Читаем без скачивания Чудесная чайная Эрлы - Варвара Корсарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его волнение не могло не тронуть.
– Ваш муж, безусловно, жив, – сказала я твердо. – На нем побеги, листочки. Он цветет, зеленеет. Он живет, хоть и жизнью растения. Позвольте, попробую узнать, осталось ли в нем что-то от человека.
Не дожидаясь разрешения, я села рядом на табурет, не имея ни малейшего представления, что делать дальше.
Я коснулась ладонью твердой, шершавой шеи Бельмора, закрыла глаза и вполголоса произнесла формулу знакомства с модусом дружелюбия. Руку мгновенно и мучительно обожгло. Я продолжала шептать, стараясь не обращать внимания на боль, однако долго не продержалась.
Оборвала формулу на середине и торопливо подула на татуировку. Кожу дергало и жгло, между лопаток скатилась струйка пота.
– Ну? – безжалостно спросила Магна, не обращая внимания на мои страдальческие гримасы. – Что ты услышала?
– Ничего. Почти... – я закусила губу, вызывая в памяти короткую волну чувств, промелькнувших в моем сознании под потоком боли. – Мне показалось, что... ему весело?! – закончила я, сама удивляясь своему открытию. – Да… весело и спокойно, как ребенку ранним утром, когда ему не нужно идти в школу.
Тут же покачала головой, отрицая свой вывод.
– Наверное, это все боль от печати. Защитный механизм сознания. Оно вызвало в моей памяти приятное воспоминание детства. Магна, мне очень жаль, но я не услышала мыслей и чувств вашего мужа. Однако повторю: он, безусловно, жив. А значит, не нужно терять надежды.
– Так я и думала, что пользы от тебя не будет, – сухо заметила Магна.
– Сейчас я ограничена в своих возможностях судебным приказом. Но попробую найти другой путь. Пока позвольте дать совет: не держите его в этом углу. Тут тепло, но темно, а дереву важнее свет. Велите перенести кресло к окну.
Магна дернула сонетку, через минуту в комнате появился изящный Болт, а с ним дюжий парень в дорогой лакейской форме, но с лицом и манерами вышибалы.
Магна отдала распоряжения. Автоматон и человек дружно подняли кресло с задубевшим Бельмором и перенесли его к окну. Я отдернула шторы, на истукана в кресле упал яркий свет.
– Откроем окно, – предложила я. – День сегодня чудесный. Свежий воздух не помешает.
Отворили одну створку, и в нее осенним ветерком внесло желтую бабочку-пяденицу, которая порхает почти до первого снега. В нижнем городе они не появляются, но тут, на Золотом холме, имелись яблоневые сады, излюбленное место пядениц.
Бабочка сделала круг над головой Бельмора и уселась ему на щеку.
– Она не отложит в него личинку? – настороженно осведомилась Магна.
– Нет. Их куколки развиваются в почве.
Но Магна все же прогнала бабочку. На подоконник уселась синица и стала с интересом изучать деревянного человека любопытным черным глазом.
Магна покачала головой.
– Что ж, пусть смотрят друг на друга. Хоть какое-то ему развлечение. Лишь бы дятлы не наведались...
Она криво улыбнулась, тяжко вздохнула и опустилась на кресло рядом. Я пристроилась на пуфике.
– Вы любите мужа? – вырвалось у меня.
Магна презрительно улыбнулась.
– Любовь – слово из словаря маленьких девочек. Это не для меня. Я уважаю и ценю Бэзила. Он мужчина что надо. Во всех отношениях, – Магна многозначительно повела бровью, мои щеки вспыхнули.
– Мы с ним очень похожи, – продолжала она задумчиво и не смогла скрыть в голосе нежность, хоть и пыталась замаскировать ее цинизмом. Что это как не любовь? – Меня восхищают его ум, безжалостность и беспринципность. Да, именно за эти качества Бэзила ненавидят в городе. Вы, жалкие нищие мещане, так поглощены ненавистью к моему мужу, что не думаете о том хорошем, что он сделал для Ферробурга. Бэзил создал тысячи рабочих мест, открыл дюжины заведений, где можно поесть быстро и дешево. Он наладил торговые связи, вложился в строительно новых заводов.
«И при этом разорил сотни мелких торговцев, опустошил целые кварталы, открыл трактиры, где спаивает рабочих дешевым пойлом», – возразила я Магне мысленно.
О нет, Бельмор вовсе не был ангелом.
– Многие считают, что он заслужил, что получил, – заявила Магна, словно подслушав мои мысли. – А я считаю, что Бэзил заслуживает памятника.
– Магна, пожалуйста, скажите, с кем вы были в то утро, когда напали на вашего мужа? – прервала я ее.
Она зло и пристально глянула на меня, а потом расхохоталась, запрокинув голову.
– Пытаешься выяснить, не я ли воткнула шип в его шею? Нет, глупая ты девчонка, не я. Полиция уже знает, что тем утром у меня была примерка у модистки. И вот тебе пища для размышления: без Бэзила я никто. Богатая трактирщица-выскочка, бывшая актриска. Бэзил был для меня всем: опорой, другом, партнером. Деньги мне его не заменят. В городе теперь я буду отверженной. Уж этот свинья-бургомистр постарается. Поняла? Ищи преступника в другом месте. А как найдешь, скажи мне его имя. Уж я сумею отомстить за Бэзила.
От тона ее холодного, безжалостного голоса у меня по спине пробежали мурашки. Но я все же решила продолжить пытать судьбу, хотя рисковала, что Магна потеряет терпение и выставит меня вон.
– Мне сказали, что вы дружны с садоводом Трубаром. Какие отношения вас связывают?
Увы, мои ожидания оправдались – вопрос привел Магну в ярость. Оказывается, я еще не видела госпожи Бельмор в настоящем гневе! Теперь мне его продемонстрировали в полной мере.
Магна выпрямилась, его полированные ногти впились в ручки кресла, верхняя губа дернулась, обнажая белоснежные острые зубы.
– Ты переходишь все границы! – произнесла она громовым сценическим голосом, который, однако, слегка дрожал. – Это совершенно не твое дело, с кем я провожу свободное время. Трубар – мой старый друг, и не смей приплетать его. Оставь его в покое! Ты узнала, что хотела, теперь уходи. Тебе здесь не место.
Она поднялась и прошла к двери, ее платье шелестело, как королевский шлейф.
– Болт, проводи, – коротко велела она явившемуся на звонок механическому камердинеру.
В коридоре я остановилась и обратилась к Магне:
– Госпожа Бельмор, позвольте, навещу вас еще раз. Проверю, как идут дела у вашего мужа. Дайте мне несколько дней, и я придумаю, как ему помочь.
Вместо ответа Магна захлопнула дверь кабинета перед моим носом.
Глава 9
Полуночный рынок
Уже на лестнице, следуя вниз за бесстрастным механическим камердинером,
