Читаем без скачивания Подмастерье - Оксана Аболина

К ночи стадо загнали на скотный двор. Заперли ворота. На стены поставили часовых. Поскольку мест в жилых помещениях не хватало, многие прямо здесь и улеглись. Ерёмин остался часовым на башне и всю ночь наблюдал, как мимо стены продвигаются бесшумные тени в балахонах. На душе было тревожно.

Под утро лес охватила странная, неестественная тишина. Не только птицы не пели, лягушки не квакали, кузнечики не стрекотали, но даже листья на деревьях замерли в напряжённом молчании. И тут Ерёмин с ужасом вспомнил, что в суете прошлого сумасшедшего дня, совершенно забыл про гусей. Они так и остались ночевать на Сторожевке.

Он растолкал Ваню.

— Мы забыли про гусей. Надо забрать их с речки, — прошептал он, словно боясь нарушить окутавшую мир тишину.

— Вра-ра-раг, возможно, близко, — ответил Ваня. — Никуда ты-ты-ты один не пойдешь. Я с тобой.

За ворота было категорически запрещено кому-либо выходить. Но Майк согласился выпустить Ерёмина и Ваню.

— Осмотрите заодно окрестности, — сказал он. — Если увидите что подозрительное, не раздумывайте, сразу же возвращайтесь.

Они продвигались в сторону речки. Наступало утро. Какой-то дрозд неуверенно проверил свой голос. Словно сомневался, имеет ли право нарушать тишину леса. Ему ответил другой дрозд. Каркнула, поддакивая, ворона. И тут оцепенение, охватившее окрестности, спало. Мир наполнился звуками. И все они казались знакомыми и родными. Всё было не так уж и страшно, как чудилось накануне. Но уже неподалеку от Сторожевки Сергей заметил, что лицо Вани изменилось, стало обеспокоенным, через минуту и он услышал звуки, которые мог издавать только человек: смех, крики, звяканье железа. Кустами они прокрались к речке.

На берегу расположился передовой отряд диких иззвенов. Их было не так много, человек пятьдесят, но угадывалось, что неподалёку врагов гораздо больше. Ерёмин прежде никогда не видел диких, но от обычных иззвенов они разительно отличались. Их тела целиком покрывали татуировки, изображающие зверей и невиданных чудовищ. Волосы на головах были обриты. У некоторых из ноздрей и ушей торчали металлические кольца. Большинство диких было раздето почти догола, лишь набедренные повязки прикрывали чресла.

Дикие охотились. Впрочем, разве можно назвать охотой нападение на домашних гусей? В тот момент, когда Сергей и Ваня выглянули из-за кустов, они увидели, как Пузан, отвлекая собой внимание врагов от жён и детей, шипя, наступает на диких. А они, радостно гогоча, кидали в него камни, дразня и стараясь разозлить ещё больше. Малышка, Померанка и Карга плыли в сторону омута посредине реки, выкрикивая тревожные гортанные звуки. Гусята спешили за ними. Ерёмин увидел отстающую от других Женьку.

— Ну давай, — безмолвно взмолился он, — быстрей, Женька! Там дальше камыши…

Один из диких подошёл к Пузану и громко передразнил его рассерженное гоготание, а затем уверенным движением схватил за шею и свернул голову набок. Пузан в последний раз взмахнул крыльями и, распластав их, опустился на землю. А дикие схватили ружья и луки — и помчались за остальными гусями. Началась пальба.

Сергей чуть не застонал. От стаи вдруг оторвалась Карга и поплыла к берегу. Некоторые гусята хотели двинуться за ней. Но она зашипела на них и они отстали. Карга погибла вслед за Пузаном. Что сталось с остальными гусями Сергей не видел — они скрылись за изгибом реки, куда рванули и с два десятка врагов.

