Читаем без скачивания Операция «Перфект» - Рейчел Джойс

Байрон шепотом объяснял матери, что им пришлось бы съесть жуткое количество джема и мармелада, чтобы собрать весь оркестр «голливогов», а это может вызвать ненужные подозрения у отца. Взамен он предложил ей просто купить какую-нибудь хорошую мягкую игрушку.

Магазин сиял огнями, отражавшимися от натертого пола, сквозь широкие окна-витрины, выходившие на улицу, лился солнечный свет, посверкивали ювелирные изделия и флаконы с духами. Женщины толпились у прилавков, пробуя духи и подбирая цвет помады. Но покупали очень немногие. Мать Байрона переходила от одного прилавка к другому, постукивая каблучками по мраморному полу, порой она задумчиво барабанила ногтями по той или иной приглянувшейся вещи. Байрон чувствовал, что, если бы не Джеймс, ему никогда больше не захотелось бы ходить в школу. Попав сюда, он словно споткнулся обо что-то запретное, чудесно и сладко пахнущее, вроде картинок в книге «1001 ночь», где были изображены женщины в тончайших одеяниях, едва прикрывавших их нежную плоть. Да, ему очень хотелось, чтобы всегда было вот так – все тревоги позади, а они вдвоем с Дайаной покупают подарки, чтобы жить на свете стало совсем хорошо. В отделе подарков они выбрали синего бархатного барашка в полосатом жилете, к его передним ножкам были пришиты маленькие цимбалы. Барашка им вручили в красивой коробке, перевязанной блестящей синей лентой.

– Тебе не кажется, что и Джини следует что-нибудь купить? – спросила мать.

Байрон предложил «клакеры» с пистонами. «Клакеры» всем нравятся, сказал он. И мать уже полетела к лифту, намереваясь подняться в отдел игрушек, когда он был вынужден остановить ее и объяснить, что «клакеры» – это довольно опасно, и один мальчик чуть глаз себе таким пистоном не выбил. Собственно, об этом ему рассказывал Джеймс.

– Ну, такая игрушка нам, конечно, ни к чему, – согласилась мать. – Тем более у этой девочки, похоже, довольно бурный темперамент. – При этих словах они оба даже чуть-чуть улыбнулись.

– И «прыгунчика» тоже не нужно, – сказал Байрон. – Она до такого может допрыгаться!

Теперь они уже по-настоящему рассмеялись. Они выбрали еще одного барашка – на этот раз с маленькой гитарой. У гитары были даже настоящие струны. Но, когда они стояли в очереди в кассу, Дайане пришла в голову новая идея. Она окликнула одну из продавщиц и, слегка задыхаясь, словно с трудом сдерживая смех, спросила:

– А красные велосипеды у вас есть?

Она уже вытащила свою чековую книжку и держала ее в руках.

После магазина мать предложила Байрону перекусить. Время ланча еще не наступило, но есть и впрямь очень хотелось. Дайана выбрала отель в центре города, где Байрон никогда раньше не бывал. Столы там были застелены жесткими белоснежными скатертями, а пол так блестел, что казался ледяным. В воздухе висели клубы дыма и негромкий гул голосов, приборы негромко позвякивали по фарфоровым тарелкам. Официанты двигались совершенно бесшумно, раскладывая ложки, вилки и ножи и на всякий случай протирая абсолютно чистые стаканы. Многие столики пустовали.

– Столик на двоих? – спросил официант, выскальзывая из-за пальмы, росшей в горшке. Темные бачки у него на щеках были похожи на ползущих наискосок шерстяных гусениц, под воротником розовато-лиловой рубашки с гофрированным жабо красовался жесткий галстук-бабочка. Байрон подумал, что когда-нибудь он тоже непременно купит себе такую вот цветную рубашку. Интересно, подумал он, а банкиры могут постоянно носить такие бачки? Или им это только по выходным разрешается?

Немногочисленные посетители, подняв глаза над чашечками с кофе, смотрели на проходящих мимо Дайану и Байрона. Дайана явно производила впечатление на многих: ее тонюсенькие каблучки легко постукивали, персиковое платье-туника нежно льнуло к телу, обрисовывая красивую линию груди. Невозможно было не обратить внимание и на густое облако ее чудесных золотистых волос. Дайана двигалась плавно, как волна, и казалось, что после нее на зеркальном полу остается легкая рябь. С одной стороны, Байрону хотелось, чтобы эти люди перестали, наконец, пялить глаза на его мать, с другой – ему было это приятно, и он надеялся, что они никогда не перестанут на нее смотреть. Но сама Дайана шла так спокойно, словно ничего не замечала вокруг. Наверное, все эти люди думают, что она какая-то кинозвезда, думал Байрон. Во всяком случае, сам он именно так и подумал бы, если бы, конечно, видел ее впервые, а не был с нею давно знаком.

