Читаем без скачивания Сбывшееся ожидание - Федор Московцев

У истицы были ещё вопросы – она оскорблена еще и тем, что её обвинили в непрофессионализме. Тогда судья спросил меня, называл ли Андрей Разгон истицу непрофессионалом, преследуя при этом цель оскорбить её достоинство. Я снова дал отрицательный ответ.

В итоге мировой судья судебного участка № 10 Гуськов О.Б. не смог склониться в чью-либо пользу, коль скоро обвиняемый добровольно не признал свою вину, – для разрешения вопроса, являлись ли его высказывания умышленными оскорблениями, судье необходимо заключение эксперта и свидетельские показания. В роли эксперта могут выступить компетентные специалисты по лингвистическим экспертизам – такие, например, как ученые Института русского языка РАН (Российская академия наук).

Что касается свидетелей, то истица даже не сочла нужным упомянуть, что при разговоре присутствовала твоя сотрудница. Которую можно привлечь в качестве свидетеля защиты – она-то покажет, что ты не оскорблял журналистку, а просто бубнил в сторону.

Итак, на сегодняшний день:

1. состоявшийся процесс закончился ничем. дата следующего судебного заседания – 10 сентября 2003 года.

2. судья будет выносить решение на основании лингвистической экспертизы. Потребуется исследование аудиозаписи интервью с сопоставлением вербального и невербального поведения участников (сопоставление возможно только на основании свидетельских показаний). Тут два пути – мы ищем своего эксперта (это только Москва, здесь у нас таких специалистов нет), который даёт нам нужное заключение. Но это крупные расходы. Другой путь – истица ищет эксперта сама (в конце концов это же ей надо, без заключения лингвиста судья не вынесет решение), и если она вдруг выигрывает суд (вероятность очень мала), мы подаём апелляцию и находим своего эксперта.

3. на следующее судебное заседание мы приводим своего свидетеля – твою сотрудницу Ирину Кондукову.

До связи,

Лев Рогозин.

Глава 22

Винцас Блайвас постоянно что-то предлагал, но пока что не получалось с ним довести до ума хоть какой-нибудь проект. Были предложения по недорогим помещениям в собственность, по ворованным автозапчастям, по серым схемам импорта любого товара за 10 % суммы инвойса, по конфискованным товарам за одну пятую стоимости. Однажды Блайвас привёл в офис некоего молодого коммерсанта, и вместе с Радько разводил его, Андрей принимал участие во встрече и предполагалось, что он поможет наклонить этого парня. Радько и Блайвас предлагали коммерсанту (внешне похожему на Билла Гейтса – типичный ботаник, да и зарабатывал он неплохо) «создать общее дело», «начать перспективный бизнес». Реально это означало, что будет создана новая структура, учредителями которой станут Радько, Блайвас, и ботаник. И ботаник будет вести свой успешный бизнес от этой фирмы, а Радько и Блайвас будут получать по 13 чистой прибыли. Про свой вклад в «общее дело» они говорили долго и туманно, много было сказано высоких фраз (мы в этом городе решаем все вопросы и т. д) но если выпарить сухой остаток из этого тумана, то их участие ограничивалось предоставлением офиса, охраной, и умозрительным проталкиванием вопросов в любых инстанциях. Как это выглядит на практике, Андрей уже знал – никак. Блайвас не помог ни в одном вопросе, которые ему давались, в частности с медицинскими продажами. А то, что, со своей стороны предлагал он (автозапчасти, таможня, конфискат) – возможно, это были стоящие направления, но чтобы превратить их в доходный бизнес, необходимо бросить все свои дела и заниматься только этим.

Получалось, что ботаник должен положить в общий котёл свой реальный бизнес (он занимался компьютерами), а решальщики вопросов – Радько с Блайвасом, вносят некий виртуальный административно-силовой ресурс.

В ходе встречи Андрей лишний раз убедился, что на первоначальном этапе знакомства его хотели точно так же попользовать. Но для Блайваса он был тёмной лошадкой – никто не знал, что у него за бизнес, и кто за ним стоит. Блайвасу было известно лишь о существовании крупного волгоградского бизнеса, находящегося под крышей областной администрации Волгограда. Об аккумуляторном бизнесе он ничего не знал. Кроме того, у Андрея был туз в рукаве – его двоюродный брат Ренат Акчурин, работавший в той же епархии, что и Блайвас – у Коршунова.

