Читаем без скачивания 10 ЗАПОВЕДЕЙ НЕСТАБИЛЬНОСТИ. ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ИДЕИ XX ВЕКА - Чарльз Флауэрс

С любой точки зрения, исключительно интересно узнать, до какой степени наши обыденные привычки и пристрастия определяются наследственностью (можно ли, например, выделить конкретный ген, носители которого всегда старательно укрывают чехлами мебель в доме?), а в какой – средой и окружением. Обусловлено ли наше поведение только воздействием окружения, только генетическими особенностями или… сложной комбинацией этих факторов? Мы еще не скоро получим ответы на такие вопросы и наверняка еще не раз ошибемся в своих поисках и выводах.

Какое-то время были очень модны исследования, связанные с поиском связей между специфическими генами и конкретным социальным поведением отдельных людей, что привело к созданию целой науки, получившей название генетической бихевиористики (т. е. науки о генетически обусловленном поведении), в связи с чем было опубликовано много сенсационных материалов, которые с большим жаром обсуждались на телевидении и в бульварных газетах, по обнаружению конкретных генов, ответственных за развитие алкоголизма, маниакальных психозов или шизофрении. Такие работы, конечно, привлекали внимание общественности, однако следует сразу подчеркнуть, что все они были позднее опровергнуты серьезными и систематическими исследованиями.

По-видимому, никакой однозначной связи между генами и поведением не существует. Даже возможное в будущем обнаружение в мозгу каких-либо генетически наследуемых структур не явится доказательством такой связи, поскольку такие факторы еще не будут означать биологического детерминизма в поведении человека. Теоретически не исключено, что гены могут как-то управлять поведением, однако пока это не доказано. Следует также учитывать, что ни одну генеалогическую историю поведения членов какого-либо конкретного семейства нельзя рассматривать с точки зрения простой комбинации генетических признаков по правилам Менделя, поскольку реальная история всегда развивается в окружении и включает в себя историю взаимоотношений личностей с родственниками, обществом и социальной средой. Попросту говоря, развитие пьянства и алкоголизма у представителей нескольких поколений одной семьи может прекрасно осуществляться и без участия какого-то специфического «гена алкоголизма».

Даже в тех случаях, когда речь идет о конкретной и редкой болезни, достоверно вызываемой «ошибкой» в определенном гене, правила Менделя следует применять осторожно, поскольку болезни у различных поколений развиваются в разных условиях и при меняющейся окружающей среде. Поэтому не следует расстраиваться, выслушая разглагольствования очередного эксперта по наследственным заболеваниям и их лечению, особенно если он выступает в рекламном клипе медицинской или фармацевтической компании. Читателю стоит твердо запомнить, что в развитии даже наследственных болезней участвует множество внешних факторов и одновременно несколько генов. Конкретным болезням, типа рака груди или диабета, не могут соответствовать никакие конкретные гены, хотя бы потому, что, например, для развития диабета необходимо совместное действие не менее 15 генов и т. д.

Точно так же реальное поведение человека (которое, конечно, имеет в своей основе генетические компоненты) управляется в действительности мозгом, представляющим собой исключительно сложную структуру и учитывающим множество разнообразных внешних факторов. Матт Рид-ли в известной книге «Геном. Автобиография биологического вида в 23 частях» пишет, что «… у специалистов, по мере погружения в исследования генома, исчезает всякое ощущение фатализма. Изучаемую систему характеризует скорее серая неопределенность, изменчивые причинные связи и смутная, плохо выраженная предрасположенность к некоторым действиям».