– Правда, здесь симпатично? – сказала Дайана сыну, когда официант абсолютно бесшумно подвинул ей стул и так же бесшумно удалился.

Байрон заткнул негнущуюся салфетку за воротник, потому что именно так поступил джентльмен за соседним столиком. Волосы у джентльмена были намазаны гелем и так старательно зачесаны назад, что выглядели как пластмассовая шапочка, и Байрон подумал, что надо непременно спросить у матери, нельзя ли и ему купить какое-нибудь такое средство, чтобы приглаживать волосы.

– Сегодня в школе нет занятий, сынок? – спросил официант.

– Мы с ним занимались покупками, – не моргнув глазом, ответила Дайана. Она заглянула в меню, задумчиво постучала по губам кончиком пальца и спросила: – Ну, чего бы ты хотел, Байрон? Сегодня можешь заказывать все, что угодно. Сегодня у нас праздник. – Когда мать улыбалась, Байрону казалось, что внутри у нее загорается огонек.

Он сказал, что с удовольствием съел бы томатный суп-пюре, но, с другой стороны, и коктейль из креветок ему тоже хочется, вот он и не может решить, что выбрать. Как ни удивительно, но мать заказала и то и другое, и, услышав ее заказ, джентльмен за соседним столиком заговорщицки подмигнул Байрону.

– А вам что принести, мадам? – спросил официант.

– О, мне ничего не нужно.

Байрон не понял, почему тот джентльмен ему подмигнул, но на всякий случай подмигнул в ответ.

– Ничего? – удивился официант. – Совсем ничего для такой очаровательной дамы, как вы?

– Только воды, пожалуйста. Со льдом.

– Может быть, бокал шампанского?

Дайана рассмеялась:

– Шампанское с утра пораньше!

– Ой, мама, ты должна выпить шампанского! – вмешался Байрон. Он все время невольно поглядывал на того джентльмена и видел, что тот теперь вроде бы улыбается. – Ведь сегодня совершенно особенный день!

Пока они ждали заказ, Дайана крутила кольца на своих пальцах, и Байрон вспомнил, как Беверли смотрела на эти кольца – словно на глаз определяла размер.

– Когда-то я была знакома с одним человеком, который не признавал никаких напитков, кроме шампанского, – сказала мать. – По-моему, он пил его даже за завтраком. Он бы наверняка понравился тебе, Байрон. Он мог сделать так, что из уха у тебя вдруг появлялись пуговицы. Он вообще был очень забавный. А потом однажды… взял и исчез.

– Исчез? Куда исчез?

– Не знаю. Я никогда больше его не видела. Он утверждал, что пузырьки шампанского делают его счастливым. – Она улыбнулась, но улыбка получилась какой-то странной – одновременно и грустной и отчаянной. Она еще никогда так не разговаривала с Байроном. – Хотелось бы мне знать, что с ним случилось.

– Он что, на Дигби-роуд жил? Ты потому туда и ездила?

– Нет-нет, – сказала она, – он жил совсем в другом месте. – Дайана сделала какое-то быстрое движение рукой, словно вдруг обнаружила на скатерти россыпь хлебных крошек и попыталась их стряхнуть. – Я рассказываю о том, что было много лет назад, Байрон. До того, как я познакомилась с твоим отцом. Сядь прямо. А вот и наше шампанское.

Пальцы матери обвили ножку высокого тонкого бокала. Она осторожно поднесла бокал к губам, и Байрон стал смотреть, как крошечные пузырьки точно липнут изнутри к стенкам бокала, ему казалось, что он слышит, как пузырьки с легким треском лопаются, когда светло-желтая, как сливочное масло, жидкость проскальзывает к матери в рот. Она сделала крошечный глоток и улыбнулась.

– Ну вот, за все то, что прошло и больше не вернется! – громко сказала она.

Официант рассмеялся, рассмеялся и тот джентльмен с «пластмассовыми» волосами. Байрон не понимал, что все это означает – и мужчины, которые глаз от его матери отвести не могут, и ее взволнованный румянец, и неожиданный тост «за все то, что прошло». Она никогда раньше не рассказывала ему о людях, которые способны взять и исчезнуть, да могут еще и пуговицы у тебя из уха доставать, никогда раньше она не упоминала о тех временах, когда еще даже не была знакома с его отцом.

– Надеюсь, что и суп скоро принесут, – сказал Байрон и тоже засмеялся, но вовсе не потому, что рука официанта находилась в опасной близости от руки его матери, и не потому, что джентльмен за соседним столиком все время пялил на нее глаза, нет, он просто был рад тому, что сейчас ему принесут томатный суп и коктейль из креветок, хотя время ланча еще не наступило. Он словно выпрыгнул из обычного времени и увидел мир под совершенно иным углом. И, в отличие от тех двух прибавленных секунд, это произошло по решению его матери. И никаким несчастным случаем отнюдь не было.