Читаем без скачивания Гусиное перо - Семён Львович Лунгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Т р е т ь я у ч и т е л ь н и ц а. Какие классы?
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. От седьмого и старше.
Т р е т ь я у ч и т е л ь н и ц а. А до седьмого?
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Товарищ артист категорически против малышей.
М а р г а р и т а С т е п а н о в н а. Я связалась с советом пенсионеров. Там у них есть какая-то старушка, которая делает куклы и что-то там декламацией занимается.
П е р в а я у ч и т е л ь н и ц а. Хоть бы мне кто-нибудь объяснил, почему педагоги должны записывать в драмкружок. Есть старшая пионервожатая, это, по-моему, ее функции.
Ч е т в е р т а я у ч и т е л ь н и ц а. Действительно! Я каждую неделю проверяю по двести тетрадей.
П е р в ы й у ч и т е л ь. Вольному — воля. Давайте контрольную два раза в неделю, будете проверять четыреста!..
П е р в а я у ч и т е л ь н и ц а. Ни на что не хватает времени. Еще сентябрь не кончился, первый месяц, а дома уже такой кавардак, как будто бы… Пальто мужу не куплено. Андрюшке ботинки не починены, вот такая гора нештопаных носков. Я не преувеличиваю: вот такая гора!..
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Ох, мои дорогие товарищи педагоги, если бы зафиксировать все это на пленку и дать вам послушать… Это же курьез. Это же для этого артиста… как его?.. который всех изображает… Ни для кого школа не самое главное. Все важнее. Все! И носки, и Андрюша, и курица, и черт его знает что, простите меня за выражение… Для нас в наше время школа была домом, педагогический коллектив — родной семьей, интересы школы — личными интересами. А мы с вами работаем как нерадивые ученики — шаляй-валяй, от сих до сих…
П е р в ы й у ч и т е л ь. Я не могу согласиться с тем, что вы говорите, Василиса Федоровна.
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Не соглашайтесь, дорогой мой, не соглашайтесь. Но от этого же дело не меняется.
М а р г а р и т а С т е п а н о в н а. Да, в конце концов, это просто оскорбительно. Вы нас что, обвиняете в недобросовестности? Так и скажите!
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Я вас обвиняю в том, что вы не живете жизнью ваших учеников. Вы должны проникать в их интересы, знать каждый их шаг.
М а й я Л ь в о в н а. Это что же значит, Василиса Федоровна? Слежку за ними устраивать? Самим следить или товарищам поручать?
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Вы на что меня провоцируете, Майя Львовна? Я вовсе не собираюсь возрождать опыт тех лет. Но то, что было хорошее, то было. Мы воспитали такого юношу, как Сергей Мукасеев, потому, что мы знали каждого ученика, знали, с кем он дружит, ходили по квартирам, беседовали с родителями, с соседями, имели исчерпывающую картину школьной и внешкольной жизни каждого, повторяю — каждого ученика. Это было нелегко, это требовало времени, это требовало особого интереса…
П е р в ы й у ч и т е л ь. Можно только радоваться, что этого особого интереса уже нет.
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. А что есть взамен?..
А л е к с а н д р П а в л о в и ч. Тут мне одна мамаша сказала: «Я контролирую каждое ее мировоззрение». Это как раз на эту тему, Василиса Федоровна.
М а р г а р и т а С т е п а н о в н а. Но если их не контролировать, Александр Павлович…
А л е к с а н д р П а в л о в и ч. Один англичанин… простите, я вас перебью… один английский писатель, если мне память не изменяет — Оливер Гольдсмит, сказал: «Добродетель, которая нуждается в постоянном охраннике, вряд ли стоит того, чтобы ее охранять».
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Ах, Александр Павлович, это все слова, слова, слова… У кого сейчас девятый «А» будет?
У ч и т е л ь ф и з к у л ь т у р ы. У меня.
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Пришлете мне Донченко Татьяну.
Майя Львовна оторвалась от гранок и с интересом взглянула на Василису Федоровну.
А н ц и ф е р о в (в дверях). Александр Павлович…
У ч и т е л ь ф и з к у л ь т у р ы. Анциферов!
А н ц и ф е р о в. Да, Леонид Наумович?
У ч и т е л ь ф и з к у л ь т у р ы. Донченко сюда! И-и быст-ро!