Споры о генетике и геноме как бы воскрешают на новом уровне исследований и знаний бесконечные дискуссии философов и психологов XVIII века о роли врожденных и приобретенных навыков в процессе воспитания. Одним из самых тяжелых последствий увлечения идеями наследственности стало развитие в первой половине XX века многих общественных движений и организаций, основанных на евгенике (науке об улучшении человеческой расы). Такие псевдонаучные идеи были популярны в разных странах, включая США, где в период между мировыми войнами одно время стало модным награждать на сельских празднествах и ярмарках призами целые семьи с «генетически идеальной» внешностью, подразумевая под этим голубоглазых и светловолосых людей. В те же времена некоторые американские общественные организации рекомендовали постепенно исключать из процесса размножения человеческой расы дефективных представителей низшей расы, используя методы стерилизации. В Европе такое безумное толкование менделевских принципов генетики привело к нацизму, а в США оно прекратилось лишь после Второй мировой войны, хотя отголоски расовой идеи до сих пор сохраняются в частных разговорах или в публикациях фанатически настроенных и не совсем нормальных пропагандистов.

Недавно чрезвычайно похожая по идеологии и очень ожесточенная дискуссия вспыхнула при интерпретации статистических данных по так называемому коэффициенту АйКью (1Q – Intelligence Quotient), низкие значения которого у части населения одни исследователи пытаются связать с расовыми, а другие – с социально-общественными факторами. Как в упомянутых выше экспериментах по генетической бихевиористи-ке, так и в исследованиях коэффициента IQ у больших групп населения никому не удалось обнаружить специфический ген или группу генов, однозначно регулирующих поведение человека или развитие его интеллекта. Причина этих неудач, прежде всего, связана с тем, что весьма сложные характеристики человеческой личности просто не могут передаваться столь же простым и однозначным образом, как курчавость волос или тембр голоса.

Разумеется, ученые неоднократно пытались выявить генетически обусловленные особенности поведения как у привычной дрозофилы, так и других, более сложных биологических видов. Наиболее перспективными в этом отношении выглядели собаки, поскольку человечеству удалось за многие тысячи лет вывести большое количество разных пород с явно наследуемыми и весьма специфическими особенностями поведения (например, со способностью приносить дичь, плавать и даже пасти овец). В настоящее время осуществляется международная программа «Геном собаки», цель которой состоит в выявлении генетической передачи наследуемых признаков и выявлении генетической предрасположенности (или, наоборот, генетической неспособности) к определенному типу поведения. Кстати, в генетических исследованиях мы вовсе не должны «зацикливаться» на поиске генов отрицательных свойств и характеристик (почему бы, например, нам не поискать гены доброты и святости?).

Мне хочется повторить, что даже если будет обнаружена какая-то генетическая предрасположенность к определенному типу поведения, следует помнить, что это еще не является доказательством «генетического детерминизма», так как человеческая личность в огромной степени формируется семейным и социальным окружением на самых разных уровнях, включая некий общечеловеческий. Генетическая предрасположенность может означать и означает только то, что данный человек в определенных ситуациях более склонен, например, к насилию или даже к саморазрушению, чем остальные. В соответствующих случаях следует искать методы и возможности предотвращения таких ситуаций и поступков, аналогично тому, как медицина ищет и находит эффективные методы лечения или предотвращения генетически обусловленных заболеваний. Известный специалист по молекулярной биологии Тим Талли даже предсказывает, что «исследование молекулярных основ поведения поможет нам найти новые методы внешнего воздействия на личность пациентов».

Многих людей тревожит и даже пугает сама возможность того, что научные результаты генетических исследований или просто сведения о генетической информации конкретных людей могут попасть в распоряжение государства или крупных корпораций и привести к нарушению прав человека, однако можно надеяться, что возможности воздействия на наследственную информацию или опасного применения новых знаний в этой области окажутся незначительными. С другой стороны, нельзя не вспомнить опасения общественности, высказываемые в связи с экспериментами по клонированию. Такие опасения в значительной степени тоже основаны на слепой вере в силу генетического детерминизма. Очевидно, что любой клон под воздействием различных внешних факторов очень быстро должен «распасться» и развиться в полноценное и разнородное сообщество, все члены которого будут обладать индивидуальностью.

Глава 8

Любые открытия генетиков и антропологов в предвидимом будущем будут иметь лишь относительную ценность в свете грандиозных достижений последних 20 лет, которые привели к революционной переоценке всех наших представлений о происхождении человечества и возможных путях развития человеческой расы вообще.