Читаем без скачивания Стихотворения - Владислав Ходасевич

В кафе

Мясисто губы выдаютсяС его щетинистой щеки,И черной проволокой вьютсяВолос крутые завитки.

Он — не простой знаток кофеен,Не сноб, не сутенер, — о, нет:Он славой некою овеян,Он провозвестник, он поэт.

Лизнув отвиснувшие губыИ вынув лаковый блокнот,Рифмует: кубы, клубы, трубы,Дреднот, вперед, переворот.

А сам сквозь дым английской трубкиГлядит, злорадно щуря взор,Как бойко вскидывает юбкиГолодных женщин голый хор.

Ему противна до страданийАрийских глаз голубизна,Арийских башен и преданийГотическая вышина,

Сердец крылатая тревога,Колоколов субботний звон…Их упоительного БогаЗаочно презирает он.

И, возвратясь из ресторанаИ выбросив измятый счет,Он осторожно из карманаКакой-то сверток достает.

28 февраля, 25 августа 1923 Saarow

НЭП

Если б маленький домишко,Да вокруг него садишко,Да в погожий бы денекПопивать бы там чаек —

Да с супругой АкулинойДа с дочуркой ОктябринойД'на крылечке бы стоять —Своих курочек считать,

Да у каждой бы на лапкеЛоскуток из красной тряпки —Вот он, братцы, я б сказал, —«Нацьональный идеал»!

<1923> * * *

«Проходят дни, и каждый сердце ранит,И на душе — печали злая тень.Верь, близок день, когда меня не станет:Томительный, осенний, тусклый день».

Ты мне прочел когда-то эти строки,Сказав: кончай, пиши романс такой,Чтоб были в нем и вздохи и намекиВо вкусе госпожи Ростопчиной.

Я не сумел тогда заняться ими,Хоть и писал о гибнущей весне.Теперь они мне кажутся плохими,И вообще не до романсов мне.

Я многие решил недоуменья,Из тех, что так нас мучили порой.И мир теперь мое ласкает зреньеНе    , но честной наготой.

<Конец 1923 — начало 1924> Мариенбад

27 мая 1836

Оставил дрожки у заставы,    Побрел пешком.Ну вот, смотри теперь: дубравы    Стоят кругом.

Недавно ведь мечтал: туда бы,    В свои поля!Теперь несносны рощи, бабы    И вся земля.

Уж и возвышенным, и низким    По горло сыт,И только к теням застигийским    Душа летит.

Уж и мечта, и жизнь — обуза    Не по плечам.Умолкни, Парка! Полно, Муза!    Довольно вам!

26 марта 1924 Рим * * *

Как совладать с судьбою-дурой?Заладила свое — хоть плачь.Сосредоточенный и хмурый,Смычком орудует скрипач.

А скрипочка поет и свищетСвоим приятным голоском.И сам Господь с нее не взыщетЕй всё на свете нипочем.

4 апреля 1924 Рим * * *

Великая вокруг меня пустыня,И я — великий в той пустыне постник.Взойдет ли день — я шторы опускаю,Чтоб солнечные бесы на стенахКинематограф свой не учиняли.Настанет ночь — поддельным, слабым светомЯ разгоняю мрак и в круге лампыСгибаю спину и скриплю пером, —А звезды без меня своей дорогойПускай идут.    Когда шумит мятеж,Голодный объедается до рвоты,А сытого (в подвале) рвет от страхаВином и желчью, — я засов тяжелыйКладу на дверь, чтоб ветер революцийНе разметал моих листов заветных.И если (редко) женщина приходитШуршать одеждой и сиять очами —Что ж? я порой готов полюбоватьсяПрельстительным и нежным микрокосмом…

<1924–1925> * * *

Кто счастлив честною женой,К блуднице в дверь не постучится.Кто прав последней правотой,За справедливостью пустойТому невместно волочиться.

