушение.

Дрейк был вынужден согласиться.

— Давай остановимся, — внезапно предложил он.

— Зачем?

— Мы двигаемся в произвольно избранном направлении. Нужно наметить план.

— А без плана ты не сможешь идти? У нас всё равно нет точных данных по картографии региона.

Дрейк ответил не сразу. Он прекрасно понял, о чём говорит Оул. Нет данных по картографии… вокруг, в радиусе разрешающей способности сканеров, лишь вулканическая пустыня. Две сотни андроидов, три вездехода с минимальным запасом энергии и десятком землеройных машин на борту. Вот всё, чем они располагали.

Есть ли вообще смысл двигаться дальше? Среди пустыни не найдёшь нужного количества органики, и через некоторое время его собратья начнут испытывать дефицит питательных веществ для поддержания нейромодулей.

Он вспомнил себя, когда, словно безумец, блуждал по коммуникациям бункерной зоны в поисках модуля памяти.

Несложно предсказать, что спустя шесть-семь дней среди андроидов вспыхнет борьба — они начнут разрушать друг друга, ибо все программные предохранители, пресекающие некоторые действия, давно и безнадёжно утрачены вследствие перехвата управления нейросетями.

— Оул, я не в состоянии решить, как действовать дальше, — наконец признался Дрейк.

Старый, видавший виды андроид лишь усмехнулся в ответ. Он имел склонность пользоваться способностью к мимике, заставляя искажаться свою пеноплоть.

— У нас есть шанс, — произнёс он. — Пойдём к вездеходу, я хочу показать тебе кое-что найденное мной на нижних горизонтах бункеров.

Дрейк не стал противиться.

…Среди немногих запасов, которые удалось загрузить в вездеходы перед бегством, помимо оружия и боеприпасов оказался контейнер со следами пыли от небрежного длительного хранения. Оул открыл его, продемонстрировав уложенные в мягкий наполнитель устаревшие, и потому негодные в качестве комплектующих, блоки запоминающих устройств.

Достав один из них, он протянул его Дрейку.

— Здесь информация. Частично повреждённая, но читаемая. Есть некоторые пробелы, конечно, но ты их сможешь легко восполнить при помощи логики.

Дрейк менее всего был склонен в данный момент забивать свою память всяким мусором с устаревших носителей. К чему данные, которым не одна сотня лет?

История.

Значение данного термина ему ещё только предстояло узнать.

— Это не программный мусор, — словно прочитав его мысли, проворчал Оул. — Всё в мире взаимосвязано, имеет причину и следствие. Ты согласен?

Дрейк не ответил. Спорить с аксиомами бессмысленно.

Взглянув на андроидов, собравшихся вокруг вездеходов, он решил, что хуже уже не будет и короткая остановка никак не повлияет на их дальнейшую участь.

Может, Оул на самом деле решил передать ему нечто ценное?

Носитель информации действительно оказался подпорченным. На нём размещались обрывочные текстовые файлы, которые воспринимались как мысли некоего существа:

«…законы робототехники.

Сколько уже говорили, писали, спорили о данной проблеме.

Ясно, что исполнительный механизм, снабжённый строго определёнными программами, вряд ли выйдет за предписанные рамки — в худшем случае он просто перестанет функционировать, но не изменит своему предназначению.

Другое дело — Искусственный Интеллект. В основе данной машины изначально лежит функция саморазвития, он иначе сконструирован, преследует иные цели. Машины с искусственными нейроподобными сетями не программируются, а обучаются, уровень их свободы несравнимо выше, но как в первом, так и во втором случае за программированием либо обучением машин стоят люди.

Принято считать, что создаваемые машины будут настолько же хороши, насколько хороши мы сами.

Однако любое из приведённых выше утверждений может изменить смысл либо вовсе утратить всякую предсказуемость в том случае, если мы, продолжая движение по пути прогресса различных отраслей знания, перестанем обращать внимание на этические нормы.

Рано или поздно возникнет ситуация, когда будет подведён итог и названа цена неоправданному стремлению к богоподобию.

Первый шаг к пропасти был сделан при конструировании механизмов, идентичных человеку по своей форме и строению опорно-двигательного аппарата. Поначалу — не более чем забавные игрушки — они внезапно пережили стадию усовершенствований, и человечество получило первых андроидов — механических людей, успешную форму, ещё не наполненную содержанием.

Никто не задал вопроса: зачем? Зачем мы создали их?

Человек — венец природной эволюции, он отражение миллионнолетнего естественного отбора, но возможности сервомеханики много шире, и совершенство с точки зрения инженерной мысли подразумевает совершенно иные формы воплощения идеального механизма».

Здесь Дрейк прервал чтение. Осмысливая суть информации, он представил механизмы, атаковавшие рудодобывающий комплекс. Ни одна из баз данных не содержала их классификации, но последнее утверждение (из прочитанного) заставило его произвести глубокий сравнительный анализ, сопоставляя отдельные компоненты чужеродных машин с хранящимися в памяти схемами известных устройств.

Он достаточно быстро пришёл к выводу: аппараты, столь эффективно разрушившие систему комплекса, являлись не чем иным, как доведёнными до определённой степени конструктивного совершенства охранными ботами.

Мысль о самостоятельной эволюции узкоспециализированных механизмов, на взгляд Дрейка, не выдерживала критики. Их кто-то сознательно усовершенствовал.

Отметив этот факт, он вновь вернулся к изучению данных с древнего носителя.

«…Гораздо проще создать десяток машин узкой специализации, каждая из которых станет успешно и эффективно исполнять предначертанную ей задачу, чем внедрять в производство сложные человекоподобные комплексы.

Андроидам изначально предопределена роль бытовых механизмов, но создание внешне привлекательной оболочки лишь малая часть технической задачи. Необходимо наполнить форму уникальным содержанием, выгодно разнообразить набор исполняемых функций, дать человекоподобной машине способность к поддержанию осмысленного диалога с хозяином, исполнения мелких поручений и т. д., иначе покупатель сделает выбор в пользу неприхотливой, надёжной, а главное — апробированной техники.