Читаем без скачивания Петербургские святые. Святые, совершавшие свои подвиги в пределах современной и исторической территории Санкт-Петербургской епархии - Борис Алмазов

Тем не менее, 19 апреля 1831 года «за ревностное и многодеятельное служение в Архипастырском сане, достойно носимом, и притом многие похвальные подвиги и труды на пользу Церкви и Государства, постоянно оказываемые, Всемилостивейше сопричислен к ордену Св. Ап. Андрея Первозванного».

В августе 1837 года – в день 25-летия Бородинского сражения участвовал в торжественной закладке грандиозного Храма Христа Спасителя, а позднее активно содействовал его возведению.

26 марта 1839 года сопричислен к ордену Св. Равноапостольного князя Владимира первой степени Большого креста.

3 апреля 1849 года «за неусыпные попечения о вверенной Епархии, при многолетней опытности и назидательном проповедании слова истины, которые являют просвещенно-ревностного Пастыря стада Христова, и уважая сии отличные достоинства и неутомимо совершаемые в пользу Православной Церкви и Отечества подвиги, Всемилостивейше пожалован алмазными знаками ордена Св. Андрея Первозванного».

Освятил десятки московских храмов, построенных и реконструированных по его благословению, в том числе 18 октября 1853 года – храм Богоявления в Елохове.

26 августа 1856 года совершил священное коронование Александра II.

В конце 1850-х, когда в повестку государственных дел был поставлен вопрос о крестьянской реформе, был против отмены крепостного права; император Александр Николаевич, тем не менее, настоял на том, чтобы окончательная редакция Высочайшего Манифеста 19 февраля 1861 года была выработана им, чему он был вынужден подчиниться, значительно сократив прежнюю редакцию текста и изъяв из него ряд эмоционально-радостных оборотов.

5 августа 1867 года, в день 50-летия служения в епископском сане, Высочайшим рескриптом за многолетнюю просветительскую, благотворительную и пастырскую деятельность митрополиту Филарету предоставлено право, по киевскому обычаю, «предношения креста в священнослужении, ношение креста на митре и двух панагий на персях. При сем Всемилостивейше пожалована украшенная драгоценными каменьями панагия на бриллиантовой цепочке с изображением на оборотной стороне вензелей Его Величества и двоих предшественников Его, при которых проходил свое служение, и с надписью вокруг нее: «Преосвященному Митрополиту Филарету, в память пятидесятилетнего служения Церкви и Отечеству, 5-го Августа 1817 – 5 Августа 1867, в царствование Александра I, Николая I и Александра II»; а в вознаграждение заслуг собственно государственных пожалованы портреты императора Александра II и двух его предшественников, соединенные вместе, осыпанные бриллиантами и украшенные Большой императорской короной.

Митрополит Филарет любил монастырский уклад жизни и строгое уставное богослужение. За время управления Московской епархией с его благословения и при неустанном попечении были основаны несколько новых монастырей.

Последним с благословения и по ходатайству святителя Филарета к императору был организован и открыт Московский Никольский мужской единоверческий монастырь – первый в Московской епархии мужской единоверческий монастырь. Торжественное открытие состоялось 16 мая 1866 года, но сам святитель по болезни присутствовать на открытии не смог.

Попечению об устройстве этого монастыря святитель посвятил последние месяцы своей жизни. Святитель прилагал немалые заботы об обращении старообрядцев из раскола к православию.

С благословения святителя Филарета в Московской епархии открыты три православных монастыря в местах расселения старообрядцев – Никольский мужской единоверческий монастырь[20], Всехсвятский женский единоверческий монастырь и еще ранее Спасо-Преображенский Гуслицкий мужской монастырь, но в нем, несмотря на желание святителя, так и не удалось ввести единоверческое правило и устав.

Во время работы в Санкт-Петербургской духовной академии им был начат труд всей его жизни, связанный с переводом на русский язык Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Филарет вступил в Российское Библейское общество сразу же по его основании и оставался его членом до конца, т. е. до официального запрещения общества в 1826 году. С 1814 года – директор Общества; с 1816 года – вице-президент. Для Библейского общества он перевел на русский язык Евангелие от Иоанна. Ему было поручено наблюдение над изданием первой славяно-русской билингвы[21]Четвероевангелия (СПб., 1819). Он же написал предисловие к русскому переводу Псалтири (1822 г.), сделанному прот. Павским в сотрудничестве с Филаретом. В 1823 году вышло издание полного русского Нового Завета с предисловием Филарета. Ему также принадлежат Таблицы чтений из Свящ. Писания, церковной и гражданской печати (СПб., 1819), предназначенные для учебных целей. Столь деятельное участие Филарета в трудах Общества вооружило против него противников русского перевода Библии, в особенности архимандрита Фотия (Спасского) и митрополита Серафима (Глаголевского).

По воцарении Николая I и водворении в политике и народном просвещении «обратного хода» Библейское общество было закрыто; дело перевода Священного Писания было приостановлено.

Только в 1856 году Филарет смог вновь поднять в Святейшем Синоде вопрос о русском переводе Библии. Митрополит Киевский Филарет (Амфитеатров), хотя и был другом московского святителя, открыто выступил против «русской Библии».

Александр II распорядился ознакомить Филарета Московского с доводами Киевского митрополита.

В ответ на них Филарет составил записку в защиту русского перевода. Он указывал, что русский язык не уступает славянскому в выразительности, что отцы Церкви и вся ранняя Церковь держались Септуагинты[22], потому что в то время греческий язык был наиболее распространенным в Империи. Далее, Филарет отмечал, что церковнославянский текст Библии содержит много непонятного не только для простого народа, но и для рядового духовенства. Предложение митрополита Киевского частично русифицировать церковнославянский текст Филарет отверг, полагая, что подобная полумера только внесет путаницу. Подводя итог, митрополит писал, что «православная Российская Церковь не должна лишать православный народ чтения слова Божия на языке современном, общевразумительном, ибо такое лишение было бы несообразно с учением святых отец и духом восточно-кафолической церкви, с духовным благом православного народа». Он выразил сожаление, что вынужден «входить в состязание» по вопросу столь очевидному и полемизировать с «досточтимым мужем», т. е. Филаретом Киевским. Мнение Московского святителя оказалось решающим, и дело русского перевода Священного Писания получило ход.

Велик вклад митрополита Филарета в выработку принципов перевода. Еще в 1845 году он обосновал необходимость использования масоретского текста при переводе. Однако его статья по данному вопросу (О догматическом достоинстве и охранительном употреблении греческого Семидесяти толковников и славянского переводов Священного Писания) вышла лишь при Александре II (М., 1858). В ней Филарет, указывая на римскую тенденцию следовать только Вульгате и протестантскую, которая при переводе Ветхого Завета ориентировалась лишь на еврейский текст, предлагал принимать во внимание как Септуагинту, так и масоретский текст. Греческий перевод важен, ибо «в нем можно видеть зеркало текста еврейского: каков он был за двести и более лет до Рождества Христова». Наряду с тем, по мнению Филарета, высокую ценность имеет и церковнославянский перевод, поскольку он – один из древнейших в Европе. Такой синтетический принцип перевода был положен в основу работы синодальных переводчиков Библии. Полная русская Библия вышла из печати уже после его кончины.