Читаем без скачивания Черная кровь. Черный смерч - Ник Перумов

Остальные диатриты остановились в отдалении. Смотрели пристально, на отсутствующий ус мотали. Но страха не показывали. Вона, их тут целая орда – что им потеря троих!

– Так, – Бойша тяжело дышал. – Ты, ты и ты – останетесь сторожить у ворот. Вы пятеро – рассыпаться по частоколу. Вряд ли они на городьбу полезут, но всё-таки… Увидите что подозрительное – на помощь зовите, сами не геройствуйте.

– Не полезут они, Бойша, – устало проговорил Ромар.

Лицо колдуна блестело от пота. Таши спохватился, потянулся обтереть. Ромар благодарственно кивнул.

– Не полезут они. Понимают, что враз прикончат.

– А что, по-твоему, они делать станут?

Вот в чём сила Бойши – решения своей волей принимает, а совета спросить никогда не постесняется. Оттого и ошибается редко.

– Будут, мыслю, вокруг частокола кружить, – заговорил Матхи, словно возревновав, что спрашивают у колдуна, а не у шамана. – Чтобы мы за ограду сунуться не смели.

– Верно, – Ромар кивнул.

Бойша заметно помрачнел.

– Ладно, – сквозь зубы бросил он. – Старшие охотники – за мной. Думать станем. И вы, колдун да шаман, думайте!..

– Что нам думать, – горько усмехнулся Ромар. – Поставили мы с Матхи сейчас в воротах щит, которым камни согнутых отбивали, – так второй раз карлики в эту ловушку не попадутся. Не такие дурные. Эх, вот если б могли мы все вместе колдовать, как согнутые! Камней бы побольше поднять – да на птиц этих высыпать!..

Матхи лишь пожал плечами, а кое-кто из воинов даже скривился выразительно: это надо ж такое сказануть – согнутым позавидовать! Ну да от Ромара всего ожидать можно; сам старик, а старина заветная ему словно и не мила.

Медленно расходились от ворот. Схлынула горячка боя, опьянение первым успехом – всё ж трёх птиц завалили, не шутка! – и в головы полезли разные не слишком приятные мысли. Если карлики за ограду не выпустят – как дальше-то жить? Вот, была отара – и нет её. Хорошо, хлеб успели убрать, а то бы и вовсе смертынька подошла. Но самое главное – вода. Раньше рядом ручьёв полно было, туда по воду ходили, а ныне вся ручьёва пересохла, значит – на Великую топай, а как туда доберёшься, при диатритах со всех сторон?..

Селение сжалось и притаилось, словно обложенный охотниками зверь. На площадке перед домом Бойши собрались старшие. Таши с Тейко тоже позвали – пускай расскажут, как карлики через реку переходили, а заодно – что они, Таши с Тейко, там делали?

Усталые, измученные Ромар и Матхи стояли рядом. Колдун глядел в землю; Матхи же, напротив, запрокинул голову, поднял незрячие глазницы к небу, – что видел он ими там?..

Речь начал Бойша. Вождь очень быстро всё понял и не тешил сородичей красивыми сказками.

– Скверно наши дела складываются. Карлики нас за городьбой замкнули, как мы рыбу в затоне замыкаем. Выходить сможем только ночью. Никак ты, Ромар, рассказывал, что ночью эти птицы не видят, – так?

– Дети тура так говорили, – подтвердил колдун.

– Сегодня до заката придётся той водой обходиться, что в домах осталась. Ночью к Великой пойдём. Но допрежь – посмотрим: уйдут диатриты отсюда или нет? Отскочут подальше в степь или кружить вокруг станут? Ежели не уйдут… – лицо Бойши приобрело вдруг донельзя свирепое выражение, ну чисто страшный Жжарг, пожиратель младенцев, – то мы тогда с ними в потёмках-то по-иному говорить станем!..

– Верно, верно, всё верно, да вот только не станут карлики нашей вылазки ждать, – покряхтел Ромар. – Не впервой им с городьбой да частоколами сталкиваться. Уйдут они. И далеко. Знаю я, сколько диатрима эта может за день одолеть. Самому сильному воину не впору. Так что не станут они тут ночью под наши копья подставляться. Даже стражи не оставят.

– Так если они ночами уходить станут – неужто ж пропадём? – крикнул кто-то из охотников.

– Пропасть – не пропадём! – непреклонно отрезал Бойша. – А вот наломаться – наломаемся до кровавого пота. Но всё равно, я так полагаю, что даже если и ускачут карлики далеко отсюда – достать их и там можно. Отправим отряд. Идти будем ночью. А днём – лежать, головы не подняв, и чтоб даже мочились бы и то под себя! – Раздались смешки. – А как стойбище их найдём – дождёмся темноты и покрошим всех!

Речь вождя встретили дружными возгласами одобрения, однако Ромар покачал головой:

– О другом, сородичи, думать надо. Диатриты нам охотиться не дадут, Великая остановилась, рыбы не стало. С чем зиму зимовать станем?

– До зимы с карликами покончить надо! – раздался возглас.

– До зимы! Хорошо говоришь, да только легко ли исполнить будет? Птички их в темноте видят хуже тетери, это верно. Да только, если их всполошить, они всех направо и налево клевать станут, своего от чужого не отличая. Сколько наших тогда поляжет? Вспомните, сейчас заваленных птиц добивали, и то Шукан едва без ноги не остался. А в ночи и нам солнце не светит. И даже если побьём их… Карликов эвон какая тьма привалила. Потеряют они сотню, потеряют две – да только не дорога ли такая киноварь окажется?

Бойша нахмурился:

– К чему это ты, Ромар, речь-то ведёшь? Говори сразу.

– Да к тому, что, может статься, нам отсюда уходить придётся, – тихо, без выражения проронил Матхи. Все так и обмерли.

– Это куда ж нам уходить? – старая Крага, похоже, совсем забыла страх перед шаманом, извечным супротивником женской власти. – Куда?

– Туда, где карлики нас не достанут, – Матхи говорил прежним, лишенным выражения, безжизненным голосом. – На закат. За Белоструйную. Там наши родовичи тоже есть. А как уходить – помыслим. На то вождь у нас и есть.

Бойша хмыкнул:

– Ладно, ладно, то дело несейчашнее. Давайте о неотложном решать.

– Бабы-то, бабы, за калиной ушли! – тотчас вновь запричитала Крага. – Выводить их надо!

– Сказали уже тебе, старая, – разозлился Бойша. – Мне свет Дзара не затмить. Колдуну с шаманом такое тож не под силу. Или ты возьмёшься?

– Ну хоть глаза окаянным отвести! – стонала Крага. – Неужто не сумеете? Матхи, первый раз тебя прошу. Это чародейство мужское! Мне не осилить.

Ромар опустил глаза:

– Надо попытаться… Матхи…

– Я пойду, – вымолвил Таши, шагнув вперед. – Куда они пошли, Крага? За калиной?

– Спятил! – зарычал вождь. – Сказано – за городьбу ни шагу!

– Так ведь бабы там, вождь. – Таши опустил голову.

– Милостью Лара, схоронятся, – проворчал Бойша. – В зарослях отлежатся. Если не полные дуры…

– Так ведь спугаются!.. – не унималась Крага.

Диатриты тем временем оттянулись далеко. Осталось лишь несколько дозорных.

– Позволь, вождь, – Таши опустил голову, но голос его звучал твёрдо и непреклонно. – Позволь… чтобы родичи не говорили…