Анциферов умоляюще взглянул на Александра Павловича.
А л е к с а н д р П а в л о в и ч (махнул на него рукой). Давай, давай отсюда. Отцеубийца!..
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Леонид Наумович, не сейчас. Когда начнется урок. Я задержу ее минут пять, не больше.
У ч и т е л ь ф и з к у л ь т у р ы (крикнул в коридор). Анциферов! Отставить!
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а (заметила взгляд Майи Львовны и обратилась к ней). Так что же сказал этот ваш смелый редактор?
М а й я Л ь в о в н а. Он согласен со всеми пунктами, кроме одного. Совершенно игнорирует вопросы полового воспитания. Когда мы наконец избавимся, Василиса Федоровна, от этого ханжества? Дело кончится тем, что придется написать статью. Я так ее и назову: «О чем не принято говорить громко».
А л е к с а н д р П а в л о в и ч. Это хорошо. Вот опубликуете, и все сразу заговорят громко. Хором.
М а й я Л ь в о в н а (резко). Цинизм и ханжество — это две стороны одной и той же медали!
М а р г а р и т а С т е п а н о в н а (с чрезмерной любезностью). Александр Павлович, этот предмет Майе Львовне досконально известен.
П о ж и л о й у ч и т е л ь (входя). Неумение наших учащихся мыслить ну просто поражает. Никакой дисциплины ума! Нет, напрасно все же отменили преподавание логики.
А л е к с а н д р П а в л о в и ч. Знание логики столь же помогает мыслить, как знание физиологии помогает переваривать пищу.
П о ж и л о й у ч и т е л ь. Ну, Александр Павлович, одолжили! От вас, математика, пафос; я бы сказал, деятельность которого… гм, гм… логическая мысль, такое услышать!..
А л е к с а н д р П а в л о в и ч. Я здесь передаточная инстанция. Это сказал Гегель.
П о ж и л о й у ч и т е л ь (на миг опешил, но не сдался). Вот мы все… гм, гм… на авторитеты ссылаемся. Нет того чтобы самим…
А л е к с а н д р П а в л о в и ч. Увы!..
Н о н н а В л а д и м и р о в н а (входя). Сергей Викторович! У вас сегодня в девятом «А» все было нормально?
П о ж и л о й у ч и т е л ь (откусывая яблоко). Абсолютно.
Н о н н а В л а д и м и р о в н а. Василиса Федоровна, у меня в классе что-то не в порядке.
Маня Львовна подняла голову.
Какое-то возбуждение, какой-то все время шепот. И вот записку перехватила. «Объявить ей бойкот».
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Кому — ей?
Н о н н а В л а д и м и р о в н а. Точно не могу сказать, но, судя по всему, — Тане Донченко.
В а с и л и с а Ф е д о р о в н а. Видите, как все получается.
Майя Львовна собрала гранки и вышла из учительской.
У портала.
Д е в о ч к и в спортивных костюмах по одной выходили из раздевалки в коридор, где н е с к о л ь к о м а л ь ч и ш е к в трусах и майках отрабатывали баскетбольный дриблинг.
Е в д о к и я К у з ь м и н и ч н а. А ну прекратите, прекратите! Для вас, что ли, пол натирали!..
Выскочила Т а н я. Она тоже в спортивном костюме.
Т а н я. Ты чего в мой портфель лазил?
В о л и к. Я с тобой не разговариваю.
Т а н я. Ты чего в мой портфель лазил?!
В о л и к. А я говорю: я с тобой не разговариваю.
Т а н я. Тебе перо нужно? Возьми. Но дай честное слово, что отвезешь.
В о л и к. И я не отвезу, и ты не отвезешь.
Т а н я. Ну что ты мне сделаешь?
В о л и к. Я найду что сделать.
П е р в а я д е в о ч к а. Ты не имеешь права школу позорить!
Т а н я. Это вы позорите!
Е л е ц к и й. Ты такая, да? Ты луч света в темном царстве, да?..
П е р в а я д е в о ч к а. Ты против коллектива хочешь?!.
Т а н я. А если коллектив не прав?!.
П е р в ы й п а р е н ь. Вся рота шагает не в ногу, один господин поручик шагает в ногу.
Т а н я. Да, вся рота не в ногу, один поручик в ногу!
К о р ч а г и н. Вот добьешься, Гору из школы выгонят.
В о л и к.
