Читаем без скачивания Лубянка. Подвиги и трагедии - Николай Лузан

Выход из положения он видел в том, чтобы взять испанскую службу безопасности под свой полный контроль и иметь в ней на ключевых постах глаза и уши. В начале 1937 года по его настоянию руководство НВКД дополнительно направило в Испанию группу сотрудников, которые в качестве советников вошли в центральный аппарат СИМ и ее отделения в Барселоне, Бильбао и Альмерии.

Наряду с этими кадровыми мерами для осуществления акций ликвидации Орлов, по типу так называемых «летучих групп НКВД», создал спецподразделения из числа наиболее проверенных и обстрелянных на фронте командиров и бойцов интербригад. Одновременно в Мадриде, Бенимамете, а затем в Барселоне, Бильбао и Архене в короткий срок были образованы и начали действовать центры по подготовке специалистов минно‑взрывного дела, радистов, организаторов повстанческой деятельности и боевиков. На этом он не остановился и затем организовал секретные тюрьмы, в которых содержались не только пленные фалангисты, но и «неверные» союзники: социалисты, анархисты и троцкисты.

Главные же свои усилия Орлов и другие сотрудники резидентуры направляли на приобретение высококлассной агентуры. Как истинный профессионал, он прекрасно понимал ее исключительную роль и значение. Только она могла обеспечить доступ к самым сокровенным тайнам противника. Под его руководством сотрудники резидентуры действовали дерзко, с размахом и сумели добиться значительных успехов в этом направлении. Им удалось создать надежные оперативные позиции в лагере генерала Франко, в руководстве ПОУМ (Рабочая партия марксистского единства), где первую скрипку играли троцкисты, среди многочисленных иностранных представительств, в журналистском корпусе, не говоря уже об испанском правительстве.

Все это, вместе взятое, позволило советской резидентуре, несмотря на слабость испанского правительства и ее спецслужбы СИМ, добиться ощутимых разведывательных и контрразведывательных результатов. В частности, в результате агентурного проникновения в разведпост Второго бюро французского Генштаба ей удалось сфотографировать 6000 документов. Позже, 5 марта 1937 года, Орлов доложил в Москву об очередном успехе:

«В Мадриде при нашем участии раскрыты две организации фашистов: 27 и 32 человека. В Валенсии на основе архива итальянского консула арестованы итальянцы, братья Богани и Карлоти Полити, и 13 испанцев. Полити сознались, что вели разведывательную работу в Валенсии по поручению итальянского консула» [40].

В июне 1937 года советская резидентура сумела вскрыть разветвленную шпионскую сеть. Об этих ее результатах он сообщил в Центр:

«Арестован шпион — лейтенант интербригады Максим Стар, член НСДАП, агент гестапо, бывший член штурмового отряда, провокатор в компартии Германии. Арестованы немецкие шпионы Эрнест Клемент и Мюллер. Взят радиопередатчик. В голландском посольстве обнаружен и арестован руководитель германского шпионажа в Испании, бывший атташе посольства Алекс. В результате агентурной разработки по нашему указанию арестован племянник короля Альфонса подполковник Хосе Бурбон де ла Торе. Следствие выясняет его фашистские связи. В Валенсии выявлен подпольный склад оружия и 400 бомб. Разоблачен и арестован крупный аферист Маркенштейн, получивший от Прието 5000 фунтов на поставку оружия…

Арестован агент «Интеллидженс сервис» индус Эрик Эдуард Дут, прибывший из Саламанки в Валенсию по заданию И. С. В Саламанке Дут был связан с руководителем гестапо Фишером. При обыске у Дута найдена копия секретного доклада, посланного из Саламанки к И. С., о его деятельности за время пребывания на территории Франко. На основании имевшихся агентурных данных арестован также английский разведчик Кинг, у которого обнаружен вопросник «Интеллидженс сервис» для заполнения данными о состоянии республиканских войск. Арестованный по этому делу информатор Кинга немец Рудольф Ширман состоял в Интернациональной бригаде» [41].

Но настоящей головной болью для резидентуры являлась не столько шпионская деятельность, сколько само существование ПОУМ и ее лидера А. Нина. Тот, пригласив Троцкого в Испанию, чтобы вместе «свергнуть поддержанную коммунистами буржуазную демократию Народного фронта», тем самым подписал себе смертный приговор. Сталин, помнивший Нина еще по работе в Москве в качестве одного из ближайших соратников Троцкого и опасавшийся, что последний решится возглавить левые силы в Испании, требовал от Орлова его головы.