И если с Андреем как-то нежничали, то на ботанике «решальщики» испытали все свои наработки. Беседа длилась два часа. Но ботаник соскочил. Он изобразил безмерное восхищение возможностями своих потенциальных соучредителей и глумливо (как показалось Андрею) поинтересовался: зачем он, маленький серый человечек, понадобился таким великим людям, – которые как бы между делом пробивают пятно для строительства газпромовского офиса в Таврическом саду, участвуют в строительстве нового моста через Неву и т. д (Блайвас важно сопел, что «занимается этими вопросами»). В общем, компьютерный коммерсант предпочёл пробиваться своими силами в этом сложном и опасном мире. Хоть и говорят: «каждому жулику – по лоху», но для Блайваса и Радько количество лохов было строго лимитировано.

Весь июнь Блайвас допекал Андрея одним делом – просил, требовал и почти угрожал, заставляя встретиться с неким Лейзером Вексельбергом. Объяснение было дано исчерпывающее, в духе Блайваса: «Интересное дельце из банковской сферы». Всё бы ничего, но Вексельберг был жителем Москвы. Зная цену всему тому, что предлагает Винцас Блайвас, Андрей не собирался специально ехать в столицу ради очередного непонятного проекта, «интересного дельца из банковской сферы». Но бывая проездом в Москве, он также не имел возможности встретиться с Вексельбергом. Обычно он прибывал в столицу поездом рано утром в 6-00, самое позднее 6-30 и с Ленинградского вокзала сразу ехал в аэропорт Домодедово. На обратном пути (из Волгограда, Казани или другого города) он прилетал в Домодедово вечерним рейсом, примерно в девять часов, и вылетал на Петербург рейсом авиакомпании Трансаэро в 22–20 либо ехал на Ленинградский вокзал, откуда ночным поездом отправлялся на Питер. И он просто не мог себе позволить находиться в Москве больше чем два часа, необходимые для трансфера из аэропорта на вокзал и наоборот. Специально переться в город – на это нужно минимум полдня, и всё ради чего? Ради очередного левого дела!?

В начале июля Андрей специально прилетел в Москву на переговоры в «Джонсон и Джонсон», а также в компанию РИПЛ, с которой так и не расплатился до конца за поставленные в Казань мониторы и центральную станцию. Инженеры РИПЛа по нижайшей просьбе Андрея смонтировали и запустили оборудование в родильном доме РКБ (там назревал скандал), но свои деньги фирма РИПЛ до сих пор не получила. Блайвас, осведомлённый обо всех передвижениях Андрея, вцепился в ухо, требуя немедленно ехать на встречу с Лейзером Вексельбергом. Он звонил каждые двадцать минут с одним и тем же вопросом: «Ты доехал? Ты с ним встретился?» В этот раз Андрей прибыл в Москву по воздуху, и дорога из аэропорта Шереметьево до города заняла почти три часа. Ленинградка вся стояла, пешеходы по обочине двигались быстрее, чем такси. И за эти три часа Блайвас своими звонками выклевал весь мозг. Андрей слушал его как радио и решил про себя, что сначала сделает свои дела, а потом, если останется время, отзвонится Вексельбергу. И уже придумал отмазку на случай, если времени для встречи не будет. Но когда подъехали к Тверской и он на очередной звонок Блайваса ответил, что направляется на улицу Тульскую в офис «Джонсон и Джонсон», тот взревел: «Ёпта, Вексельберг тебя ждёт у переговорного пункта на Тверской!» Оказывается, Андрей час назад, когда проезжали мимо аэровокзала, машинально назначил встречу на углу Тверской и Газетного переулка. Блайвас, сидя в своём питерском офисе, следил за всеми перемещениями Андрея и уже направил Вексельберга в указанное место. Пришлось согласиться. Блайвас в двадцатый раз скинул SMS-кой телефон Вексельберга и сказал, что перезвонит (а кто бы сомневался!)

Грамотно он состыковал двух людей в огромном мегаполисе. Андрей остановил такси на углу Газетного переулка, расплатился и без труда нашёл серую Хонду с номером 673, сел на переднее сиденье и представился сидевшему за рулём красивому еврею с козлиным лицом, сладкой улыбкой и жестким взглядом:

– Ну здравствуй, это я.

Вексельберг вяло пожал протянутую ему руку и резко тронул с места. У него была типичная манера езды москвича, которому приходится много перемещаться по городу. Так, обгоняя, подрезая, объезжая пробки по тротуарам и немыслимыми кущерями-подворотнями, добрались до места, и по дороге он объяснил суть дела: некие таинственные люди имеют доступ к инсайдерской информации Центробанка, и им известно, когда у какого банка отзовут лицензию. И они предлагают такую схему: набрать у поставщиков товар на условиях отсрочки платежа и расплатиться с ними векселями банка – без пяти минут банкрота. Подготовку векселей они берут на себя. От партнера необходим пул фирм-кредиторов.