Читаем без скачивания Я не Поттер! - Марина Броницкая

Всматриваясь в одну подпрыгивающую спину и одну ровно идущую, я сам себе не верил, что согласился на такую авантюру!

К визиту я подготовился тщательно — то есть, подготовил себя. Черный бархатный костюм, черная шелковая рубашка, волосы, стянутые в хвост атласной лентой, тяжелый взгляд и полное равнодушие — всё, что я решил взять с собою, за исключением палочки и безоара, разумеется. О моей паранойе никто не узнает, надеюсь, а раз так, то можно ею и пострадать.

«Хельга!» — мысленно позвал я.

— Да, мой красивый хозяин…

— Почисть лаковые туфли!

Домовик плюхнулась посреди спальни и принялась остервенело натирать обувь материализовавшейся в её руках губкой, а я — рассматривать свое отражение в зеркале. Изящный длинный нос с горбинкой, брови вразлет, бледная кожа, заостренные черты лица, капризно изгибающаяся линия губ и странный взгляд, словно я смотрю на все нехотя, через силу… Нет, комплимент Хельги — от большой любви, но опасность, исходящую от этого высокого мальчика с тонкой костью почувствовать было совсем не трудно. Она в нем жила! Я довольно ухмыльнулся своему близнецу напротив и дотронулся до его шрама на лбу указательным пальцем, пытаясь осознать окончательно, что он и его сила — это я.

— Чего улыбаешься? Еще кого‑то спасти хочешь? — голос Невилла показался мне скрежетом металла, и я передернул плечами, как от оскомины.

Мальчишка валялся на кровати, закинув ногу на ногу, а руки положив под голову, и не отрывал от меня взгляда своих маленьких противных глаз. Да он вообще с некоторых пор смотрел на меня постоянно. Я уже и привык, если честно, и даже понимаю, зачем он наблюдает за своим «спасителем». Тем не менее раздражение росло во мне с такой силой, что когда я, в свою очередь, принимался глядеть на Долгопупса, у меня начинали дрожать руки и я не знал, что же такого сделать, чтобы не кинуться на него и не начать избивать. Если бы этот придурок не взлетел тогда к солнцу, спутав себя с божьей коровкой, и сам не дал мне повод, жить было бы легче!

Он никому не сказал, что произошло там, в вышине, да и что там произошло, собственно? Один одиннадцатилетний мальчик упал с метлы, а другой его подхватил, испугался и не сразу сообразил, что нужно снижаться, а не смотреть вдаль. Что, детям не свойственно пугаться? Однако Дамблдору не нужны слова, а Невилл целых десять минут провел с ним наедине. Директор наверняка увидел то же самое, что и спасенный, разумеется — то есть ничего особенного, но сомнения, они всегда найдут себе путь даже туда, где, казалось бы, им не место…

Я провел рукой по волосам и ехидно заметил:

— Кстати, Невилл, а бабушка тебя не учила, что за хорошие дела людей нужно благодарить? Что‑то ни одного «спасибо» я от тебя так и не услышал!

— Я же не спрашиваю, чему тебя учил отец… — тихо буркнул мальчишка и повернулся на бок, ко мне спиной.

По телу пробежали холодные мурашки, но мне ничего не оставалось, как молча подойти к его кровати, резко задернуть ширму, насладиться страхом по ту её сторону и выйти.

* * *

— Детки, детки, сюда проходим, сюда… — Молли Уизли спиной продвигалась к кухне, гостеприимно показывая путь руками и, почему‑то, постоянно вытирая эти самые руки о видавший виды серый фартук.