К выполнению задания Хозяина тот подошел с присущей ему изобретательностью. На первом этапе с помощью вождя испанских коммунистов Х. Диаса и поддерживающих его левых группировок попытался сместить с поста премьера Кабальеро, выступавшего против устранения ПОУМ с политической арены, но эта попытка не удалась. Кабальеро устоял, а Нин и его соратники, почувствовав нависшую угрозу, тоже не сидели сложа руки. Они накапливали силы, чтобы нанести контрудар, но просчитались, так как против них действовал настоящий мастер провокации.

К тому времени Орлову и сотрудникам резидентуры удалось приобрести в ПОУМ агентуру на всех уровнях, она своевременно сообщала о замыслах ее руководителей. Те требовали отставки премьера Негрина и, не стесняясь, бросали в его адрес грязные обвинения: «Франко — фашист. Фашистом является и Негрин».

В апреле на улицах Барселоны активисты ПОУМ открыто распространяли листовки антисоветского содержания: «Испанские рабочие! Не доверяйте помощи СССР. Задумайтесь хорошенько над подлинными целями этих новоявленных друзей», «Долой вмешательство в испанские дела со стороны Германии, Италии и СССР! Все они торгуют нашим народом».

Конфликт шел к неминуемой развязке, но Орлов не форсировал события, ждал подходящего случая, и тот вскоре представился. 4 мая 1937 года в Каталонии возник вооруженный конфликт между анархистами и республиканцами. Поводом для него послужила гибель семи анархистов. Перестрелка быстро переросла в вооруженный мятеж, к нему присоединились сторонники ПОУМ.

5 мая газеты троцкисткого толка, выходившие в Барселоне, пестрели обращениями: «Покончить с марксистами и мирно соединиться с войсками Франко на арагонском фронте». В тот же день по всему городу начались и продолжались в течение трех дней кровопролитные бои. В ходе них погибло около тысячи человек и еще несколько тысяч получили ранения. После всего происшедшего премьеру Кабальеро и его министрам ничего другого не оставалось, как подать в отставку. Ему на смену пришел социалист Негрин, значительно более лояльный к Москве и находившийся под сильным влиянием Орлова.

Тот понял, что настал его час, и начал действовать. По наводке агентуры советской резидентуры, республиканская служба безопасности вскрыла подпольную фашистскую сеть в Мадриде и Барселоне. Всего было арестовано около 270 человек, захвачены две радиостанции с шифрами и изъято большое количество взрывчатки. И здесь в голову Орлова пришел дьявольски коварный план, как не только нейтрализовать Нина с ПОУМ, но и окончательно политически скомпрометировать движение троцкистов в Испании. По своему замыслу он был прост, но весьма эффективен по достигнутым результатам. Орлов решил, используя захваченные коды немецкой разведки, подготовить зашифрованное письмо, в котором раскрывалась бы связь руководства ПОУМ с «испанской фалангой», а через нее — с Франко и спецслужбами Германии. 23 мая свой замысел по компрометации Нина и ПОУМ он сообщил в Центр:

«Ввиду того что это дело (на фашистскую разведсеть в Мадриде. — Прим. авт.), по которому большинство созналось, произвело серьезное впечатление на военные и правительственные круги, и что это дело крепко документировано и обосновано полным сознанием обвиняемых, я решил использовать значимость и бесспорность дела для того, чтобы вовлечь в него руководство ПОУМ» [42].

Далее Орлов подробно описывал технологический процесс подготовки фальшивки, начиная с того, какие будут использованы симпатические чернила, и заканчивая тем, как «документ» попадет в контрразведку республиканцев. В конце докладной им был сделан следующий вывод:

«Ждем от этого дела большого эффекта. После той роли, которую ПОУМ сыграла в Барселонском восстании, изобличение прямой связи одного из его руководителей с Франко должно содействовать принятию правительством ряда административных мер против испанских троцкистов и полностью дискредитировать ПОУМ как германо‑фашистскую организацию».

На Лубянке, получив предложения Орлова — Шведа, одобрили их без оговорок. Имея на руках санкцию, он немедленно приступил к выполнению задания. Все прошло согласно разработанному плану: полиция, проводившая обыск в штаб‑квартире ПОУМ, обнаружила множество улик «враждебной деятельности», в том числе «письмо», и передала в СИМ. Там с помощью специалистов расшифровали текст, который не оставлял сомнений в связях руководства ПОУМ с фалангистами и спецслужбами Германии. Лишним подтверждением служило то, что зашифровка материала осуществлялась тем же самым ключом, который использовался фашистскими агентами, захваченными на радиоточках в Мадриде и Барселоне в конце мая. Само содержание текста носило откровенно шпионский характер. При таких «доказательствах» судьба Нина и его ближайших соратников была предрешена.