Один дикий разительно отличался от остальных. Он не принимал участия в общей потехе, стоял в стороне и молча наблюдал за происходящим. Губы его кривились в недоброй усмешке. В отличие от других диких он был прилично одет, но не как иззвен. Такой одежды Ерёмин никогда не видел. Черные кожаные шорты и такая же безрукавка прикрывали тело и наколотую на нем татуировку. На ногах дикого была крепкая обувь. На руках — черные шипованные перчатки с обрезанными краями. И он не был обрит целиком, как другие, лишь сбоку волосы не прикрывали череп, а над головой вздымался устрашающий чёрный гребень.

— Зингл, иди к нам, — крикнул один из глумящихся над гусями диких, но тот не ответил ни слова, лишь презрительно улыбнулся, продолжая наблюдать за происходящим.

— Надо убить его, — прошептал Сергей. — Он у них главный. Если его не будет, кто станет ими управлять? Они же звери.

Ваня не ответил, только потянул его за рукав назад.

— Не пойду! — сердито сказал Сергей, и тут из-за куста, совсем близко от них, поднялась лысая голова — там прятался часовой, который до сих пор их не замечал и которого они сами не видели. Часовой резко свистнул, и голова Зингла повернулась к Сергею. Вождь орды посмотрел Ерёмину прямо в глаза, а затем быстро и коротко что-то скомандовал и несколько диких, схватив оружие, бросились в сторону фермеров.

Сергей и Ваня кинулись, сломя голову, к скиту. В пятидесяти метрах от стены Ваня чуть не свалился в собственную ловушку, только в последний миг успел её обогнуть. Преследователи дышали прямо в затылок. Впереди были запертые ворота, а перед ними наполненная водой канава. Тревожно зазвонил привратный колокол. Когда Сергей и Ваня были совсем рядом, ворота резко распахнулись. Перепрыгнув канаву, разведчики влетели в скит и услышали, как ворота с треском захлопнули у них за спиной. Трех врагов, преследующих фермеров, подстрелили со стен. Остальные успели повернуть назад.

26

День прошёл тревожно. Почти все защитники скита столпились на стенах и башнях и напряжённо наблюдали за тем, что происходит снаружи. В главном дворе, пылали костры, на которых стояли котлы с кипящей водой. Ксюха обмолвилась, что надо бы спрятать в потайном погребе припасы.

— Зачем? — спросил Ваня. — Если мы не выдержим нападения, они нам уже не понадобятся.

— А если победим? — прагматично осведомилась Ксюха. — Свои же всё и растащат. Вы, как хотите, а я пока займусь припасами, — и она, вопреки здравому смыслу, под осуждающими взглядами остальных фермеров начала перетаскивать недавний урожай овощей в потайной погреб.

А враг тем временем готовился к нападению. У кромки леса за стеной подтягивались войска бритых татуированных диких иззвенов. Теперь их было уже не пятьдесят человек. Сосчитать их представлялось Ерёмину невозможным, но он прикинул на глаз, что врагов никак не меньше двух тысяч. И новые отряды подтягивались, и подтягивались в течение всего дня. Вокруг скита стало шумно — на окраине леса топоры вгрызались в деревья, столетние дубы со стоном валились на землю, стучали молотки, кричали и вызывающе громко смеялись люди. Вероятно, несколько человек попали в ловушки Вани, так как несколько раз фермеры слышали гневные вскрики и завывания раненых. Дважды небольшие группки диких срывались с места и, оторвавшись от деревьев, подбегали ближе к стенам, откуда их обстреливали из ружей. Стрел было не так много, и Майк приказал беречь их, не тратить понапрасну. Выбежавших вперед диких останавливали властные окрики Зингла. Вождь орды ходил по самой кромке леса на вершине холма. Похоже, без его воли орда представляла из себя лишь плохо организованную толпу. Скрестив на груди руки, он коротко отдавал приказы и осматривал работу подчинённых. Защитники скита несколько раз пытались подстрелить его со стен, но он находился в недосягаемости для огнестрельного оружия. Другие дикие тоже почти всё время держались близко к лесу, опасаясь огня фермеров.