Нора мне понравилась еще меньше, чем Рон Уизли в первый раз, как я его увидел. С покосившимися разноцветными пристройками, курятником у входа, неухоженным то ли огородом, то ли садом на заднем дворе, кучей истоптанных башмаков у порога, разномастной мебелью внутри, с вязаными яркими салфетками на всех поверхностях, статуэтками, шумом и гамом, издаваемыми домочадцами, собравшимися в полном своем составе — что тут могло понравиться?! Драко реагировал не так, как я — он словно попал в доисторический музей и просто крутил головой, интересуясь всем, что попадалось на его пути. Гойл сосредоточился на том, чтобы ничего не спихнуть с положенного места и ни на что не наступить, Винсент смотрел себе под ноги и зевал, а Блейз до сих пор стряхивал с себя золу из камина, щедро усыпавшую его дорогой костюм из серого велюра, так нравившийся всем девчонкам без исключения. Он и вправду был в нем похож на солиста модной нынче группы «Колдуны–вещуны», и по праву гордился такой своей схожестью.

Но все мы встали, как вкопанные, только войдя в помещение, где нас ждал накрытый стол, да и не только он. Джордж и Фред уже были там, стоя у разогретой печки как оловянные солдатики — ровно и неподвижно. На них были надеты выходные коричневые костюмы ужасного кроя, старомодные ботинки и такие же рубашки в мелкий горошек, широкие галстуки на которых кто‑то затянул так туго, что стало понятно, почему мальчишки стараются не шевелиться — они же вот–вот задохнутся и умрут! Возле злющих пунцовых парней, взглядом дающих понять сразу, как они нам рады, (чтоб мы провалились!) стоял улыбающийся до ушей отец Рона — Артур Уизли, и держал одну руку за спиной. Что ж, в деле воспитания своих отпрысков Уизли не постеснялись воспользоваться магией. Очевидно, именно она и удерживала рты близнецов закрытыми, а руки — недвижимыми, и именно она растягивала им губы в жуткий оскал, призванный заменить собой улыбку и продемонстрировать нам искреннее дружелюбие братьев!

— Фред, Джордж! Смотрите, какие у нас гости! Это друзья нашего Ронни… Как вас зовут, мальчики?

— Грэгори!

— Винсент!

— Блейз!

— Хи–хи–хи… — это Драко вовсю наслаждался унижением близнецов, да и имя его ни для кого не являлось секретом. Скорее, наоборот, в этом доме его поминали слишком часто, равно как и фамилию.

— Гарольд… — протянул я из вежливости.

— Ребята, поздоровайтесь в ответ!

Фред и Джордж, не переставая жутко улыбаться, попытались что‑то промычать:

— Ммм… чтоб… день… вам… добрый… не был… поганц… сизерниск…

— Да–да, чудесный субботний день! — «подтвердила» Молли. — Но у вас дела, мальчики, да?

— Ммм… ыыы… ммм…

— Ну вот и хорошо, мы вас отпускаем, идите, хорошие мои, идите… — облегчение в голосе хозяйки было огромным.

Парни мелкими шаркающими шажками, словно им не только верхние конечности связали, но и нижние, покинули кухню через заднюю дверь, одарив нас десятком другим взглядов, обещающих верную и скорую смерть.

Я представил свой дом, свою кухню, добавил в представленную картинку, дорогую моему сердцу, парочку гриффиндорцев и поежился. Да уж, если поразмыслить, то не трудно понять, что все мы находимся примерно на втором месте в числе нежелательных гостей семейства Уизли после самого Волдеморта! Забини — уже сейчас красивый какой‑то порочной красотой сын аристократов, никогда не поддерживающих политики Дамблдора, Драко — сын еще более известной семьи — тайны и власть которой будоражит всех без исключения, Гойл — ребенок ближайших друзей Малфоев, так же как и они он просто ненавидит грязнокровок. На вид ничем не примечательный мальчик Винсент — наследник знаний своей знаменитой бабки Летиции Крэбб — темной ведьмы, разорившейся благодаря расследованию авроров. Она занимала в свите Темного Лорда не последнее место! Ну а я? Мальчик, о котором никто ничего не знает? Кто из нас мог понравиться Молли? Ну кто? Даже такие, неоперившиеся, немножко смешные, обманчиво важные и вроде бы одинаковые — мы угрожали её семье. Своим существованием! Мы продолжения тех, кого они презирают и боятся! И отцовская «преданность» директору, ничем не замаранная и явная, не могла примирить их с его неординарной личностью, даже будь на самом деле все так, как и выглядело…