<1925–1926> * * *

Нет ничего прекрасней и привольней,Чем навсегда с возлюбленной расстатьсяИ выйти из вокзала одному.По-новому тогда перед тобоюДворцы венецианские предстанут.Помедли на ступенях, а потомСядь в гондолу. К Риальто подплывая,Вдохни свободно запах рыбы, маслаПрогорклого и овощей лежалыхИ вспомни без раскаянья, что поездУж Мэстре, вероятно, миновал.Потом зайди в лавчонку banco lotto,Поставь на семь, четырнадцать и сорок,Пройдись по Мерчерии, пообедайС бутылкою «вальполичелла». В девятьПереоденься и явись на ПьяццеИ под финал волшебной увертюры«Тангейзера» — подумай: «Уж теперьОна проехала Понтеббу». Как привольно!На сердце и свежо и горьковато.

<1925–1926> * * *

Как больно мне от вашей малости,От шаткости, от безмятежности.Я проклинаю вас — от жалости,Я ненавижу вас — от нежности.

О, если б вы сумели вырастиИз вашей гнилости и вялости,Из     болотной сырости,Из…

<1925–1926> * * *

Сквозь дикий грохот катастрофТвой чистый голос, милый зовДуша услышала когда-то…

Нет, не понять, не разгадать:Проклятье или благодать, —Но петь и гибнуть нам дано,И песня с гибелью — одно.Когда и лучшие мгновеньяМы в жертву звукам отдаем —Что ж? Погибаем мы от пеньяИли от гибели поем?

А нам простого счастья нет.Тому, что с песней рождено,Погибнуть в песне суждено…

<1926–1927>

Мы

Не мудростью умышленных речейКамням повелевал певец Орфей.

Что прелесть мудрости камням земным?Он мудрой прелестью был сладок им.

Не поучал Орфей, но чаровал —И камень дикий на дыбы вставал

И шел — блаженно лечь у белых ног.Из груди мшистой рвался первый вздох.

……………………………………………………………………………………………………

Когда взрыдали тигры и слоныО [прелестях] Орфеевой жены —

Из каменной и из звериной тьмыТогда впервые вылупились — мы.

<Январь — 10 декабря 1927> Париж

Утро

То не прохладный дымок подмосковных осенних туманов,То не на грядку роняет листочки свои георгин:Сыплются мне на колени, хрустя, лепестки круассанов,Зеленоватую муть над асфальтом пускает бензин.

[Всё это присказки только. О сказках помалкивать надо.Знаем о чем помолчать. ] Понапрасну меня не учи.Славлю я утренний кофе на светлом моем перекрестке,Пыль под метлою гарсона и солнца косые лучи.

<1930-е гг.> * * *

В последний раз зову Тебя: явисьНа пиршество ночного вдохновенья.В последний раз: восхить меня в ту высь,    Откуда открывается паденье.

В последний раз! Нет в жизни ничегоСвятее и ужаснее прощанья.Оно есть агнец сердца моего,    Влекомый на закланье.

В нем прошлое возлюблено опятьС уже нечеловеческою силой.Так пред расстрелом сын объемлет мать    Над общей их могилой.

13 февраля 1934 Париж * * *

Не ямбом ли четырехстопным,Заветным ямбом, допотопным?О чем, как не о нем самом —О благодатном ямбе том?

С высот надзвездной МузикииК нам ангелами занесен,Он крепче всех твердынь России,Славнее всех ее знамен.

Из памяти изгрызли годы,За что и кто в Хотине пал,Но первый звук Хотинской одыНам первым криком жизни стал.

В тот день на холмы снеговыеКамена русская взошлаИ дивный голос свой впервыеДалеким сестрам подала.

С тех пор в разнообразье строгом,Как оный славный «Водопад»,По четырем его порогамСтихи российские кипят.

И чем сильней спадают с кручи,Тем пенистей водоворот,Тем сокровенней лад певучийИ выше светлых брызгов взлет —

Тех брызгов, где, как сон, повисла,Сияя счастьем высоты,Играя переливом смысла, —Живая радуга мечты.……………………………………………Таинственна его природа,В нем спит спондей, поет пэон,Ему один закон — свобода.В его свободе есть закон…

<1938>

Шуточные стихотворения